– Напрасно ты не хочешь отнестись серьезно к моим словам, Мирелла. Твоя наивность меня пугает, но ты не лишилась ее пока только потому, что еще недостаточно долго пробыла миллионершей, чтобы успеть привыкнуть к своему новому положению. А теперь иди сюда.

Мирелла подошла и села к нему на колени. Он подцепил на вилку кусочек манго с тарелки, стоявшей на столике, и поднес к ее губам.

– Возможно, я действительно несколько преувеличиваю опасность, – произнес он. – Но если и так, то ненамного. Обещай, что когда пойдешь к парикмахеру, ты возьмешь с собой телохранителей. Может быть, когда ты распродашь большую часть своего состояния, риск для тебя уменьшится, и ты сможешь иногда обходиться без охраны.

Он целовал ее и ласкал, как ласкают ребенка или домашнего любимца, и Мирелла в конце концов согласилась сделать так, как он просил. Она была рада тому, что пока все шло по ее плану. Улизнуть ненадолго из салона через заднюю дверь не составит труда, а потом можно будет вернуться и забрать телохранителей. Мирелла поцеловала Рашида и потерлась щекой о его щеку. Поймав себя на этом жесте, она резко отстранилась. Такие проявления любви между ними не были приняты.

Они позавтракали, после чего отправились в «Хилтон», а на пути к салону ей вдруг вспомнились слова, сказанные Рашидом утром.

– Скажи, а что ты имел в виду, когда говорил, что иудеи утаивали сокровища от мусульман? Какое это имеет отношение ко мне и моему наследству?

– Неподходящее ты выбрала время для такого вопроса. Мы уже пришли. – Он распахнул перед ней дверь салона и, поцеловав ей руку, шепнул: – Увидимся позже дома.

Вскоре Мирелла уже сидела в такси, которое поймала тут же возле отеля, и радовалась тому, как ловко провела охрану: Фуад и Дауд, ни о чем не подозревая, сидели сейчас в холле перед дверью салона и пили мятный чай.

В салоне действительно оказался запасной выход, а объяснив маникюрше причину, по которой ей необходимо тайком выбраться отсюда, она нашла в ней союзницу. Здесь, как правило, персонал дамских салонов с пониманием относится к разного рода любовным интрижкам своих клиенток. Вряд ли они поверили ей – скорее всего решили, что она торопится на свидание с любовником, – но это не имело значения.

Таксист то и дело сигналил, хотя движение в этой пустынной части города не было оживленным. Мирелла имела неосторожность сказать ему, что ей нравится арабская музыка, и теперь она вырывалась из колонок с оглушительной громкостью. Все ее просьбы сделать музыку потише ни к чему не привели. Кроме того, его потрясло, насколько свободно она говорит на его родном языке, и он не умолкал ни на минуту, перекрикивая магнитофон.

Она растерялась на мгновение, когда таксист спросил, что она собирается делать в этом районе. Она ответила, что ищет блок цилиндров для «альфа-ромео» выпуска 1926 года, но он ей не поверил.

Они подъезжали все ближе, и Мирелла занервничала: сумеет ли она найти того услужливого антиквара, к которому ее водил Рашид? Она помнила, что его лавка приткнулась под вывеской огромного магазина подержанных автомобилей и запчастей, в дальнем углу которого есть потайной вход в погреб, похожий на пещеру, где среди турецких и греческих древностей она видела статую Аполлона.

Мирелле кружила голову ее свобода. Знание языка облегчит переговоры с продавцом. И потом, ведь в первый раз ее привел сюда Рашид. Судя по тому, как заискивающе и подобострастно разговаривал с ним антиквар, вряд ли он осмелится обмануть ее, особенно если она скажет, что покупает подарок для Рашида.

Наконец они добрались до места. Таксист высадил ее посреди рыночной площади. Он согласился подождать ее, но настоял, чтобы ему заплатили вперед. Как только деньги оказались у него в кулаке, он надавил на газ и умчался, оставив Миреллу в облаке пыли. Она откашлялась, мысленно проклиная негодяя, и огляделась, как только пыль улеглась.

Место, в котором она очутилась, показалось ей куда более пугающим, чем в первый раз, когда она приезжала сюда с Рашидом. Ее переполняли страхи, но она отринула их и смело двинулась через толпу, состоящую из одних мужчин. Они относились к ней вполне дружелюбно до тех пор, пока она не стала расспрашивать, где найти нужного ей торговца. Следуя их указаниям, она все глубже погружалась в толпу. Мужчины осмелели и стали развязнее; теперь они то и дело подталкивали ее и отпускали в ее адрес скабрезные шуточки. Ужас стиснул ее сердце, когда она увидела, что ее окружает плотное кольцо мужчин, которые подступают все ближе, бормоча сальности и похотливо ухмыляясь. Некоторые подходили совсем близко и тянули к ней руки. Мирелла постаралась справиться с внутренней паникой и урезонить их, но в их пустых, звериных глазах застыла лишь одна мысль. Она прижалась спиной к стене дома и затихла, дрожа и испуганно озираясь. Мужчины настолько осмелели, что один из них даже провел рукой по ее волосам и проговорил, обернувшись к приятелям:

– Когда мы с ней покончим, я возьму себе волосы.

Его слова были встречены громким хохотом и подстрекающими возгласами. Он снова прикоснулся к ее волосам, а потом с силой дернул за них. Мирелла едва не закричала от боли, она даже открыла рот, но из груди ее не вырвалось ни звука. Толпа загоготала. Кто-то сорвал у нее с плеча сумочку, кто-то пытался задрать ей юбку длинной тростью. Мирелла попыталась сопротивляться, но все ее усилия были напрасны. Молодой парень, самый нахальный в этой толпе, подошел к ней и сорвал с нее жакет. Она осталась в прозрачной шелковой блузке с глубоким вырезом, сквозь которую соблазнительно просвечивали ее полные груди. Он отступил назад, а толпа вдруг угрожающе затихла и придвинулась ближе.

Мирелла задрожала всем телом, понимая, что судьба ее решена, и вдруг сначала почувствовала, а потом увидела, что к ней пробираются трое мужчин, прокладывая себе путь через толпу. Это был Адам Кори в сопровождении двух слуг-турок огромного роста и внушительной комплекции. Когда он пробился к ней, Мирелла бросилась ему на грудь и поняла, что спасена.

Слуги еле сдерживали возмущенную толпу. Мирелла прижалась к плечу Адама и, с трудом передвигая ноги, побрела прочь от этого страшного места. Сзади раздавались грязные ругательства и шум драки.

– Постарайся взять себя в руки, Мирелла, – прошептал Адам. – Иди прямо и не оглядывайся. Нам нужно как можно медленнее и спокойнее дойти до машины. Мы еще не выбрались отсюда. Сейчас все зависит от тебя. Ты не должна показать им, что боишься: эти люди ненавидят любое проявление трусости или слабости.

Мирелла услышала пронзительный крик и хотела обернуться, но Адам ее удержал:

– Не оглядывайся ни в коем случае! До машины осталась всего пара шагов.

Они шли молча. Мирелла слышала за спиной тяжелые шаги, но голоса постепенно отдалялись.

– Не волнуйся, – успокоил ее Адам. – За нами идут мои люди. Главное, не оглядывайся.

– Ты уверен, что они тебе верны? – спросила она. В ее голосе было столько ужаса, что Адам ободряюще стиснул ее плечо.