– Нo я всё равно прощаю его…

   У меня будто груз с души сваливается…

   – Но с условием, - продолжает призрак. Кончиками пальцев она проводит по оставшимся шрамам мужчины и озвучивает свой приговор: – Пусть он помнит о проклятии. Пусть эти шрамы не позволят ему никогда забыть. Пусть в своих шрамах он помнит каждую из нас – принесённую в жертву невинную деву. Никто и ничто не избавит его от них.

   Я сжимаю руки в кулаки. Будь моя воля, сама бы сейчас убила эту змею. Но я прикусываю язык и молчу.

   – Прощаю тебя, эл Михалкорх Вальгар. Да будет так.

   И едва мстительный дух заканчивает свою речь, все девушки-призраки исчезают, растворяются, оставив после себя лишь холод.

   Подхожу к своему эльфу и беру его за руку, которая навсегда останется с ожогами.

   Целую его руку и судорожно произношу:

   – Ты нė бросишь меня. Не бросай… Пожалуйста… Они ведь простили тебя… Все двенадцать.

   Обнимаю ладонями его лицо и целую мягкие, но холодные губы.

   Я плачу, и теперь мои слёзы катятся и по его щекам. Вглядываюсь в его лицо, длинные ресницы, серый оттенок кожи.

   Михалкорх не дышит.

   Его сердце под моими ладонями не бьётся.

   Он мёртв.

   – Но как же так? Они же простили тебя… – выдыхаю надломлено. И мне кажется, что у меня сердце и душа раскололись на части.

   Как же это больно.

   Но я останавливаю рыдания и осознаю, что ещё могу его вернуть.

   Я – тринадцатая избранная. Я тоже дoлжна его простить!

   Беру в ладони его лицо и произношу, вложив в свои слова все свои чувства – любовь, нежность, радость, моменты счастья, проведённые рядом с ним:

   – Я прощаю тебя, Михалкорх Вальгар. Отныне и навсегда ты – свободен. Твой дух полон мира и любви. Живи.

   И в тот же миг тело эльфа дёргается и выгибается, как если бы я пустила по нему разряд в двести двадцать.

   – Живи. Только живи… – повторяю я.

   Склоняюсь над ним и целую в губы. И тихонько зову его по имени:

   – Михалкорх…

   Он открывает глаза и глядит на меня мягким и любящим взглядом.

   – Ты здесь… Ты не позволила мне уйти… – шепчет он.

   Глажу его щёки, подбородок, губы.

   Эльф внимательно смотрит на меня. По моей щеке стекает слеза и падает на его губы.

   Он поднимает руку и касается своих губ, слизывает мою слезу, после медленно садится. Смотрит на свои ладони, пальцы, руки, потом на ноги. Вздыхает, глядя на обожжённую левую руку, и говорит:

   – Ничего. Могло быть и хуже.

   У меня сердце пропускает удар и внутри меня срываются ко всем чертям и лeтят в пропасть все предохранители. Я издаю крик, полный радости, одновременно и отчаяния и бросаюсь к нему на шею. Обнимаю его крепко-крепко, целую и говорю сквозь слёзы:

   – Ты едва не покинул меня… Михалкорх… Миша… Я люблю тебя… И ты официально мой жених. Почти уже мой муж. Проклятие было свидетелем и покинувшие поместье души девушек тоже. Они все стали нашими свидетелями.

   – Валерия… – вдыхает он запах моих волос, обнимает в ответ не менее крепко. – Моя Валерия. Любимая моя навсегда…

ЭПИЛОГ

***

– А теперь спать, - говорю своим детям с улыбкой, завершая свой рассказ.

   – Но мама, – возмущаeтся моя крaсавица дочка. – Ты не закончила.

   – Закончила, - говоpю с улыбкой.

   – Сильвия пpава, ты нe закончила cкaзку, – хмурится другая мoя красавица малышка – точная копия своeй сестры.

   Мои близняшки – Сильвия и Светлана. Как же они очаровательны в своём пятилетнем возрасте.

   – Что было дальше, когда ты разбудила папу? Все жители острова должны были сильно удивиться, – задумчиво говорит Светлана.

   – Так и было, – произношу с самым серьёзным видом. – Они были о-о-очень удивлены.

   Поправляю одеяло сначала у одной своей дочери, затем у другой. Оставляю ночник и собираюсь уже уйти, как дочери меня снова останавливают.

   – А что стало с тем эльфом, который попытался обмануть тебя с артефактом?

   Склоняю голову набок и отвечаю своим малышкам:

   – Когда кто-то заслужил великое прощение, должен и сам простить.

   – Пф! А вот я бы не простила, – заявляет Силь. - Никогда и ни за что.

   Целую в макушку свою дочь и говорю:

   – Всё с тобой ясно, а теперь спать.

   – А завтра снова расскажешь эту сказку, ладно? - просят дочки.

   Я тихо смеюсь и отвечаю:

   – Обязательно расскажу. Спите, мои солнышки. И пусть вам приснятся самые светлые, добрые и прекрасные сны.

   Выхожу из детской. Спускаюсь в гостиную и весело сообщаю нашему с Михалкорхом другу:

   – Сильвия сказала, что тебя она никогда бы не простила. Моя дочь со мной солидарна.

   Лорендорф отрывается от игры в шахматы и вздёргивает удивлённо брови и философски замечает:

   – Что ж, какая мать,такая и дочь.

   Опускаюсь к мужу на колени, устраиваюсь поудобнее, обнимаю его за шею и целую в щёку, потом говорю:

   – Кто ведёт партию?

   – Лорендорф снова оказался в ловушке, – улыбается Михалкорх и берёт фигуру ферзя со словами: – Шах и мат, дорогой мой друг.

   Золотоволосый эльф разводит руками и говорит:

   – Что ж, один неверный шаг может стоить проигрыша даже в великолепной партии. Или в жизни.

   – Бывает, наоборот, - говорит Михалкорх.

   Он смотрит на меня с бесконечной любовью, и только мы вдвоём знаем, что моя ошибка с той самой книгой стала для нас обоих шагом в новую, светлую и воистину прекрасную жизнь.

   Совершайте ошибки. Именно они заставляют мир вокруг нас и внутри нас меняться.

   КОНЕЦ