Величко, грузный, черноглазый, малоподвижный украинец с мясистым грубоватым лицом, восседал в глубине, за своим столом. По дорогому двубортному пиджаку темно-синего цвета и галстуку от Бриони вы сразу понимали, что он следил за собой и знал толк в одежде.

Напротив него на краешке кресла нетерпеливо крутился Бык, что-то оживленно объяснявший ему и тыкавший пальцем в лежавшие перед ним мятые бумаги. На Быке был его неизменный франтовской полосатый костюм, так не вязавшийся с его дурашливой, смешливой физиономией, и, разумеется, черные лаковые туфли.

У самого входа, на стульях, рядышком смирно сидели двое здоровых парней, габаритами и привлекательностью напоминавшие циклопов-близнецов. По внешности я бы принял их за братву, но одеты они были не по-бандитски: в черные пиджаки, лопавшиеся на спине, и белые рубашки с одноцветными галстуками. Где и с какой целью откопал их Бык, оставалось только гадать.

Возможно, конечно, Величко и ждал Быка с нетерпением, но заключить это по выражению его лица было невозможно. Уставясь куда-то вниз, Степан Тарасович с брезгливой гримасой барабанил пальцами по крышке стола и, казалось, не понимал ни слова из того, что втолковывал ему Бык. Похоже, он закипал.

— Здравствуйте! — громко сказал я, не зная, как себя вести. — Надеюсь, не очень помешал?

— Я занят! — крикнул Величко, не поднимая на меня глаз. — Позже!

В отличие от него, Бык оглянулся и расплылся в улыбке.

— Проходи, братан, присаживайся, — жизнерадостно приветствовал он меня. — Мы щас по-быстрому все решим.

И вновь повернувшись к Величко, небрежно пояснил:

— Да это не к тебе. Это ко мне. Ты не менжуйся.

Он дружески потрепал по лежавшей на столе пухлой руке вице-губернатора и продолжил как ни в чем не бывало: — Значит, расклад получается такой...

Но оторопевший Величко не дал ему закончить.

— Как, то есть, к вам? — отдергивая руку и багровея от гнева, взревел он. — Я что-то не понял! Вы в моем кабинете кому-то встречи назначаете?

— Да ты не отвлекайся, — успокоил его Бык. — Ты следи за базаром-то. А то опять не догонишь.

— Вы почему мне тыкаете?! — набирал обороты Величко.

— А ты мне тоже тыкай, — предложил Бык демократично.

— Вы вообще кто такой?! — взорвался Величко. — Вы по какому вопросу здесь находитесь? Вы как смеете здесь распоряжаться? Мне сказали, что будет директор автозавода по строительству! С заместителем. По вопросу выделения подрядов. А вы с какой-то ерундой влезаете в мое расписание... С какими-то, понимаешь, посторонними!

Он мотнул головой в сторону сидящих у двери мордоворотов. Его возмущение оставило циклопов равнодушными. Один из них в это время зевал, не прикрывая рта. Другой сидел неподвижно.

— Вот я тебе и говорю, вникни в суть, — ласково прервал его Бык. — Фирма наша эту дорогу под Долгопрудной еще в июле закончила. Так? Все сделала, че надо. Так? — он ткнул пальцем в свои мятые бумаги. — Гляди в акты приемки. Да че ты на пацанов-то вытаращился? На них ниче не написано. Ты сюда гляди! Подписи есть. Печать есть. Все откаты твоим людям наши коммерсы отдали. А ты до сих пор не рассчитался. Мы че, по-твоему, за свои бобы должны попадать?

— Какая дорога?! — в голос заорал Величко. — Какие откаты? Вы в своем уме? Убирайтесь немедленно!

Бык вздохнул.

— Вот конченый! — пожаловался он мне. — Не, ну, в натуре, вот как с этими беспредельщиками разговаривать?

Он снова повернулся к Величко.

— Ты меня слушай, — терпеливо, как маленькому, принялся объяснять Бык. — Я тебе по новой говорю. В пятый раз. На русском языке. Нам чужого не надо. Ты нам наше отдай. У тебя голова или жбан с этими, как ее... с галушками? Наша фирма...

— Вон! — взревел Величко. — Вон! Я милицию вызову!

Он было потянулся к одному из стоявших на его столе телефонных аппаратов, но Бык его опередил. Схватив трубку, он коротким быстрым движением врезал ею Величко полбу. Трубка разлетелась на куски. Величко вскрикнул и схватился руками за голову.

— Ой! — воскликнул Бык, участливо наклоняясь над Величко. — Ты не ушибся?

Я невольно вскочил с места.

— Да ты-то хоть не кипишись! — недовольно проворчал Бык. — Вот развели здесь канитель! Бегают, орут!

— Бандит! — простонал Величко, зажимая лоб и раскачиваясь в кресле из стороны в сторону. Между его пальцами показалась кровь. — Рэкетир окаянный!

— Да ты бандитов не видел! — оскорбленно отозвался Бык. — Я с тобой по-культурному, между прочим, тру. И никакой я тебе не рэкетир. Я ж тебя петухом не обзываю. Ты дальше слушай...

— Я не буду слушать, — хрипел Величко. — Я не стану ничего подписывать!

— Опять ты свое заладил! — с досадой заметил Бык. — Откуда ты такой тупорылый взялся на мою голову?

Он обернулся к своим спутникам.

— Илюха, ну ты че расселся? Видал, он же не вкуривает. В натуре отморозок.

Один из циклопов кряхтя поднялся со стула и протопал по кабинету в сторону Величко, с заметным облегчением срывая с себя на ходу галстук и засовывая его в карман. Его час пробил. Другой последовал его примеру.

— Запускать, что ль? — осведомился он, чуть оживляясь.

— А че, глядеть, что ль, на него! — саркастически отозвался Бык.

— А человеку че скажем? — поинтересовался Илюха.

— Не вышло, скажем! — отрезал Бык. — Врать же не будем!

Вероятно, они говорили про Ильича, которого даже за глаза называли только «человеком». Парализованный ужасом Величко прислушивался к их диалогу. Глаза его расширились. Бандиты подхватили его под руки и без всякого почтения рванули из кресла.

— Только не здесь, — деловито распоряжался Бык. — А то он еще базар поднимет. В ихнем предбаннике слыхать будет.

Один из парней рывком распахнул дверь в комнату отдыха, и Величко поволокли внутрь. Тот наконец опомнился.

— На помощь! — заорал он, вырываясь. Из разбитого лба по искаженному ужасом лицу стекала кровь. — Убивают! Бандиты убивают!

— Да заткнись ты, — угрюмо сказал Илюха, ударяя его по шее ребром ладони. — Че ты, падла, прям мне в ухо верещишь!

Величко сразу обмяк и затих в их руках. Таща его как мешок, они исчезли в комнате отдыха. Следом оттуда раздался грохот, как будто крушили мебель.

— Ты погоди чуток, — попросил меня Бык, подмигивая мне своими шалыми светлыми глазами. — Мы махом.

Он нырнул следом за ними и хотел закрыть за собой дверь, но я ему не дал. Кинувшись следом, я едва не сбил его с ног. Бык схватил меня за плечи и притиснул к стене.

Комната отдыха была уже в беспорядке, произведенным, по-видимому, грузным вице-губернаторским телом, пока его волокли по полу. В углу лежал перевернутый журнальный стол, на полу валялась упавшая ваза для фруктов. На ковре осталось несколько раздавленных башмаками яблок.