великолепное место вовсе не конечная точка нашего путешествия. Переодевшись в длинные утеплённые куртки, мы пересели в другой самолёт, поменьше и поизношеннее. Пока я поднималась на борт, старалась разглядеть на сером одноэтажном здании аэропорта крошечные буквы. Прочесть их во что-то созвучное у меня так и не вышло. Мест в салоне имелось 5, но мы летели вдвоём, не считая пилота.

– Куда же ты меня везёшь? – спросила я, когда восторг от вида в иллюминаторе чуть утих.

– Мы почти на месте. Только нужно ещё проехать на машине.

– Ты уже бывал здесь?

– Нет.

Полёт наш проходил не больше двадцати минут, признаться, время я засечь забыла. Когда мы приземлились на очередную одинокую полосу, омываемую водами уже с другой стороны, пилот обернулся и многозначительно посмотрел на нас. Даня одобрительно кивнул ему, и седовласый рыхлый мужчина с добродушной улыбкой сказал:

– Welcome to Norway!5

Мы пересели в автомобиль с водителем. Я не могла говорить, с той минуты, как машина въехала на белоснежный паром.

– Давай выйдем на палубу, – предложил Даня, когда паром, дождавшись ещё несколько машин, вышел в путь.

Мы поднялись на смотровую площадку и облокотились на холодные серебристые перила. Небо, которое только что застилали плотные бесцветные облака, окрасилось в мутный голубой оттенок. Его цвет утонул в тёмных чистых водах Атлантического океана.

Я дрожала и куталась в мрачно-серый кашемировый шарф, но виной тому был вовсе не мороз. Ветер к моему удивлению не опалял кожу, а только приносил к носу запах зимы и свежести. Я знала, что это именно запах зимы, но ранее не чувствовала его настолько вкусным, без примесей копчёных городов, даже в заснеженной сибирской деревне. Дрожь снова пробирала, но вызывал её не мороз, а сказочный вид.

Куски скал, граненых, ломаных, поднимались над гладью воды, будто каменные великаны спали в озёрах и лишь их спины иссыхали на поверхности. Справа лежал серый, шероховатый монстр, его широкие плечи тянулись к дымчатому небу. Чуть левее, рядом с первым, дремал великан постарше. Его тело покрылось снегом, заросло ледяной шапкой и незаметно для человеческих глаз дышало чистейшим кислородом. Там, где оба великана исходили ногами к сухой земле, где кончался залив, обосновалась деревушка, доверительно взяв монстров своими защитниками от ветра. Домики стояли, рассорившись друг с другом, поодаль, выстраиваясь в шахматном порядке. Но играли не чёрными и белыми фигурами, а белыми и красными. Двускатные серые крыши подрожали скалам, местами спрятавшись в белые одежды, но бросались в глаза на фоне чистейших вод.

Так странно было мне не видеть ни одного куста или дерева, после сибирской тайги, новгородской природы, да даже московских скверов.

Дома тянулись всё ближе к воде и вскоре вытеснили берег. Они нависали над отражением неба, опираясь лишь краешком на прибрежные скалы, а остальной тяжестью полагались на балки, уходящие ко дну.

Меня всё больше удивляло движение ветра. Я слышала его гул над головой, видела, как стремительно под его влиянием движется на горизонте дымка из перистых облаков. Но до меня эти порывы не добирались, даже волосы смиренно лежали на плечах.

– Сколько здесь длится световой день? – спросила я и даже не поняла вслух ли.

– Четыре часа, – ответил Даня. – Недавно закончилась полярная ночь.

Так мы простояли весь час, который понадобился парому, чтобы добраться до залива, с двух сторон ограждённого заснеженными пиками. Затем вернулись в машину и выехали на дорогу. Пересекли залив по тоненькому невысокому мостику и нырнули на пару минут в округлый тоннель, освещённый полоской жёлтых фонарей на низком потолке. Ещё долго неслись по месту, которое можно было назвать равниной, если отвернуться к побережью от громадного бурого пика впереди. Его мы обогнули у самого подножья, засматриваясь на бесконечные воды океана по другую сторону. По дороге мелькнула деревушка, белостенные домики которой вовсе слились бы с сугробами, если бы не серые двускатные крыши, дочиста расчищенные от снега.

Мы снова пересекли залив, уже не такой широкий, но по красоте вовсе не уступавший предыдущему. Его воды буквально светились лазурью, каменистый берег спускался к ним то резким обрывом, то плавным скатом. Затем, машина скользнула по основанию очередной горной цепи. Водитель ловко лавировал по извилистому пути, явно проезжая его не в первый раз. Он буквально помнил каждый изгиб и поворот, потому скорость снижал редко, а я на каждом повороте боялась оказаться в ледяном океане.

Наконец, дорога увернулась от горы последний раз и привела нас в уютную прибрежную деревушку под названием Скаланн.

***

В часы ничтожно короткого дня, который к тому времени как мы добрались к Скаланну был уже не светлее сумерек, я жадно стремилась рассмотреть всё вокруг. С высоты цвет океана отдавал в зелень, но не навевал ни одной неприятной ассоциации. Все потому что свежайший воздух не позволял сравнить прибрежные воды с затхлым болотом.

Перелёты и поездка дались мне не так уж сложно, Даня вовсе выглядел как готовый к бою солдат, но на плечи ложилась усталость.

Оказалось, что жить мы будем в небольшом домике, окрашенном в свежий красный цвет. Под серой двускатной крышей хватило места лишь на скромную прихожую со шкафом для одежды, спаленку с широкой кроватью без изголовья, тесную уборную и кухоньку с самым необходимым. Внутри стояло тепло, стены выглядели только что окрашенными серой краской и поблёскивали от света круглой люстры. Я подняла обеспокоенный взгляд к белому потолку и спокойно выдохнула, поняв, что вместо лампочек свет подаётся через светодиоды. Даня, заметив моё беспокойство, посмотрел на меня с тёплой и благодарной улыбкой, будто это я лично позаботилась об отсутствии ламп.

Окно в домике имелось одно, слева от кровати, квадратное, завешанное плотными жалюзи, будто над нами стоял полярный день, а не ночь. Даня, как только занёс в дом наш чемодан, подошёл и поднял занавес с окошка. Вид показался замечательный и впечатлил меня так, будто я не видела всего этого по дороге. Маячила впереди горная цепь с одной особенно грандиозной скалой в центре. Её мы уже видели, и даже проезжали у подножья, но моё сердце пропустило пару ударов, стоило мне снова взглянуть на громадину. Стремительно опускались сумерки, мягкие и на удивление ясные.

Улыбчивая светловолосая женщина, которая управлялась домиками, принесла нам обед. Она уверенно и без акцента изъяснялась на английском и расхаживала в короткой дутой курточке и без шапки, несмотря на добрые минус двадцать.

– Вы счастливчики! Сегодня ожидается благоприятная погода! – взволнованно воскликнула она и поспешила оставить нас вдвоём.

Как только мы сели за стол, усталость догнала меня