Ладно, Эд мил. Лори должна была это признать. Он был очень увлечен Шивон, смеялся над ее несмешными шутками и даже сделал так, что Лори не чувствовала себя третьей лишней. По дороге сюда он развлекал их рассказами о своих учениках и купил упаковку бенгальских огней.

Начали запускать фейерверки, хор запел громче. Лори обнаружила, что подпевает – вся эта рождественская обстановка была так заразительна!

– Посмотри, что я получил! – Зак высыпал содержимое подарочного чулка на родительскую кровать.

Было шесть тридцать утра. Рейчел громко вздохнула, медленно просыпаясь, но, увидев счастливое лицо сына, улыбнулась.

В чулке Зака помимо прочих подарков был игрушечный жук. К восторгу Зака, он ползал по полу с подозрительной реалистичностью.

Позже, за завтраком – яичница и копченый лосось, – Зак продемонстрировал жука бабушке.

– Очаровательно, дорогой, – улыбнулась Беа и, приподняв бровь, посмотрела на Рейчел.

Эйден доверху наполнил мамину тарелку и протянул ей.

– О, – засмеялась Беа. – Скажу вам, это бальзам на душу после больничной еды.

На этот раз на ней был красный кардиган с брошкой в форме остролиста, и Беа была олицетворением здоровья. И еще ей удалось пронести свои подарки в дом и положить их под елку так, чтобы Милли и Зак не заметили.

Они взяли еду в гостиную.

– Можно я буду почтальоном? – спросил Зак, стоя посреди комнаты в синей пижаме.

– Конечно, – подмигнул ему Эйден.

Зак раздал всем подарки, и они начали их открывать. Рейчел открыла свой подарок от Милли – очень милый зеленый шарф.

– Невероятно! – восхитилась Рейчел. – Ты это сама, Миллз?

– Я нашла схему в книжке у Лори, – скромно ответила Милли. – Тебе нравится, мам?

– Очень! – Рейчел обняла дочь.

– Аха! – воскликнула Беа, распаковав свой подарок.

Она держала в руках диск с фильмом «Из Африки». Его купил Эйден, зная, как его мать живо откликается на все «африканское».

Беа была какой-то загадочной. Как будто бы собиралась открыть им какую-то тайну. И после паузы она действительно сказала им следующее:

– Интересно получилось, что ты подарил мне именно этот фильм!

– Да? – растерялся Эйден.

– Да, – продолжила Беа. – Я хочу вам всем кое-что сообщить.

В проигрывателе закончилась последняя песня. Все, даже Зак, ждали, что Беа скажет дальше.

– Когда я была в больнице… – начала она, сжимая в руке чашку.

Сердце Рейчел сжалось при воспоминании о тех днях.

– …у меня было время подумать. И теперь, видя, что я иду на поправку, я хочу по максимуму использовать отмеренное мне время. Дело в том, что, хотя я и сделала в моей жизни многое, чем я непрестанно горжусь…

Одной рукой Беа бессознательно прикоснулась к медальону с фотографией Дэвида, отца Эйдена, и посмотрела на внуков, те смотрели на нее с сосредоточенным вниманием.

– …есть то, чего мы с Дэвидом так и не успели сделать.

Рейчел была в замешательстве. Беа всегда казалась ей такой довольной, погруженная в повседневность и заботу о внуках. У нее были друзья, вечера в клубе игроков в бридж, работа в сообществе… Рейчел и в голову не приходило, что Беа хотела чего-то большего!

– Я хочу поехать в Африку, – объявила Беа.

Эйден чуть не поперхнулся чаем.

– Ты хочешь… что сделать, мама? – спросил он, инстинктивно выпрямив спину.

– Я хочу отправиться на сафари, с туристической группой, – невозмутимо сказала Беа, доставая из сумки рекламную брошюру.

Зак запрыгнул на диван рядом с ней.

– О! Здесь такие фотографии! Львы и слоны. Круто! – прокричал он с улыбкой на все лицо.

Улыбка Беа стала такой же широкой, как и его, едва она начала демонстрировать всем фотографии африканских закатов и гиппопотамов в воде.

– Но, мам, – растерялся Эйден. – Ты только что из больницы… и врачи сказали, что…

– Не волнуйся, – запротестовала Беа, отмахиваясь от наставлений сына. – Я не собираюсь ехать сию же минуту. Но я внимательно изучила эту брошюру.

Рейчел вспомнила, что эта брошюра туристического агентства пришла с почтой несколько недель назад.

– Я помню, Диана говорила, что хотела куда-то поехать подальше, когда ее бросил муж, но ей не дала работа. У меня нет работы, но есть кое-какие сбережения. Мы с Дэвидом всегда хотели попутешествовать, – ее глаза наполнились слезами, хотя улыбка осталась. – Но у нас не хватило времени.

– Я думаю, Дэвид порадовался бы за тебя, – сказала Рейчел, на ее глаза навернулись слезы.

– Я тоже так думаю, бабушка. По-моему, это отличная идея, – присоединилась к ней Милли.

– Что ж, если ты настаиваешь, – нехотя согласился Эйден. – Но сначала ты хорошо отдохнешь. И, пожалуйста, пообещай быть осторожной.

– Конечно.

– Ладно, – неуверенно промолвил Эйден. – В таком случае, учитывая новости, нам необходимо вскрыть бутылку шампанского, чтобы отпраздновать.

Он подошел к холодильнику, достал бутылку и с хлопком выпустил пробку.

– В этом году достанем четыре бокала, как ты думаешь? – предложила Эйдену Рейчел и подмигнула дочке.

Милли улыбнулась и сжала мамину руку.

– Раз в год, – предупредил Эйден, доставая бокалы из шкафа. – Так что не обольщайся.

После ланча из толстой индейки и угощений, которые им оставила Лори, семья Мюррей блаженно развалилась на диванах в гостиной. Зак изображал пантомиму и, прикрывая рот рукой, громко подсказывал бабушке правильный ответ.

– «Чарли и шоколадная фабрика»[21]! – возгласила Беа.

Милли по-доброму застонала и переместилась на диване так, чтобы положить голову отцу на плечо.

– Каждый год, Зак. Нельзя так открыто жульничать.

Рейчел встала и взяла с тумбочки коробку шоколадных конфет.

– Кому?

К ней немедленно потянулись руки страждущих, но она первой дала право выбора Беа, самой большой любительнице шоколада в их семье.