– Молчи, несчастная, – раздраженно прошипела я. – Это все из-за тебя! Зачем было лупить меня по спине? Тебе ядро толкать, а не по гостям ходить! Ты же придала мне вторую космическую скорость, так можно и на орбиту выйти безо всякой ракеты-носителя!

– Вот, кстати, о носителях, – неотвязная Ирка заговорщицки понизила голос. – Ты случаем во время своего показательного выступления снаряжение не растеряла?

Я опустила глаза, проверяя наличие спецснаряжения. Все было в порядке: на шее, покачиваясь, болтался мобил-драйв, на носках туфель перламутрово белели шарики моего персонального химического оружия.

Эти похожие на крупные жемчужины горошины я купила в магазине «Игрушки», в отделе «Сюрпризы». Там продаются всяческие удивительные и несимпатичные вещицы. Некоторым странным людям они кажутся забавными: пластмассовые мухи и тараканы, имитации отрубленных носов, пальцев и ушей, фальшивые собачьи какашки, пукающие подушечки, горький сахар и прочая гадость. Приобретенные мной «милые» штучки называются «Кака-Бяка». Такие невинные с виду, эти жемчужинки, растворяясь в воде, дают густую зловонную пену мерзкого желто-зеленого цвета. Не знаю, кому такой фокус может казаться забавным! Впрочем, я собиралась сама проделать его в ближайшее время.

– Ну, приступим? – Ирка азартно потерла ладони.

– Пять минут на релаксацию, – попросила я. – И хорошо бы чего-нибудь выпить, в смысле, попить…

– Тогда уж и поесть заодно, – согласилась Ирка.

Она огляделась, указала мне направление, и мы вдоль стеночки, стараясь не привлекать к себе внимания – хватит, уже привлекли! – подплыли к фуршетному столу. Первым делом я налила себе стакан апельсинового сока и залпом его осушила.

– На, заешь, – подруга протянула мне бутерброд с икрой.

– Ты же знаешь, я терпеть не могу красную икру, – поморщилась я.

– Тогда кормись самостоятельно! – Ирка повернулась ко мне спиной и принялась без разбору наваливать на большую плоскую тарелку пирожки и бутерброды.

Беззвучно возникший рядом официант с подносом, полным снеди, с профессиональной ловкостью моментально заделал бреши, пробитые Иркой в пирожковых стенах. А я высмотрела на подносе крошечные корзиночки с кремом и кусочками фруктов и потянулась к ним:

– Можно?

– Конечно! – радостно отозвался официант. – Берите-берите! Да там на столе полное блюдо таких пирожных, посмотрите за большой вазой с фруктами… Вкусно? Кушайте, пожалуйста! Прочие гости взбитые сливки не жалуют: дамы борются с калориями, а господа не охочи до сладкого…

– Спасибо, – набивая рот вкуснейшими пирожными, поблагодарила я. – Ирка! Попробуй, какая вкуснятина!

– Буржуйские вытребеньки, – пренебрежительно фыркнула подруга, употребив простонародное словцо на кубанском диалекте, именуемом «балачкой». – Брось ты эту ерундень, порубай попросту пирожочков с мясцом, с капусточкой, с грибочками!

– Отстань! – Я промокнула губы салфеткой, отряхнула с платья крошки песочного теста и огляделась.

На моем месте под пальмой появился вертлявый юноша в долгополой майке с абстрактным рисунком, отдаленно напоминающим стилизованное изображение яичницы с помидорами. Из-под майки выглядывали невероятной ширины бермуды, из раструбов штанин торчали тонкие волосатые ножки, обутые в зверовидные кроссовки. На рыжей голове ряженого красовалась бейсболка, повернутая козырьком назад.

– Это еще что за чучело? – не донеся до рта пирожок, Ирка с детским интересом уставилась на ряженого.

– Добрый вечер всей честной компании! – роскошным густым баритоном с легкой эротичной хрипотцой произнес рыжий в микрофон.

Этот великолепный голос невозможно было не узнать.

– Ой! Так это же Тема Бэк! – с энтузиазмом воскликнула Ирка, радостно салютуя своему кумиру надкушенным пирожком. – Тот самый Тема Бэк, с «Русского радио»! Надо же! Какая встреча! Он мне страшно нравится! Я, когда еду в машине, всегда его слушаю! Остроумный, зараза, и голос у него такой шикарный! Вот только я почему-то думала, что он высокий и красивый, а он плюгавенький и страшный…

– Он еще и не Бэк вовсе, – я открыла разочарованной подруге секрет, в кругах «смишников» известный многим. – Твоего плюгавого красавца зовут Тимофей Попкин, а Тема Бэк – это его эфирный псевдоним. Так Тимоша перевел свою фамилию на английский.

– Не понимаю, – протянула огорченная Ирка.

– Чего ты не понимаешь? Звучное родовое имя «Попкин» происходит от слова «попка», а «бэк» по-английски значит «зад». Смысл тот же самый, но на слух куда приятнее.

Между тем говорливый Попкин-Бэк принялся развлекать публику конкурсами. Выдернул на импровизированную сцену четверых мужиков и теперь взывал к толпе, заклиная добровольно вызваться девушку с хорошим глазомером и без комплексов. Настороженные прозвучавшим названием конкурса – «Самый большой», – мужики под пальмой краснели и украдкой нервно теребили ширинки. Дамы в толпе смущенно хихикали и пятились подальше от лобного места под пальмой.

– Неужели мужской стриптиз будет? – несказанно оживившаяся Ирка явно собралась самовыдвинуться в девушки с хорошим глазомером.

– Остынь, – за полу непристойного белого сарафанчика я оттащила подругу назад к стене. – Я знаю этот конкурс. Сейчас Задницин вручит им воздушные шарики и велит их надуть, всего-то навсего. Дошло? «Самый большой» – это о шарике, а не о том, что ты подумала.

– Фу, как пошло! – на мой взгляд, совершенно нелогично заявила Ирка.

Договорить она не успела – из толпы гостей к нам вылетела знакомая девчонка с фингалом.

Впрочем, синяк с ее хорошенького личика исчез без следа. Муся все-таки молодец!

– Что, у Люси теперь хореографии учат? – спросила девчонка, явно имея в виду мое недавнее показательное выступление.

Я не успела ничего ответить.

– Хореографии, карате-до и спортивному ориентированию, – кивнула Ирка, подмигивая мне. – Вот, кстати, по поводу ориентирования: ты, видно, здесь не в первый раз? Не подскажешь, к кому обратиться с деликатной просьбой показать, где тут туалет? Моей подруге…

– Марианной меня зовут, – зачем-то сказала я.

Не ожидавшая этого Ирка поперхнулась и не закончила начатую фразу.

– Мне бы в туалет, – завершила я вместо нее. – После выступления поправить такелаж и все такое прочее…

– Я Наташа, – девчонка сунула мне твердую холодную ладошку, похожую на снулого карася в гномовом пруду. – Если ты хочешь пройти в дом, тебе нужен Павлик Морозов.

– А почему не Иван Сусанин? – машинально отреагировала я на упоминание имени пионера-героя.

– Я такого не знаю, – Наташа покачала головой, мелодично побренчав вдетыми в аккуратные ушки длинными, до плеч, сережками в виде двойных цепочек.

– Я провожу вас, – произнес кто-то за моей спиной.