Я несколько нервно сглотнула – передо мной сидело чудовище с головой узкомордого черного пса, со стоячими высокими ушами, больше всего похожего, пожалуй, на добермана… Глаза – просто жуткие. Не алые, конечно, как в кино у Терминатора, но, скорее – бордовые. Короткая черная шерсть морды и шеи абсолютно естественно переходила на почти человеческое тело. Только, оно, тело, было, как мне кажется, значительно выше ростом, чем мой гость раньше.

Наверное, все это подействовало на меня шокирующе… Я неуверенно протянула руку и потрогала узкую морду – он оскалился и раздался странный рык, не из пасти с чудовищными белоснежными клыками, а откуда-то из груди…

– Пожалуй, мне стоило сделать это давно! – голос, как мне показалось, прямо таки видимой мне волной прокатился по дворцу.

Голос, так же, как и рык, шел из груди. Низкий, слегка вибрирующий, он обладал каким-то завораживающим эффектом…

Но одно я поняла четко – это не голограмма и не изображение. Это – трансформация. Пока еще я совершенно не представляла, как к этому отнестись. А ребенок… Он что, то же будет вот таким вот?!

В лапе чудовища появился странный плод, размером и формой похожий на лимон, но с бархатистой шкуркой персика.

– Ешь!

Опять странные вибрации в голосе. На меня напало какое-то оцепенение. Хотелось подчиняться, хотелось растворится в этом голосе, не думать, не противится…

– Если хочешь, чтобы мой сын выжил – ешь!

– Ты забываешь, что это и мой сын тоже! – не понимаю, как я смогла возразить, но первое отупение уже спало и я убрала руки за спину, всем видом показывая, что никакой подозрительно еды я в рот не возьму. – Что это за фрукт?

Я видела, что он раздражен, даже, пожалуй, злится… Только у меня по-прежнему не было страха. Скорее всего, просто по тому, что мысленно я перешла некий порог, за которым перестаешь удивляться и бояться.

В этот момент распахнулась дверь моей комнаты и вошли, точнее, вбежали Сехмет и Хасем. И замерли, как две статуи по бокам от входа… Чудовище резко повернулось, раздраженно рыкнуло и, вскинув руку, выстелило струей пламени строго между ними. Вот только именно в этот момент в открытом проеме двери появился Имхотеп…

Еще несколько мгновений тело его стояло под осыпающимися искрами дверного косяка, а потом тихо распалось в прах.

– Он и их сейчас убьет…– и тогда я кинулась на монстра и, вцепившись в его горло зубами и ногтями, рванула из всех сил…

Его рык в этот раз был тише и похож, скорее, на  легкий всхлип, так я сама всасываю воздух, когда, например, удаляю занозу…

Схватив меня за плечи очень горячими руками, он, резко, но аккуратно, усадил меня в кресло и мгновенно исчез. А у меня во рту остался странный привкус его крови…

Почти все время я лежала, отвернувшись лицом к стене и никого не хотела видеть.

Часто приходил Барути. Держал меня за руку, считал пульс, уговаривал есть… Я прогоняла его, но через несколько часов он возвращался. Верю, что он хороший лекарь, но изменить даже он ничего не сможет.

Есть я не могла, но помня о ребенке, пила молоко с медом и простоквашу. Попросила Амину и Хати не заходить ко мне, хотя точно знала, что они дежурят за дверью спальни.

Имхотепа похоронили, если только так можно сказать – по высшему разряду. Заказан памятник на могилу, статуя в два роста… Можно подумать, эта чертова статуя кому-то нужна… Иногда я плакала и пыталась думать…

Получалось очень плохо.

То, что я видела в своих покоях той ночью, никак не укладывалось у меня в голове. Я не сошла с ума, а это не фильм ужасов. Просто в этом мире реально существуют боги. И меня ведь, идиотку, предупреждали! Но я же вся такая не здешняя и самая умная! Я же на самолетах летала и телевизор смотрела! А тут – что… примитивные людишки, игрушки для богатой дуры… Гибель Имхотепа – это только моя вина!

Мне казалось, что я потеряла отца, которого у меня никогда не было…

Если бы я слушала и умела слышать то, что говорили мне! Если бы была аккуратнее с этим чертовым богом! Неужели мой ребенок будет нести гены такого чудовища?!

На третий день пришли Хасем и Сефу…

Говорили… Уговаривали… Разговаривали и убеждали… Мне становилось хуже и хуже, начинался жар… Но соображать я еще могла.

Пришлось встать и прямо-таки – рявкнуть:

– Не смейте заходить в мои покои! Все – вон! Я запрещаю беспокоить меня!

Возможно, я зря так сделала. Им тоже тяжело и больно.

Я прекрасно понимала, что это… этот… Не знаю, как его назвать, но вернуться он может в любу секунду. Не хватало еще, чтобы погиб кто-то из своих.

Он пришел на третью ночь. Спать я уже не могла, кружилась голова и волнами набегал жар. Потом волна огня уходила и начинался озноб.

В этот раз он был в человеческом обличии. Я попыталась встать, но с кровати слезть не рискнула – побоялась упасть от накатившей слабости, осталась сидеть, слегка опираясь на подушки. Немного знобило от пропитанной потом сорочки…

– Ешь, иначе ты не выносишь ребенка.

Он протягивал мне такой же точно плод.

– Что это?

– Это амборос – плод из сада отца Ра. Смертная не может выносить ребенка бога. В тебе есть наша кровь, но ее слишком мало. Не съешь – умрешь.

– Зачем ты убил Имхотепа? Ты – я ткнула пальцем в него – ты же бог! Ты всемогущий и силы твои несопоставимы с человеческими. Скажи – зачем?!

– Это случайность…

Это, возможно, глупо, но я поверила. Просто я запомнила, как в дурной сон, как именно это произошло… Похоже, он просто пытался припугнуть и остановить Сефу и Хасема. А удар пришелся в Имхотепа, который входил после них. Вот только легче мне не стало.

– Кем будет мой ребенок?

– Надеюсь, что – сыном.

– Не юли… Ты понимаешь, что я спрашиваю не о том. Он будет – как ты?

– Ты глупа… У него никогда не будет силы первородных. Но, конечно, он сможет гораздо больше, чем любой человек. Даже, чем целая армия людей.

– И его сила будет подобна твоей?  Он тоже сможет превращаться и всякое такое? – у меня все сильнее кружилась голова…

– А вот этого никто не узнает до момента рождения. Я не знаю, каплю чьей крови носишь ты в своих жилах. И никто не предскажет, как и во что сплетутся силы и могущество.

– Расскажи мне о богах.

Кажется, я его удивила.

– Зачем тебе?

– Я должна хоть приблизительно понимать, как растить собственного ребенка.

– Тебе ни к чему эти знания. Я заберу его.

– Нет.

– Что значит – нет?!

– То и значит. Ребенку нужна мать. Когда он вырастет и сможет заботиться о себе – тогда он волен будет пойти к тебе, на край света, в другой мир… Да куда угодно!  А до той поры он будет жить со мной и воспитываться при моем участии.