это время (случайно ли, намеренно ли – свидетели расходятся в деталях) на улицах раздалась стрельба. В протоколе заседания комиссии зафиксировано: «Внеочередное заявление Представителя Рев[олюционного] Комитета о немедленном освобождении арестованных б[ольшеви]ков (заявление вызвано поднявшейся на улице стрельбой и известием, что Штаб Округа подготовляет нападение)». Арестованные с обеих сторон были освобождены. Согласно протоколу, они должны были быть приведены в нейтральный пункт, в качестве которого был выбран дворец{623}; по Затонскому, «через полчаса у ворот арсенала произошел торжественный обмен пленными».

Уличные бои продолжались еще некоторое время. Большевики и богдановцы (!) продолжали атаковать юнкеров. Некоторые из них укрылись в здании Центральной Рады, другие еще следующим утром укрывались в Кадетской роще. Однако, по образному выражению того же Затонского, «десяток шестидюймовых приветствий по Кадетской Роще и по Посту Волынскому убедили “защитников законного временного правительства” в бесполезности дальнейшей борьбы”»{624}.

Заседание примирительной комиссии продолжалось весь вечер и ночь. Требование большевиков об аресте Кириенко отклонили. Около полуночи Григорьев 2 (комиссар) сделал внеочередное заявление. С интервалом в час ему было вручено два ультиматума: один от солдатского комитета 3-го авиапарка, второй от Военно-революционного комитета. В них содержалось одно и то же требование Штабу округа – сдаться к часу ночи. Однако представитель Военно-революционного комитета Иванов 2 разъяснил, что ультиматум был принят без его ведома; Друзякин добавил, что ультиматум был принят с его ведома, но против его желания. В конечном счете Военно-революционный комитет в письменной форме отменил ультиматум.

Теперь следовало продолжить мирные переговоры со штабом. Обсудив условия последнего («группу Г»), собрание постановило: «Считать перевод Штаба в другой город невозможным». И в этот момент последовало

Внеочередное заявление Григорьева 2 о том, что войска, призванные Штабом, отказались повиноваться и покинули город; в связи с их уходом, Штаб экстренно выехал в неизвестном направлении{625}.

На этом, в 4 часа 50 минут утра 1 (14) ноября, заседание закончилось. Для обсуждения «вопросов, вытекающих из этого заявления» (о бегстве штаба), решили перейти в Центральную Раду.

Так закончился первый после Февральской революции киевский переворот. Власть Временного правительства перестала существовать. В первый и, увы, далеко не последний раз смена власти сопровождалась кровопролитием.

2. «Ой що в Софiйському заграли дзвони, затремтіли…»

Центральная Рада 1 (14) ноября 1917—6 января (8 февраля) 1918

2.1. Становление Украины (ноябрь – декабрь 1917)

Власть Центральной Рады

Итак, в «треугольном бою» против штаба округа победили большевики, при ограниченной помощи украинцев. 2 (15) ноября председатель киевского военно-революционного комитета Пятаков отправил Совету народных комиссаров в Петроград телеграмму, в которой сообщил о победе в Киеве «дружных усилий большевистских и украинских солдат и вооруженных красногвардейцев», сообщив, что «у нас убитых и раненых 9, у них – около 400»{626} (точность цифр, пожалуй, остается на совести автора телеграммы). Георгий Пятаков 6 (19) ноября был отозван в Петроград{627} (где, по слухам, ему должны были предложить министерский портфель во вновь формируемом большевистском правительстве{628}), и председателем Военно-Революционного комитета стал его старший брат Леонид Пятаков.

Большевики – во всяком случае, киевские – сначала не планировали порывать с украинским движением и, в частности, с Центральной Радой. Однако они планировали «встроить» последнюю в новую структуру власти, в которой ведущую роль должны были играть сами они, большевики.

После «треугольного боя» киевские Советы рабочих и солдатских депутатов объединились, вначале путем совместных заседаний, затем путем избрания общего Исполнительного комитета. 30 октября (12 ноября) на торжественном совместном заседании Советов с фабрично-заводскими комитетами подавляющим большинством было принято постановление о том, что «отныне Киевский Совет Р[абочих] и С[олдатских] Депутатов является единственной властью в городе»{629}. Это, однако, были не более чем слова; никаких практических действий не воспоследовало. 3 (16) ноября под председательством Пятакова состоялось еще одно объединенное заседание Исполнительных комитетов Советов рабочих и солдатских депутатов. Фракция большевиков сделала недвусмысленное, но более реалистичное заявление: «Требование рабочих, солдат и крестьян о передаче всей власти в руки Советов должно быть осуществлено. Рабочие и солдаты своей кровью завоевали эту власть <…> Фракция большевиков заявляет, что революционную власть Советов она всемерно поддерживает, к чему и призывает Исп[олнительный] К[омитет] С[оветов] Р[абочих] и С[олдатских] Д[епутатов]. Вместе с тем, относительно организации власти на Украине она заявляет: 1) что краевой властью является Центр[альная] Рада, причем фракция большевиков требует созыва съезда рабочих, солд[атских] и крест[ьянских] депутатов Украины для реорганизации Центр[альной] Рады в Центр[альную] Раду Советов Р[абочих], С[олдатских] и Кр[естьянских] Деп[утатов]».

Украинские социал-демократы присоединились к декларации большевиков, за исключением пункта о реогранизации Рады; они считали, что Раду надо было только пополнить представителями Советов. Украинские эсеры заявили, что их фракция «не считает возможным вмешиваться в вопрос о создании центральной российской власти». Меньшевики и бундовцы огласили декларацию, «требующую создания обще-социалистического министерства». Никакой резолюции собрание не приняло{630}.

Та же идея большевиков о распределении власти была озвучена в вышедшем 5 (18) ноября первом номере новой газеты «Пролетарская мысль», заменившей закрытый «Голос социал-демократа», в заметке «Кому влада на Украiнi» (газета выходила на русском языке, но эту заметку – напечатали по-украински):

Украiнська Центральна Рада, як краєва iнституцiя, може стати краєвим органом влади на Вкраiнi, але для того треба придати iй другу фiзiономiю, треба перевибрати ii. Для тоi цiлi необхiдно скликати краєвий з’iзд робiтничих, солдатських та селянських депутатiв з цiлоi Украiни. На тому з’iздi i буде вибрана нова У[краiнська] Ц[ентральна] Рада.

<…>

Другого розрiшення питання не може бути: перевибрана Украiнська Центральна Рада буде краєвою владою, а на мiсцях власть перейде до Рад. Роб. Солд. та Селянських депутатiв{631}.

Генеральный секретариат, со своей стороны, еще 31 октября (13 ноября), под занавес «треугольного боя», сделал программное заявление с обозначением своей позиции, опубликованное в вышедшем 6 (19) ноября первом номере новой газеты «Вістник Генерального Секретаріату Украіни»:

<…> На Україні нема за що вести кріваву боротьбу. Українська Центральна Рада обрана всіма народами України і являється виразницею волі всеї революційної демократії. По суті се краєва Рада селянських[,] робочих і солдатських депутатів. Всі війська і всі партії повинні признавати власть Генерального Секретаріата Української Центральної Ради і всеціло підлягати його росповсюдженням.

Досить крови!

Хто буде продовжувати вести кріваву боротьбу, той ворог отчизні і революції!{632}

Итак, позиции сторон были вполне симметричны. Большевики: «Мы признаем Центральную Раду,