слегка присыпал песком.

— Так с одной стороны сырое получится, — сказал Роман.

— Получается как надо, — заверил Федор. — Я сто раз так делал, быстро и вкусно…

Федор сложил поверх шара костер и снова попытался разжечь.

— Влажность повышенная, — сказал Федор. — Сейчас… Берите пиво.

Он кинул мне и Роману по банке, а сам принес из «буханки» канистру и плеснул из нее на дрова.

— Вонять же будет, — сказал я.

— Ничего не будет, — отмахнулся Федор. — Там все герметично закупорено.

Федор бросил спичку. Костер загорелся. Я открыл банку. Пиво оказалось холодным и крепким, Федор не обманул.

— Кристинка, конечно, обломалась, — подмигнул Федор. — Был ты у нас, Витенька, мудачок-мудачок, а теперь Салтыков-Щедрин… Помнишь, у нее раньше были треугольные сиськи?

— Нет, — сказал я.

— А я помню. Знаешь, у некоторых баб треугольные сиськи всю жизнь…

Федор подбрасывал в огонь сухарины.

— Бабы тупые как не знаю что, всегда ставят не на тех. Потом плачут, ах, какая я дура была, ах, надо было выбирать того, доброго и честного, а не этого, красивого и с длинным хером… Но уже поздно.

Действительно, поздно, зря я согласился на шашлыки, надо было работать.

— Федя, давай без этого, а? — попросил я. — Сто лет назад все случилось, а мы до сих пор это вспоминаем…

— Ну, правильно, Витя, ты живешь будущим… — вздохнул Федор. — А у нас какое будущее? Тут будущее передается по наследству, мать старший экономист передает место дочери младшему экономисту, все как надо. Вот мой начальник своего сыночка на юридический отправил, думаешь, мне что-то в нашей конторе светит?!

— Ты хочешь заведовать ментовкой? — удивился я.

— А чем тут еще заведовать?!

— У вас здесь стройка. Много вакансий появится.

— Ага, появится…

Роман слушал с интересом. Он тоже открыл банку, попивал, щурясь.

— Вакансии, может, и появятся. Но вакансии… это не про нас вакансии. Вот взять хоть Рому!

Роман оторвался от банки.

— У Ромы отец плясал — и он пляшет, — сказал Федор.

— Значит, хочешь заведовать ментовкой, — повторил я.

Федор промолчал. Он выудил из коробки очередную банку, открыл и неожиданно заявил:

— Мужики, а давайте стрелять!

— В кого? — не понял Роман.

— Да хоть в кого…

Федор вдруг достал из-за пазухи пистолет Макарова.

— Я лично люблю в выдр, — сказал Федор. — После работы поедешь на берег, чуть стемнеет, они и вылазят…

Федор вставил магазин, дослал патрон, четыре раза выстрелил в воду.

Я вздрогнул. Роман поперхнулся пивом. Это было чрезвычайно неожиданно.

— Всю рыбу, суки, сожрали, — пояснил он. — Помнишь, Вить, сколько пескарей раньше было? А сейчас… Всех пескарей сожрали, твари…

Федор выстрелил в реку еще четыре раза.

— Но сейчас их нет, — сказал Федор. — Прячутся, к вечеру вылезут. Давайте просто так постреляем? Рома, ты же козак! Иди сюда, я дам тебе «парабеллум»!

Федор рассмеялся, поменял магазин и протянул Роману пистолет.

— Я не умею…

— Это легко, — заверил Федор. — Направляй туда, нажимай на крючок, вот и все дела.

Он выстрелил еще несколько раз, пули глухо воткнулись в воду.

Выстрелы на пляже звучали неожиданно громко.

— Да ладно, Ром, шмальни!

— Не, — отказался Роман. — Неохота…

Тогда Федор протянул пистолет мне.

— Спасибо, — я покачал головой. — Я уже выпил… Руки трясутся…

— Так ты же не за руль садишься! Да не кони, никто тебя в трубку дуть заставлять не будет, твоя милиция тебя бережет…

Я не спешил стрелять.

— Не, мужики, вы меня поражаете, — пожал плечами Федор. — Могу поспорить, этот ваш арап уже подскочил бы, а вы…

Почесал лоб пистолетом.

— Совершенно бесплатно! — заверил Федор. — Когда еще на халяву стрельнуть представится? У меня в «буханке» полбанки масляток, их все равно под списание…

Выстрелил, попал в камень, пуля с визгом отскочила и убралась в кусты на другом берегу.

— Помнишь, как пугачи делали? — продолжал приставать Федор. — Так это лучше в сто раз. Давай, Вить, грохни по выдре, пусть, сука, знает…

Федор опять протянул пистолет. Пистолет, я вроде…

— Тут нет выдры, — заметил Роман.

— Есть, — заверил Федор. — Выдра крадется… Давай, Вить!

Не знаю, что остановило меня. Возможно, едва заметная ехидная улыбка, промелькнувшая на лице Федора. Возможно, Роман. Его укусил слепень, Роман зашипел, растирая шею. Или что-то на другом берегу, осколок стекла, поймавший солнце, проблеск в ивах, угодивший мне в глаз.

— Нет, — сказал я. — Потом, на свежую голову.

— Ромик? Бахни!

— У меня рука болит… — ответил Роман.

— Ну, как хотите, — усмехнулся Федор. — Что я уговариваю… Мне больше достанется.

Федор достал из коробки бутылку.

— Ты всегда с пистолетом ходишь? — спросил я.

Открыл рукоятью пистолета бутылку.

— Да не, раньше не ходил. Сейчас вот…

— А что так? — спросил Роман.

— Да так, есть… причины.

Федор огляделся.

— Короче, тут у нас еще в марте было, пошел один чел на охоту… на уток, короче…

Он спрятал пистолет в карман и выпил бутылку до половины.

— У нас уток много весной. И гусей полно, они в Африку летят…

Набрав воздуха, Федор покрякал.

— Короче, двинул этот дядька на охоту. Вышел в поле, поставил шалаш, подсадных понавтыкал, сел. Сидел целый день, а гуси не полетели. Ну, скучно, он, само собой, нажрался… Под вечер похолодало, ну, он пузыречек достал, бутеры с салом, выпил, закусил, еще выпил. Подзамерз слегка, ну и сморило. Проснулся к утру ближе, часа в три, глядит, а по полю к нему кто-то шлепает, топ-топ, топ-топ…

Он потопал бутылкой по песку.

— Кто идет? — не понял Роман.

— Да хрен знает, типа стога. Серое такое. Мужичила этот перепугался, помпу схватил и три заряда в стог засадил. А стог не падает, идет и идет…

Федор погудел в горлышко.

— Ну? — Роман допил банку, сплющил и кинул в огонь.

— Ну, этот мужик помпу перезаряжать стал, да по синьке патроны из патронташа не смог вытянуть. А этот стог подошел, ружье отобрал, в сторону отбросил…

Федор швырнул бутылку в реку.

— Ну и вот так.

— Что вот так? — спросил Роман.

— Огулял, — ответил Федор.

Роман поглядел на меня, я пожал плечами. Федор взял еще бутылку.

— Я не особо понял…

Федор пояснил пальцами и бутылкой.

— Что-то все равно не понял, — сказал Роман. — Ты хочешь сказать…

— Ну да, да.

— А сам ты откуда знаешь? — спросил я.

— Да знаю… Этот мужик чердаком после этого слегонца потек, — объяснил Федор. — В Никольское его отправили, ну, накачали там феном, он там два года просидел. Потом главврач решил его загипнотизировать, он под гипнозом все и рассказал. Про уток, про шушуна… Такой вот «Гамлет», короче.

— А дальше? — спросил Роман. — Дальше что?

— То есть?

— Ну, после психушки? Что с этим мужиком стало?

— Да ничего.