Через полчаса к дому подкатила машина Бергинов. За рулем сидел Оливер, рядом с ним Тилли.

- Мне хотелось повидаться с Гарриет, - объяснила она свое появление. - Надеюсь, у вас все хорошо.

Увидев девушку, Джеймс занервничал. «Возьми себя в руки, Форрест, - приказал он себе. - Что она может тебе сейчас сделать?»

- Привет, Тилли, - сказала Гарриет, обнимая ее. - Ты, кажется, еще не знакома с моим отцом?

- Мы встречались, - ответила Тилли, с холодной улыбкой глядя на Джеймса, - один или два раза.

- Папа еще не вернулся с прогулки с Тео, - сказал Оливер, чтобы разрядить внезапно возникшую тишину, - а мама пока отдыхает. Они подойдут попозже. Спасибо, что пригласили нас.

Он выглядел ужасно: бледный, с мешками под глазами. Отказавшись от предложенного Гарриет стаканчика вина, он попросил чаю. Она налила ему чай в свою большую кружку.

- Я думала, только британцы пьют чай в минуты душевного дискомфорта, - сказала она, протягивая ему кружку.

- Я и есть брит, - ответил Оливер. - По крайней мере, я так считал.

Джеймс пригласил всех в гостиную. Ему стало казаться, что кухня действует ему на нервы - уж слишком много трагических часов они провели там. Он рассказал Оливеру о письме Крессиды и о том, где Мерлин нашел его. Оливер отнесся к его рассказу без всякого интереса. Он явно устал, и его больше ничто не интересовало.

- Письмо нам ничего не дает, насколько я понимаю, - сказал он безразличным тоном.

- По крайней мере, теперь мы знаем, что ее не похитили и она не попала под машину, - сказала Гарриет. - Правда, это слабое утешение. Как ты думаешь, Оливер, должны ли мы показать его полиции?

- Я не знаю. Решайте сами. - Обхватив руками голову, он запустил пальцы себе в волосы.

Гарриет подошла к нему и обняла за плечи.

- Оливер, дорогой, ты не должен отчаиваться. Она вернется. Войдет в дом, рассмеется и скажет: «Вы не представляете, что со мной произошло».

Оливер покачал головой, отсутствующим взглядом посмотрел на нее и сказал:

- Она не вернется.

Гарриет беспомощно взглянула на Тилли, которая уютно устроилась на софе, скрестив свои бесконечно длинные ноги, и наблюдала за всеми с неподдельным интересом.

Все- таки она удивительное существо, подумал Джеймс, украдкой наблюдая за девушкой, такие нечасто встречаются. Да ерунда все это. Таких, как она, сейчас много. Как их там теперь называют?… Топ-модели… Но встречал ли он хоть одну из них раньше. Нет, все-таки в ней что-то есть, какое-то невозмутимое спокойствие. Джеймс попытался вспомнить ее мать. Та явно не обладала таким спокойствием, хотя в обстоятельствах, при которых они встретились, трудно было быть спокойной. Она родила чудесную дочь и хорошо воспитала ее, совсем одна, без денег, без чьей-либо помощи. Джеймс отогнал от себя мысль о возмещении морального ущерба за второго, неродившегося ребенка и смущенно улыбнулся Тилли. Она, с легким удивлением изогнув брови, холодно посмотрела на него. «Что у нее в голове? Что она может мне сейчас сделать? Господи, ну и денек выдался!»

Как бы в ответ на его мысли Тилли внезапно встала и подошла к нему:

- Я люблю садовое искусство, мистер Форрест. Не покажете ли вы мне свой сад?

Все присутствующие с интересом смотрели на них, особенно Мэгги и Сюзи, которая даже привстала со своего места, готовая прийти Джеймсу на помощь. Он взглядом попросил ее не беспокоиться, заученной улыбкой врача улыбнулся Тилли, пытаясь узнать в этой роскошной женщине то маленькое худенькое существо, что он когда-то принимал, и которая могла бы быть его крестницей, случись все иначе. Какого черта он так волнуется?

- С удовольствием, - ответил он. - Идемте, я покажу вам свои розы. Мы скоро вернемся, - бросил он через плечо, заметив при этом, что Гарриет смотрит на них, ничего не понимая.

Она шла грациозной походкой, словно скользила по воздуху. Он следовал за ней и чувствовал себя ослом, бредующим за прекрасной породистой лошадью. Когда они отошли на приличное расстояние от дома, она остановилась, поджидая его.

- Может, пойдем туда? - спросила она, махнув рукой в сторону поля.

- Давайте дойдем до леса, - ответил он. - Это будет чудесная прогулка.

- Люблю чудесные прогулки, - ответила она с легкой иронией.

Они долго шли молча. На опушке леса она остановилась и посмотрела на него:

- Итак, мистер Форрест, мы давно с вами не встречались.

- Сколько вам сейчас? Девятнадцать?

- Двадцать, как вам хорошо известно.

- Ах, значит, двадцать.

- Двадцать лет. Они были очень трудными для моей матери.

- Да, наверное.

- А как вы? Судя по виду, преуспеваете.

- Более или менее.

- Думаю, что более, но я привела вас сюда поговорить совсем о другом.

- Мисс Миллз…

- К чему такие формальности, мистер Форрест? Зовите меня просто Тилли, тем более что скоро я войду в вашу семью. Руфус предложил мне выйти за него замуж. Он ведь член вашей семьи?

- Не совсем, но я понимаю, о чем вы говорите.

- Ни черта вы не понимаете. Неужели никто из ваших близких не заметил, на кого похож Руфус? Странно, мне это сразу бросилось в глаза. Я просто остолбенела.

- Я вас не понимаю. - «Господи, все обстоит хуже, чем я думал».

- Думаю, вы все отлично понимаете.

- Мисс Миллз… Тилли, уверяю вас…

- Ну хорошо, - внезапно согласилась она, - давайте не будем сейчас говорить об этом. Я просто хочу спросить, почему вы так поступили с моей матерью? Конечно, это дело давно минувших дней, но с этим я прожила всю жизнь и хочу получить ответ на свой вопрос.

Джеймс некоторое время молча смотрел на нее. Во рту у него пересохло.

- Я не совсем понимаю ваш вопрос. Вы спрашиваете о вашем рождении и о смерти вашей сестры?…

- Вы правильно меня поняли, но не это главное. Я все время пытаюсь убедить себя, что смерть моей сестры была неизбежной, но мне это с трудом удается. Я говорила на эту тему с Оливером. Он врач и должен знать…

- Вы говорили с ним о своем рождении? - Джеймс был так возмущен, что у него перехватило дыхание.

- Успокойтесь, не о своем, - ответила Тилли. Она посмотрела на него с надменной улыбкой. - Просто мне было интересно узнать, как протекают роды близнецов. Я спросила его, трудно ли их принимать, и он ответил, что в наши дни это совсем нетрудно, но лично он не любит такие роды, так как может случиться, что второй ребенок неправильно расположен, и тогда не знаешь, чего ждать. Джеймс мысленно поблагодарил Господа, что Оливеру приходилось во время практики сталкиваться с такими случаями.

- Тогда вы понимаете, в чем проблема, - сказал он.