– Нет! – неожиданно заорала из-за моего плеча Ирка, с острой ненавистью взглянув на лоток с несчастной путассу. – Этой дряни в моем доме и плавника не будет! Давай кильку!

Получив кулечек с рыбой, мы вышли из магазина и молча вернулись к машине, оставленной у Мусиных пенатов. На нас продолжали оглядываться. Мне даже показалось, что с килькой в руках я интриговала граждан еще больше, чем без этого неожиданного аксессуара!

– Поехали отсюда поскорее! – попросила я подругу, забросив пакет с рыбой в багажник, а саму себя – на переднее пассажирское сиденье.

– А куда? – «Жигуль» влился в поток автомашин.

– Давай-ка в «Портал», – подумав, решила я. – Колян говорил мне, что это неплохая компьютерная фирма. И, что особенно приятно, они находятся на отшибе, в промзоне, там будет не так много людей, которые станут на нас невоспитанно пялиться!

Чудотворец Муся мог бы на меня обидеться, но мне решительно не хотелось оставаться в созданном им образе сверх необходимости!

Впрочем, оказалось, что к реакции мирных граждан на мою новую внешность я уже начала привыкать!

Стоило мне войти в салон магазина «Портал», и там сразу стало удивительно тихо. Замолчали покупатели, оживленно обсуждавшие с продавцами достоинства и недостатки компьютерной техники, застыли на старте свободные от дел консультанты. В наступившей тишине было отчетливо слышно, как нудно трещит высоко под потолком неисправная лампа дневного света, да еще глубоко вздохнул мужик, влекущий к выходу упакованный в коробку монитор «LG». Освобождая ему проход, я слегка посторонилась, и следом за мной в салон вошла Ирка.

Увидев ее, бедный мужик едва не выронил свою коробку! Хорошо, что я была уже совсем рядом и успела поддержать падающий груз, так что вдвоем с хозяином монитора мы спасли его от катастрофы.

– Монитор «Флэтрон Эл Джи», – машинально озвучила я надпись на боку упаковки.

– Всему свету расскажи! – срифмовала Ирка.

Мужик с монитором сдавленно хихикнул, потом потянул у меня из рук свою собственность, боком обошел Ирку и поспешно выскочил из магазина, едва не сверзившись со ступенек высокого крыльца.

Я оглядела народ в салоне: теперь граждане, как один, пялились на Ирку. Я не обиделась, нет, мне и самой казалось, что подруга выглядит много колоритнее, чем я!

– Отомрите! – весело скомандовала окаменелостям Ирка.

– Вы говорите по-русски? – с трудом ожил ближайший к нам парень в униформе.

– И никак иначе. – Ирка величественно тряхнула сотней смоляных косичек и взяла с полочки иллюстрированный журнал «Хакер».

Я поняла, что подруга передает бразды правления в мои руки, и призывно посмотрела на продавца. Юноша покраснел и потупился – очевидно, неправильно истолковал мой призыв.

– Нас тут обслужат или как? – боковым зрением отследив эту сцену, грозным голосом поинтересовалась Ирка.

По лицам присутствующих было видно: они уверены, что мы ошиблись адресом. Ах, так! Они не верят, что безмозглые с виду белобрысая Барби и черная Мамушка могут разбираться в компьютерах! Я почувствовала себя задетой.

Врать не буду, устройство и сам принцип работы компьютера для меня тайна за семьюдесятью семью печатями. Почему при включении вилки в розетку эта машина оживает и куда девается ее компьютерная душа после отключения электропитания, я решительно не понимаю. Программирование для меня – китайская грамота, и самые простые операции я старательно зазубриваю, то и дело сверяясь с конспектом, который долго и тщательно составляю со слов теряющего терпение Коляна, раз и навсегда зачислившего меня в неисправимые технические бездари.

Но я филолог! А это значит, что уж на словах-то я способна воспроизвести едва ли не любой процесс! Я тонко чувствую контекст и интуитивно использую более или менее сложные профессиональные термины, которые запоминаю, как иностранные слова.

Между прочим, этому способствуют и сами компьютерщики, то и дело сбивающиеся на профессиональный жаргон в повседневной жизни!

Помню, как-то мне пришлось сопровождать Коляна на печальное мероприятие – похороны широко известного в узких кругах программиста Данилыча. Пришли на панихиду в основном такие же программеры, и даже распорядителем траурной церемонии был какой-то коллега покойного. Так вот, сбивая собравшихся почтить память усопшего в плотную группу, он говорил: «Позвольте вас сконфигурировать в этом зале», а приглашая всех после погребения на поминки в кафе, сообщал: «Сконнектимся в «Ивушке». Безутешные друзья-товарищи покойного от распорядителя не отставали, и я со всех сторон слышала фразы типа: «С таким интерфейсом покойнику только в рай» и «Эх, рано приходится архивировать Данилыча, жить бы ему да жить!»

В результате, попав под впечатление и невольно увязнув в компьютерной тематике, я и сама отличилась: под занавес печального мероприятия машинально добавила после чьей-то сакраментальной фразы «Вечная память!» само собой напрашивавшееся: «Сто двадцать восемь мегабайт!» Получилось очень громко, я смутилась, но присутствующим такая надгробная речь даже понравилась!

– Так что же вам угодно? – пряча ироническую усмешку, спросил меня выплывший из-за прилавка менеджер.

– Да ничего особенного, – протянула я.

Насмешливая улыбка менеджера стала шире.

– Мне бы мобил-драйв USB, – пристально глядя в лицо насмешнику, кротко попросила я. – Метров этак на двести пятьдесят шесть, если можно!

Менеджер сглотнул и сделал лицо заметно попроще.

– А мне, мне, знаете, что нужно? – рядом со мной возникла Ирка с раскрытым журналом в руках. Косясь на статью с заголовком «Словарь хакера», она произнесла:

– Мне срочно нужен новый грызун, бесхвостый, разумеется, а к нему просторный крысодром посимпатичнее! И еще мне крайне желателен новый карлсон!

Я поперхнулась, а менеджер посмотрел на мою подругу с уважением. По салону пронесся легкий вздох, и немая сцена наконец окончилась: люди в салоне прекратили таращиться и занялись своими делами. Похоже, нас признали за своих!

Обслужили нас быстро, и уже через десять минут мы с Иркой проследовали в дверь в обратном направлении.

Сойдя с крыльца на тротуар, я остановилась и потянула Ирку за свисающую до пояса косичку:

– Слушай, я поняла, что бесхвостый грызун – это оптическая мышь, а в качестве модного крысодрома тебе продали коврик с упором для руки, но что такое карлсон?!

– Деревня, – величественно, как авианосец «Мыс Доброй Надежды», обогнув морду своего «жигуля», Ирка проследовала к водительскому месту. – Надо же соображать! «Карлсон» – это вентилятор!

– Самое то, что нужно в такую жару, – пробормотала я, устраиваясь на пассажирском сиденье.

Четверти часа на солнцепеке машине хватило, чтобы превратиться в гриль! Не потек бы мой макияж, однако…

В дизайн-студию строительной компании «Моя крепость» мы закатились мимоходом: очень кстати, что случается нечасто, меня посетила толковая мысль заранее ознакомиться с планировкой дома, в который мы намеревались вторгнуться.