Отношение Хетерингтон к одиноким мужчинам и одиноким женщинам прекрасно иллюстрирует парадокс, который приводил меня в такое замешательство, когда я только начала изучать одиноких людей. В научно-исследовательской литературе разница между одинокими мужчинами и женщинами, если она вообще есть, чаще оказывается в пользу одиноких женщин. Кажется, женщины принимают одиночество с большим энтузиазмом, чем мужчины, особенно, когда они оказываются одни в среднем или более пожилом возрасте. К мужчинам же относятся более снисходительно. В книге «В радости или в горе» есть прекрасный пример того, как это происходит. Хетерингтон, как и многие другие, обнаружила, что одинокие женщины справляются с жизнью лучше, чем одинокие мужчины. Она это признала. Но, тем не менее, рассказала историю о жирной и угрюмой Бетти-Энн, которой противопоставлены обходительные и успешные Джеймс и Симон. И венчает все это жемчужина иронии: Хетерингтон делает это под заголовком, развенчивающим то, что она называет самым большим мифом о разводах: мужчины всегда выходят победителями.

***

В том же месяце, когда вышел короткий рассказ «Исчезновение Элейн Коулман», в «Нью-Йоркере» появилась еще одна история об одиноком протагонисте. На этот раз она была об одиноком мужчине.

Рассказ Уильяма Тревора «Холмы холостяков» начинается с того, что двадцатидевятилетний Паули возвращается из центральной части Ирландии домой, на ферму, где он вырос[379]. Он приезжает на похороны отца. Мать рада, что Паули приехал, потому что у него с отцом были непростые отношения. Четверо женатых и замужних братьев и сестер Паули тоже приезжают домой. «Паули знал, чего они ожидают… В семье он был холостяком, работа не приносила ему большого дохода. Мать не могла сама управиться с фермой». У Паули нет никаких сомнений по поводу этого. Он только жалеет, что женщина, которую он так любил в центральной Ирландии, не проявила никакого интереса к тому, чтобы переехать с ним на ферму.

Паули встречался и с другими женщинами, но эти отношения тоже ни к чему не привели. Городские люди знали, что мужчинам, которые остаются в холмах, «трудно привлечь жен на скромные фермы, которыми они владеют». Сосед, которого Паули знал с детства, предложил купить у него поля. Мать сказала, что могла бы переехать к одной из сестер Паули. Тем не менее, он отказался.

«Он приступил к ежедневным обязанностям так, как будто никогда и никуда не уезжал, со знанием дела и толком. Он не забыл ничего: ни о зимнем корме для телок, ни о работе, которую нужно делать во дворе, ни о том, где на холмах можно поставить изгороди». Стало очевидно, что «хотя его присутствия так часто никто не замечал, Паули смотрел за работой своего отца более внимательно, чем его братья… Большое поле, которым гордился отец, стало его полем». Мать Паули «поняла, что, хотя сын вернулся домой только из-за ее вдовства, не ее вдовство заставило его остаться».

После смерти матери Паули остался на ферме. «Выдержавшие испытание временем и неизменные холмы ждали его, считали его своим».

История Паули предполагает, что для одиноких мужчин есть место, о котором я и не знала. Они не все неряхи, преступники или геи. Как Паули, они могут быть просто хороши.

Как вы, возможно, помните, Элейн Коулман так мало значила, что буквально растаяла в воздухе. Паули, напротив, оставил женщину своей мечты, но нашел свою душу. Он вернулся к земле, которую любил больше, чем какое-либо живое существо. Он осел на земле и принял окончательное решение.

Элейн и Паули – это вымышленные персонажи. Мы можем прочитать их истории, оценить прекрасный слог и рассматривать их как выдернутые в произвольном порядке из литературного журнала. Но предположим, что эти две истории значат что-то большее. Предположим, они преподают нам тот же урок, что и Хетерингтон, когда она противопоставляет угрюмую Бетти и любезных Джеймса и Симона. Что, если женщины и вправду верят: в том случае, когда они не замужем и у них нет детей, они исчезнут без следа или будут обречены на отчаяние, независимо от богатства и известности, которых они могут достигнуть? И что, если мужчины не ощущают такого давления, но верят, что они, как все Паули в мире, могут быть счастливо женаты или не менее счастливо привязаны к земле? У мужчин есть основания для силы, и есть преимущество: они могут выбирать.

Одинокие родители часто подвергаются общественному осуждению – особенно, если они бедны. Президент Рональд Рейган внедрил в психику американцев язвительный образ, описав Королеву на пособии, разъезжающую на кадиллаке и притворяющуюся, что у нее был целый ряд погибших мужей, чтобы использовать систему социальной помощи для еще более преступных целей. Королева прожила недолгую жизнь – не потому, что она была одинока, а потому, что ее никогда не существовало. Она была придумана[380]. Но ее наследие продолжает жить.

Какими бы оскорбительными не находили одинокие родители такие сказочки с сомнительной моралью, они вскипают еще сильнее, когда попрекают их детей. Действительно, их теперь редко обзывают бастардами, но часто называют незаконными или детьми из неблагополучных семей. Затем следуют зловещие прогнозы жизни, наполненной преступлениями, провалами и отчаянием, которые, как черный дым, распространяются из лабораторий злых ученых.

Было время, когда унижение детей считалось не американским путем. В эпоху гражданских прав 1960-х и 1970-х годов выступления за социальную справедливость для всех улучшили жизнь даже самых маленьких американцев. До этого времени дети одиноких родителей считались вторым сортом по закону. Их даже могли отнять у матерей и отдать на усыновление. После ряда решений, принимаемых с 1968 года, Верховный суд постановил незаконным выделять детей путем худшего отношения к ним только потому, что у них нет состоящих в браке родителей. Вместо этого Верховный суд заявил, что всем детям в стране гарантируется равная защита со стороны закона. Незаконность в качестве неопровержимой юридической категории стала историей[381].

Решения суда шли в ногу со временем. Все больше и больше людей начинали верить, что морально-политический авторитет страны не подвергается опасности, а возрастает, когда признается и уважается достоинство каждой личности.