До дна, по моим скромным подсчетам, было метров пять, не меньше. Уже сейчас, сидя на солнышке, я начала ощущать давление тонн земли над собой. У меня уже заранее закружилась голова от недостатка кислорода, а тело уже как бы сдавила тесная кротовья нора, по которой нам предстояло проползти. Я ощущала тяжелый воздух, запах влажной земли, мне мерещились шевелившиеся во тьме насекомые. А если обвал? А вдруг мы окажемся в ловушке? И что? Оказаться погребенной заживо? Медленная, мучительная смерть от удушья? Минуты, а может, и часы, наполненные лишь черным отчаянием? Нет! Я не могу! Лучше открытый бой, лучше самой сдаться Махарадже, обменять свою жизнь на жизнь родных, только не это. Я не могу!

Незаметно для самой себя я попятилась от края колодца, быстро перебирая коленками. В голове стучало, тело била мелкая дрожь. Нет, нет, нет! Надо что-то придумать, судорожно соображала я. Как-то выкрутиться. Есть же другой способ спасти пленников? Пусть я слабовольная, слабохарактерная, трусливая курица, но я не могу!

– А если проход засыпало? – ухватилась я за первую пришедшую мне в голову мысль.

– Попробуем откопать, – Джамш деловито проверял снаряжение.

– Знаешь, я тут подумала… Будет лучше, если я не пойду с вами. Пока вы пробираетесь подземельем, я потихоньку подкрадусь к дому и притаюсь в засаде под стеной. Если вас засекут, я ворвусь в ворота и отвлеку бандитов, – выдвинула я следующую гениальную идею, прячась за небольшой кучкой камней, попавшейся на пути моего отступления.

Джамш оставил свои приготовления и теперь стоял, недоуменно глядя по сторонам, пытаясь сообразить, куда я подевалась.

– Сэнге с нами не пойдет, – ответил он, обнаружив меня притаившейся среди разросшегося на камнях репейника.

– Почему? – высунулась я из колючек, удивлению моему не было предела. – А как же мы найдем путь в подземелье, ведь настоятель говорил, что там целая сеть коридоров?

– Он дал мне карту, – Джамш показал мне тетрадный листок, на котором был нарисован какой-то корешок с отростками.

– Это что? – приподняв брови, спросила я, стараясь сохранить достоинство в столь щекотливой ситуации.

– Карта. Это основной коридор, который приведет нас к цели, – он показал на «корешок», – а это боковые коридоры, туда нам сворачивать не надо, – и Джамш ткнул пальцем в «отростки».

Я по-прежнему продолжала сидеть на четвереньках, вжав голову в плечи, готовая дать деру в случае принудительного запихивания меня в колодец.

– А откуда у них эта карта? – я недоверчиво взглянула на Сэнге. Ишь, хитрый какой, сам в эту дыру небось не полезет.

– Это копия старинного плана подземелья, который хранится в монастырской библиотеке, – терпеливо, будто слабоумной, продолжал объяснять мне Джамш, при этом подкрадываясь ко мне все ближе.

– А он почему с нами не пойдет? – не отставала я, продолжая отступать в сторону дороги. Длинный толстый халат очень мне мешал, я то и дело об него спотыкалась и выпутывалась из его потрепанных бортов.

– У него другое задание. Сэнге отправляется к Сингху, – посмотрел на меня сверху вниз Джамш. Я так и продолжала ползти на четвереньках, забыв от страха принять вертикальное положение. Со стороны наша пара, наверное, напоминала картину «Мы с Мухтаром на границе».

– Я думаю, будет лучше, если к Сингху пойду я. Это его отвлечет. А вы спокойно освободите пленников, – так же строго глядя ему в лицо, заключила я, не собираясь сдаваться.

– А потом освободим тебя? Или ты планируешь покинуть его резиденцию самостоятельно? – ответить мне было нечего, и он поторопил меня: – Юлия, мы теряем время! Я иду первый, ты – за мной.

– Нет! Я туда не полезу! – выпалила я. – Ни за что! Это самоубийство! Нет! Лучше отдайте меня Сингху!

Моя спина уперлась в каменный клык.

– Почему ты сразу не сказала, что боишься подземелий? – строго спросил Джамш, поднимая меня на ноги.

– Я и сама не знала, что боюсь, – плаксивым голосом ответила я, радуясь его догадливости.

– Теперь отступать поздно. Придется идти, – развел он руки в стороны.

– А можно, я вас здесь подожду? – с надеждой спросила я, заглядывая в его добрые, ласковые глаза.

– Нет. Во-первых, это опасно. Во-вторых, зная твой характер, я могу заранее все дальнейшее предсказать. Как только я уйду, ты сразу начнешь психовать, нервничать, укорять себя за малодушие и, бегая вокруг колодца, рвать на себе волосы. Через полчаса тебе начнет казаться, что с нами случилась беда, нам нужна помощь, на нас напали, нас убили, и ты сама туда спустишься, рискуя сломать себе ноги. Если ты все же благополучно достигнешь дна и побежишь нам на выручку, то наверняка заблудишься в темных коридорах. В любом случае это лишь усложнит задачу по спасению твоей семьи. А возможно, и вовсе погубит всю операцию.

Джамш говорил спокойным, лишенным эмоций голосом, а потому смысл сказанного им сразу дошел до моего сознания, минуя стадию ослиного упрямства, которую я неизбежно переживаю, стоит кому-то начать склонять меня к своей точке зрения.

Я представила себе томительное ожидание в полном одиночестве на краю колодца: вокруг голая степь, свист ветра среди камней, а вдали темнеет дом моего врага, а в этом доме борются со смертью мои близкие и друзья – и поняла, что Джамш абсолютно прав. Такое испытание мне не под силу. А если с Василием и детьми что-то случится, в то время как я буду отсиживаться в окопах, я просто не смогу жить дальше. А если из-за моей трусости пострадает Джамш или благородный шеф Шиваджи? Нет! Я должна идти, и говорить больше не о чем.

– Хорошо, – смирилась я с неизбежным. – Но только давай сначала ты меня туда затолкаешь, а потом уже сам спустишься? Добром я туда все равно не залезу, – жалобно попросила я.

– А тебе страшно не будет?

– Будет. Но если ты спустишься первым, Сэнге один со мной может не справиться. Главное, впихните меня туда, не обращая внимания на мои вопли.

Джамш согласился. Я мужественно подошла к краю колодца и позволила обвязать себя веревкой. Потом посмотрела вниз, и решимость меня покинула. Мало того, что я боюсь быть погребенной заживо, я же еще до судорог боюсь высоты!

– Пора! – сказал Джамш и хотел было подтолкнуть меня вперед.

Я ловко увернулась и нырнула ему за спину. Джамш повернулся, но ухватить меня не успел: я проскользнула у него под рукой, упала на четвереньки, перекатилась между ним и Сэнге и, вскочив на ноги, спряталась за монаха. Поскольку все это время Джамш держал в руках веревку, которая была одним концом привязана ко мне, а другим – к каменному клыку, вскоре мы, все трое, оказались так плотно ею опутаны, что едва могли дышать.

Разбуженный нами скотовод распутал нас, он долго кряхтел и удивлялся – что это мы тут вытворяем?

Наконец, веревка была распутана, проверена, и я вновь оказалась на краю колодца. Теперь и Джамш, и Сэнге были настороже и по моей команде дружно толкнули меня вниз. Но мой шустрый организм, который, видимо, имел свою собственную, отличную от моей, точку зрения на происходящее, был категорически против. Он резко сгруппировался и вместо прямого попадания в довольно-таки емкое отверстие уперся руками и ногами в края колодца, и теперь я висела над темной дырой, устремив в небо свою филейную часть. Сколько мужчины ни пытались оторвать меня от занятой позиции, у них ничего не вышло. Я визжала, брыкалась, кусалась, плевалась, выла, в общем, вела себя дико и недостойно. Скотовод стоял рядом, не мигая, с открытым ртом, со счастливым выражением лица. Видимо, в его жизни не часто случались подобные развлечения. Пришлось мужчинам ретироваться за угол, лишь тогда я согласилась принять нормальную позу.