Куда нам теперь? Осмотрелся, вспоминая план замка и щурясь от скрипящей на зубах пыли. Понятно, куда. И, похоже, не один я так быстро сориентировался. Согласно заранее изученному плану нам вон в тот проём. И там по крутой лестнице вниз, в подвалы. Именно там, в тесных тёмных каморках, содержатся все пленники и узники замка.

Пара наших стрелков заняли позицию в центре зала, вскинув руки с заряженными арбалетами и полностью контролируя входы и выходы. А остальные растеклись в разные стороны. Кто вниз в подвалы, кто на второй поверх, зачищать галерею, а я вверх по лестнице. Где-то там должно прятаться местное начальство. Вряд ли оно в это время находится рядом с узниками. Если это не так, я здорово удивлюсь. Это же какой извращённый нужно иметь характер, чтобы по ночам пленников допрашивать? Ночью всем нормальным людям спать нужно. Мы-то ладно, нас нужда заставила, а остальные люди в замке зачем бодрствуют, нашему спокойному проходу мешают, жизнями безвозвратно рискуют. Ох, взвоют в городе бабы после сегодняшней ночки. Столько мужей в свои семьи не вернутся. А что поделать? Сидели бы себе спокойно по углам, не высовывались бы в коридор, не пытались бы ткнуть в нас разнообразными острыми железками, то, глядишь, и живыми бы остались. Сплошное «бы». Две буковки в слове, а как много от них зависит. Жизни и чьи-то судьбы за ними…

Оборвав так не вовремя пришедшие в голову мысли, побежал через зал к лестнице, догоняя товарищей и перепрыгивая через откуда-то взявшиеся деревянные обломки на полу. А действительно, местную мебель не то что нашими гранатами, её же из пушки не прошибёшь. Мало того что она сделана из дуба, так ещё и толщины неимоверной. Броня, одним словом. Откуда деревянный хлам взялся?

В нескольких шагах впереди два наших бойца несутся, через ступеньки перепрыгивают. А ступеньки-то высокие, чтобы только на одну такую забраться, приходится колени высоконько задирать — непривычно.

Лязг стали над головой, крики. Опомнился, присел, вскинул арбалет, одновременно глянул вверх. Уже никого и ничего, тишина, только топот удаляющихся сапог дальше по лестнице.

Выпрямился, преодолел ещё пару ступеней, и перед глазами как раз оказалась просторная площадка, выходящая на галерею второго поверха. Несколько безжизненных тел вповалку, один стражник по стене на пол сполз, умирая и оставляя на камнях блестящий маслянистый кровавый след. Так и остался сидеть. Из практически перерубленной шеи медленной затухающей струйкой остатки крови на грудь вытекают.

Хватит тормозить да картинки рассматривать! Вверх, вперёд! Набегающая сзади очередная пара бойцов уже на пятки наступает. Они и зачистят окончательно этот ярус от уцелевших остатков замковой дружины.

Наверху короткий коридор, две двери слева и две справа. Бойцы меня ожидают, головами по сторонам крутят, выбирают, куда вломиться. А двери крепкие и, конечно же, дубовые. Так просто их плечом не выбьешь. Даже закованным в железо.

А гранаты нам на что? Вот только какую дверь первой выбрать? А, ближнюю левую, само собой!

Заплевался искрами короткий фитиль, и мы метнулись вниз, спрятались за обрезом площадки на лестничных ступеньках. И что я возмущался их высотой? Удобная такая защита получилась.

Спрятали головы, опустили пониже. Взрыв, дым, осколки над головой. А мы уже у выбитой двери.

Запрыгнувшего в комнату бойца сразу же сильным ударом выносит назад и смачно впечатывает в стену коридора точно напротив разбитого проёма.

Замерли перед развороченным входом, вглядываемся в смятое упавшее на пол тело. Мёртв? Мёртв — изо рта тонкая чёрная струйка по щеке покатилась и застыла. Нет, заворочался, застонал, получается — живой. Чем это его так? Что за дубина такая толстая рядом лежит? А из комнаты скрип какой-то непонятный раздался. Так это тетиву натягивают!

И я быстро присел на корточки и заглянул в комнату. Сразу же выстрелил, прыгнул рыбкой вперёд, распрямляясь. Перекатился в сторону, выхватил меч, вскочил… Всё, нет уже никого опасного. И я первым выстрелом не промахнулся, и оставшийся боец вслед за мной постарался не промазать.

Резко обернулся на набегающий топот в коридоре, вскинул разряженный арбалет, плюнул от досады на самого себя на грязный пол, чего уж тут стесняться, начал быстро перезаряжаться.

— Управились? А чем это так Брана приложило? До сих пор очухаться не может, броня и грудь всмятку.

Послед вошёл в комнату, остановился, откинув ногой к стене обломок двери, щёлкнул языком от удивления и восторга:

— Ты смотри, что удумали! Стеновой скорпион в комнату затащили. Тогда не знаю, сможет ли Бран после такого удара выжить?

— Да не стеновой это, тот гораздо больше размерами. А это просто жалкое подобие на наши поделки. Подсмотрели когда-то и сделали по мере своих сил что-то похожее. Смотри, тетива из какого толстого каната сделана и вместо плечевых стальных дуг две оглобли деревянные присобачены. Потому он на станке и стоит. Попробуй такую дуру на руках удержать. Умельцы!

— Повезло тебе, боярин, что не ты первый в эту комнату шагнул. Лежал бы сейчас вместо Брана у стеночки да хрипел поломанной грудью, кровью плевался.

Стоим с Последом в комнате среди мертвецов, самострел замковый рассматриваем, обсуждаем, как будто больше дел никаких важных нет. Или это реакция защитная такая на потери? Ну никак нельзя нам своих людей терять, а пришлось вот…

— Убитые? Раненые? Сколько и кто?

— Один убитый. Звану прямо в глаз стрелой угодили с верхней галереи. А раненых трое всего, да и те легко отделались, ничего страшного. Кисти рук в основном. Какое-то время однорукими бойцами побудут, да и только. И у тебя, боярин, Брану не повезло. Сколько в голову всем вдалбливали не врываться в комнаты вот так, наобум, да видишь, не всем вдолбили.

— Ладно, родичей Даниэля нашли?

— Нашли. Жена цела. Дочку попользовали, само собой, но жива осталась. Сына запытать до конца не успели. Ничего, выздоровеет. Молодой. Справится. Милену бы сюда…

— С собой его заберём.

— Так верно будет.

— И это… — замялся Послед. — Ты бы спустился вниз, в подвал, там вроде как арабы в клетках сидят. Я ничего не понял из того, что они бормочут.

— Спущусь. Сейчас осмотримся, и спущусь. Ты Даниэлевых родичей домой отправил?

— Само собой. Сразу же, как только их нашли. Парнишке только раны обработали и перевязали. Его на носилках понесли. А дочка с матерью своими ногами дойдёт.

— Останови их! Забыл? Там же за стенами стражников полно!

— Да нет там уже никого. Разбежались все, как только мы здесь шуметь начали. Даже замковые ворота настежь открыли, да так и оставили. Горивой на дворе уже вовсю хозяйничает, обещался скоро к тебе подойти.

— Это хорошо, что разбежались. Всё нам меньше с горожанами воевать.

— И я о том же.

— Ладно, делом пора заняться. Пыль улеглась, можно осмотреться. Где эта главная сволочь?