Впрочем, как оказалось, мы успели только под конец импровизированного концерта. Очень скоро эльфы поблагодарили слушателей поклоном и принялись деловито паковать инструменты. А мы направились на выход из парка. Холодало, так что затягивать с прогулкой не было смысла.

Мы почти дошли до выхода, как Кейтри окликнули. Та резко повернулась, а затем скривилась так, будто на зуб попало что-то очень кислое. Мне стало интересно, кто мог вызвать такую реакцию дружелюбной девушки, и я тоже повернулась. И с ощутимым любопытством уставилась на группу эльфов примерно нашего возраста. Под ярким светом фонарей было видно, что парни смотрят на нас с явным пренебрежением. Особенно сильно это становилось заметным, если чей-то взгляд останавливался на мне, Мие или Тильде.

Я все удивлялась, с чего бы эльфам быть такими дружелюбными с представителями другой расы. Вот он, ответ: не все такие. Видимо, среда техномагов все же не показатель всего эльфийского общества.

— Мало тебе было полукровки, так ты еще где-то человечек откопала, — лениво процедил один из парней, выделявшийся аккуратной прической, из которой не выбивался ни единый волос. — Ты же из приличной семьи, Кейтри, что за привычка тащить к себе всякую дрянь?

За моей спиной кто-то с шумом выдохнул. Я подозревала, что близнецы, которые запросто могли ринуться на защиту. Так что я подняла руку, призывая остановиться. Меня не задевало. Мне было любопытно.

То, что слова нарочно подобраны такие, чтобы зацепить побольнее, причем не только Кейтри, было очевидно. Интересно, как далеко они собираются зайти?

— Приличной семьи? — хохотнул второй эльф, невысокий, с низким хвостом платиновых волос. — О каком приличии можно говорить, если ее тетка не только спуталась с человеком, но и родила от него двоих полукровок? Как только ее отец разрешил?!

— Закройте пасти, вы, тупые ублюдки, — вдруг низко прорычала Кейтри, подавшись вперед. — Пустоцветам слова не давали. Только и можете, что кичиться происхождением талантливых родителей. Не зря вас Плододающая обделила своей благодатью.

Первый эльф заметно побагровел и, стиснув кулаки, процедил:

— Лучше быть пустоцветом, чем путаться с отсталыми.

— Я ему сейчас челюсть сверну, — раздался мрачный голос одного из близнецов.

— Не нужно, — не поворачиваясь, проговорила я, ощущая странный азарт. — Я разберусь с ними сама.

— Ох… Ладно, тогда я понаблюдаю за представлением, — хохотнул он.

Спор набирал обороты, на нас уже внимания не обращали. И я… решила, что развлечься, а заодно раз и навсегда показать этим идиотам их место — хорошая идея. Темная суть во мне бурлила, требуя выхода. Я — боевой маг, и моя сила имеет нехорошую природу. Я давно себе ничего не позволяла. К тому же эти эльфы задели тех, кто мне дорог. Вдобавок инстинкты давно вопили, что мою новоиспеченную компанию нужно срочно забирать и своеобразно клеймить, чтобы никуда не делись. Я сопротивлялась до последнего, а сегодня… Будем считать, что это судьба.

Я вышла чуть вперед и, повернувшись к остальным, громко спросила:

— Конрэн — Конни, Найрет — Нейри, у Тильды и Ханны сокращенных имен для друзей нет, так?

Те дружно кивнули, еще не понимая, что происходит.

Я подошла к Кейтри, увлеченной руганью, и положила руку на ее плечо:

— Кей, отойди, пожалуйста.

Та замолчала и посмотрела на меня совершенно дикими глазами. Пришлось с силой задвигать ее за спину.

— Мы не будем с тобой говорить, низшее создание, — искупал меня в презрении первый эльф.

— А я не собираюсь с вами разговаривать, — ухмыльнулась я, принимаясь разминать пальцы.

Потом слегка обернулась на замершую компанию и поймала ухмылку Мии: она поняла, что я задумала.

— Ясмира, что ты… — отмерла Тильда.

— Можете называть меня Ясей. — Последняя точка, и повернуться к эльфам. — Вы оскорбили членов моего личного крута, — сухо проинформировала я их, неспешно стаскивая гловелетты.[12]

— И что? — фыркнул третий парень, до этого молчавший.

Я лишь очаровательно улыбнулась и, отбросив перчатки в сторону, продемонстрировала эльфам ладонь с некромантскими татуировками на пальцах.

— А то, что если вы немедленно не извинитесь перед моими друзьями, вам будет больно, очень.

— Некромант, — выдохнул четвертый эльф, неосознанно делая шаг назад. — Слушайте, давайте не будем с ней…

— Да пусть хоть сама темная богиня! — запальчиво воскликнул прилизанный, который, видимо, был у них за главного. — Никогда я не стану извиняться…

Четкий удар тяжелым ботинком в живот заставил его заткнуться и рухнуть на плитку, сипло глотая воздух широко открытым ртом.

— Ты бы не упоминал темную богиню всуе, — дружелюбно произнесла я, подходя вплотную. — А то она, даром что мертвая, дама злопамятная и изобретательная. Ей достаточно просто приходить к таким слабакам, как ты, во сне и мило улыбаться, чтобы недержание стало твоим спутником до конца жизни.

Я ощущала эйфорию. Я упивалась страхом и ненавистью. Мне это нравилось.

— Ты… заплатишь… — просипел эльф.

— Не в этой жизни, — фыркнула я, небрежно делая выпад кулаком в сторону — второй парень отлетел в кусты. — Вы зацепили мой личный круг, я в своем праве.

— Да ты знаешь, кто мой…

— Мне плевать. — Я решила, что этот кусок грязи слишком много говорит, и, ухватив его за шею, приподняла: — Так что, будешь извиняться, или начать ломать тебе конечности?

Тот захрипел, смешно пуча глаза. И мне это нравилось.

Кто-то что-то кричал, но я не слышала. Держала парня за шею и наслаждалась откровенной паникой в синих глазах.

О да, бойся меня. Я твой самый худший ночной кошмар.

— Яся, хватит, — прорезал общий гул решительный голос Мии, а после маленькая ладошка ощутимо сжала мое плечо.

Я почувствовала легкое касание к разуму, и вся кровавая эйфория немедленно схлынула. И я сразу осознала, где я и что чуть не произошло.

О Плододающая… Я мучила разумное существо и искренне этим наслаждалась. Какая… мерзость.

Я отпустила эльфа, отчего тот кулем свалился на землю. А сама, больше не обращая на противников внимания, отошла в сторону и быстро задышала, припоминая самую действенную дыхательную гимнастику при приступе ярости.

— Тихо, все хорошо. — Меня крепко обняла подруга. — Ты немного сорвалась, бывает. Не вини себя. Они сами напросились, к тому же ничего непоправимого не случилось.

— Но могло, — глухо отозвалась я. — Мия, я… Мне нравилось смотреть на его страдания.

— Я видела, — вздохнула та. — Ты слишком ослабила контроль над внутренней тьмой. Тебе нужно восстановить занятия медитацией.