— А что, если он не придет? — тихо, но твердо спросила я. — Что если Курх просто откажется явиться на зов Хранителей, потому что решит, что с него довольно смертей?

— Уж не возомнила ли ты себя второй Инари, девочка, — зло сощурившись, Нита глядела на меня со смесью презрения и недоверия. — Не вмешивайся в заведенный порядок вещей, Зимняя жена.

Я покачала головой.

— Я расскажу все Курху, хотите вы этого или нет, Нита. Вы знаете Зимнего духа таким, каким он был раньше, но не таким, каков он сейчас. Вы и без того сделали достаточно. Это вы невольно заставили Зимнего духа поверить, что он раз за разом теряет любимую женщину, отправляя ее на погребальный костер. Каждая из вас. Из-за вашей глупости, когда в жизни Курха появилась та, которая оказалась готова поставить его любовь выше всего на свете, он поддался этому безумию. И посмотрите, где мы все оказались. Тьяра погибла напрасно, обманутая вашим зовом. Уна погибла напрасно. И если я могу это прекратить, я сделаю это.

Женщины недовольно зашептались.

— Кажется, мы поспешили назвать тебя мудрой, девочка, — сказала Тарна- Форель. — Что ж, мы ждали достаточно долго, но у нас впереди вечность. Подождем еще. Прощай, Зимняя жена. Ты разочаровала нас, и нам более не о чем говорить.

Туман схлынул так же внезапно, как появился. Я стояла посреди тихого ночного сада, встревоженная, растерянная, одна.

*

Я опустилась на скамейку, устало потирая виски. Голова гудела.

Разговор со старшими Зимними женами вытянул из меня почти все силы, оставив после себя чувство опустошения. Там, где еще недавно я ощущала отголоски чужого присутствия, была пустота. Меня словно отбросили, признав негодной. Очередной неудачей, которая не стоит возни.

Я вздохнула. Что ж, пусть так. Это ничего не меняет.

Мысленно я перебирала в голове все, что могла бы сказать им, но не находила ничего, что они могли бы счесть убедительным. Курх, не зная правды, вынужден вечно скорбеть по умершим? Чушь, это его собственный выбор. К тому же, для того и дана Зимней жене Осень, чтобы она успела, мягко и ненавязчиво, подготовить близких к тому, что придется проститься. Инари, Тьяра, Уна, Рута и другие оказались лишены этого шанса? Что ж, это их собственная проблема, их вина. Еще один повод скорее вернуться к старым, привычным и проверенным традициям.

Только вот это никогда не работало, как того желали мудрые воплощения бессмертного духа Матери-Земли. Не могло случиться так, чтобы безоглядная любовь единственной своенравной девчонки в один миг столь сильно изменила духа-Ворона. Нет, боль копилась, иссушала сердце, и однажды единственной искры хватило, чтобы разжечь пламя, оставившее после себя лишь пепел.

Однажды неизбежно нашлась бы Инари-Лисица, полюбившая слишком сильно и ранившая слишком больно, чтобы это можно было вынести.

Но я не Инари. В моих силах изменить это. Сделать что-то ради себя, ради Курха и детей, ради счастья будущих Зимних жен.

Когда-нибудь Нита должна понять меня. Когда-нибудь они все поймут.

Резкий порыв ветра пронесся среди деревьев, срывая редкие желтые листья и бросая их мне под ноги, словно говоря: я не вечна. Медлить нельзя.

"Не вздумай!"

Сердце пропустило удар. Низкий глухой шепот исходил, казалось, из самого тумана. Я повернула голову в сторону серой мглы, вновь беспокойно колыхавшейся у границ сада, и сказала, раздельно и четко.

— Вам меня не запугать. Мой срок еще не настал, и я не Тьяра, чтобы поддаться лживому зову. Я знаю туман и сумею найти дорогу домой, если потребуется.

"А разве лишь туман таит в себе опасность?" — вновь зазвучал насмешливый голос, на этот раз в моей голове.

Я вздрогнула, пораженная внезапной догадкой.

— Не посмеете, — прошептала я. — Вы не посмеете. К добру или к худу, я одна из вас…

Я не договорила, сердцем понимая: посмеют. Я просто одна из. Незаменимая для Курха, для Литы, для мальчиков, для младших детей. Для Тара и Аки-Волка. Но не для них.

Только бы успеть.

— Курх! — я отчаянно позвала на помощь, но звуки слились в один неразборчивый крик.

Голова готова была лопнуть от боли. А потом все поглотила чернота.

*

Глаза никак не открывались. Мне с трудом удалось приподнять веки, припухшие, налитые тяжестью. Тень перед моим лицом вздрогнула и отпрянула.

— Отец! — услышала я голос Тая. — Мама очнулась!

Послышались торопливые шаги, и лицо Курха, склонившегося надо мной, заслонило нечеткую фигуру сына.

— Как ты? — спросил он, приподнимая меня и поднося к губам чашку с отваром. Я хотела было помочь ему, но руки не слушались, тело не слушалось, будто чужое, и эта вынужденная беспомощность ударила меня тяжелым молотом. Спазм сдавил горло, слезы душили, и я отвернулась от чашки, не в силах больше сделать ни глотка.

— Курх, я… — он передал чашку сыну, знаком отсылая мальчика из дома, и обнял меня. Я всхлипывала, уткнувшись в его рубашку.

— Это пройдет, девочка моя, пройдет, — утешал он, поглаживая меня по волосам и вытирая слезы. — Скоро тебе станет лучше. Счастье, что успел найти тебя раньше, чем случилось непоправимое. А теперь отдыхай.

Он отыскал мою руку, безвольно лежащую поверх меховой шкуры, и переплел наши пальцы. С невероятным облегчением я осознала, что ощущения действительно понемногу возвращаются, и я — пусть и едва-едва — чувствую его тепло и силу, с которой он сжимал мою ладонь. Увидев, что я улыбаюсь, Курх поднес мою руку к губам и поцеловал, раз, другой, третий. Борода чуть колола кожу.

— Не прекращу, пока ты не скажешь, что чувствуешь это, — сказал он с кривой улыбкой.

— Не прекращай, — шепнула я, чуть сжав в ответ его пальцы. Он поцеловал меня еще раз и опустил мою руку обратно на кровать.

— Засыпай. Я скоро вернусь.

— Курх, — мне стоило невероятных усилий заставить тело сдвинуться с места, но я все же поймала его ускользающие пальцы. Дух обеспокоенно посмотрел на меня. — Приведи Литу. И Аки-Волка. Мне нужно с вами поговорить.

— Сирим, сначала тебе надо поправиться…

Я не могла ждать так долго. Не могла бесконечно противостоять желанию части души раствориться в тумане, переродиться, убивая тело, в котором она находилась. Глядя в глаза мужа, я покачала головой.

— Нет, Курх. Сейчас. Лети без промедлений.

Пока вовсе не стало поздно.

Он понял. Я неотрывно смотрела на него, вкладывая в этот взгляд всю свою мольбу, всю свою уверенность, что продержусь до его возвращения. Вечность спустя, он кивнул.

*

Я ненадолго задремала, а, проснувшись, почувствовала себя немного лучше. В доме было тихо, видимо, Курх еще не вернулся. Я попробовала пошевелиться и в первое мгновение испугалась, когда мне это не удалось. Но, стоило открыть глаза, как все встало на свои места. По обеим сторонам от меня поверх шкур свернулись калачиком мои девочки, а Тай спал, сидя на полу и привалившись к борту кровати.