- Ворониных, - бубнит дочь, а сама на меня виновато поглядывает.

Но в этот момент могу думать лишь о том, как Лиля восприняла приезд Эммы. Наверняка пересеклись, когда стерва Софи забирала.

Хреново дело.

Надеюсь, Михаил убережет рыбку от глупостей.

К ней бы рвануть, но с этой пиявкой никак нельзя.

- Да, - щелкает пальцами жена. – Лариса рассказала мне, что с тобой стряслось, милый, - дует губы. – Она такая замечательная, мы нашли с ней общий язык.

- Не сомневаюсь, - выплевываю зло.

Эмма тянется намазанными губами к моей щеке. Как назло дочь наблюдает за нами внимательно. Ждет примирения, но, черт, как ей объяснить, что это невозможно?

- Не наглей, - грозно цежу, и жена, чмокнув воздух, отстраняется.

Спектакль перед дочерью Эмма разыгрывать не прекращает.

- Мы с Софи всю ночь о папочке переживали, да? – подхватывает малышку на руки, но, скривившись недовольно от тяжести, тут же на землю ее ставит. - И сразу приехать решили.

- Папа, а тебя доктор отпустил? – наивно интересуется дочь. – Поехали домой?

Киваю и протягиваю ей ладонь, но Софи, улыбнувшись, жмется к маме. Ребенок не понимает, какая она сука. И вынуждает меня принимать долбаные правила игры.

Обреченно наблюдаю, как дочь с недо-матерью устраиваются на задних сиденьях. Сам сажусь рядом с водителем. Собираюсь назвать свой адрес, но Эмма перебивает.

- Может, заедем к Ворониным твоим? – будто провоцирует. Намеренно.

- Мы едем домой, Эмма. Нам надо поговорить, - сверлю ее взглядом через зеркало заднего вида. Стерва сжимается и притягивает к себе дочь. Как щитом, ею прикрывается.

Убил бы, если бы не Софи. И Эмма прекрасно это понимает. Затыкается и молчит вплоть до самого дома.

Оказавшись в помещении, терпеливо жду, когда Софи уйдет в комнату.

И взрываюсь.

Хватаю Эмму за локоть, грубо и сильно. Тащу за собой к ближайшей двери. Она лишь успевает шпильками перебирать – и спотыкается.

Буквально бросаю стерву в кабинет. И захлопываю дверь. Жаль, ключ с той стороны остался. Но не до него сейчас.

- Какого хрена ты здесь? – рычу на Эмму, и она по-настоящему пугается.

Дрожит вся. Но во мне не просыпается ни капли жалости.

- Тронешь - и я кричать буду. Софи напугаю, - опять шантажирует.

- Какая же ты тварь, - с яростью рявкаю. - Не противно дочерью манипулировать?

- Ну, что ты. Я же люблю вас! – хлопает ресницами и глаза бесстыжие пытается «построить».

Устав от этих игр, выбрасываю руку вперед и сжимаю ладонь на горле Эммы. Впечатываю ее в стену.

- Отпусти! – сипит она. - Заявлю на тебя, обвиню в насилии! Добавлю еще одну «заслугу» к похищению ребенка, - лупит по Софи, как привыкла.

- Уничтожу ведь в итоге, - угрожаю ей, но отпускаю. Пока что.

- Вечно бесишься, не выслушав! – потирает шею. - Я по делу приехала.

- Денег нет, Эмма. Так что можешь возвращаться в Австрию, - ухмыляюсь со злостью.

- Во-первых, сказки мне не рассказывай, - глаза закатывает. - Я уже выяснила, как у тебя здесь бизнес идет. И Лариса по-дружески проговорилась. Мелочь, конечно, но на первое время хватит. Ты у меня мужчина умный, поднимешь…

- Пошла ты, - отмахиваюсь.

Тошнит об всего этого. Как я раньше не замечал, что из себя Эмма представляла. Всегда ведь такой была, просто изображала жену преданную.

- Во-вторых… Помоги забрать мое имущество у Давида, - заявляет вдруг.

А вот это уже интересно. Но вида не подаю.

- Твое? – издевательски переспрашиваю.

- Ну, наше, - уточняет, отчего я морщусь. Еще хуже! Ничего общего с ней иметь не хочу. - Не важно. Я кое-что умыкнула у него. После нашей прощальной… кхм… встречи, - протягивает мне флешку, а мне даже касаться ее мерзко. – На Давида можно надавить. Но я не сумею. Вся надежда на тебя, любимый.

- И в чем твоя выгода? – прищуриваюсь с подозрением.

- Ты возвращаешь компанию, - говорит, будто это легко. - Мы делим все «совместно нажитое имущество» пополам после развода – и расстаемся друзьями.

- Ничего не треснет?

- Я отдам тебе Софи, - делает решающий ход. И мне нечем крыть. - На этот раз без хитростей, сама на суде подтвержу отказ. Оформим отступные, зафиксируем документально все. Неужели тебе жаль денег за такого милого ребенка?

- Продашь, значит? – с ненавистью говорю. А мысленно ругаю себя, что Лиле подобное предлагал. Сам. Идиот! Теперь в зеркальной ситуации оказался. - И ничего нигде не ёкнет? – заранее ответ знаю.

- Ой, Артур, ты же такой заботливый отец, ей с тобой будет лучше, - лицемерно поет Эмма.

- Ма-ам, ты опять уедешь? – всхлипывает Софи и заходит в кабинет, волоча за собой любимого плюшевого зайца.

Как давно она здесь? И что услышать успела?

Подзываю ее к себе, но она волком на меня смотрит.

- Ты маму выгоняешь? – рявкает, как маленький щеночек.

- Нет, бусинка, - сам не замечаю, что называю ее, как Лиля. Софи же вздрагивает от неожиданности. И задумывается о чем-то. – Мы разговариваем, сокровище. Иди к себе. Спокойной ночи.

Качнув головой, дочь крепче прижимает к себе зайца – и покидает кабинет.

- Как мило, - язвит Эмма, а сама довольно усмехается, потому что нащупала мое слабое место. И танцевать на нем будет теперь. – Говорю же, замечательный папочка.

- Прекращай, - осекаю ее грубо, и она отступает на всякий случай.

Обходит стол, садится в кресло, закидывая ногу на ногу.

- Не хочешь общаться, как супруги, значит, будем деловыми партнерами, - предлагает она. - Посмотри, что на флешке, Мейер. Ты еще мне «спасибо» скажешь.

Тяжело выдыхаю. И матерюсь мысленно.

Спасибо? Разве что после того, как сверну ей шею.

Но это будет позже. А пока открываю ноутбук и запускаю файлы с флешки.

Меньше недели спустя

Лиля

Звонок в дверь заставляет меня распахнуть глаза. А голоса, доносящиеся из холла, мгновенно прогоняют сон. Хватаю халат, накидываю его на ходу – и мчусь вниз. Сердце колотится, как сумасшедшее. Потому что я знаю, кто прибыл в такую рань и зачем.

- Доставка для Лилии Ворониной. Все оплачено, - будничным тоном произносит курьер.

Он приезжает изо дня в день. В одно и то же время.

- Конечно-конечно, давайте я приму, - щебечет Лариса, а у меня зубы сводит от ее приторного тона. – Я – мама Лилечки, где подпись поставить? – торопит она.