Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С тобой и в детстве-то невозможно было разговаривать, Дэйви! Ну постарайся хоть немного нам помочь! Знал бы ты, что пришлось пережить нам с отцом! Столько волнений, расходов на этот фонд и завещание! — яростно вопила Джокаста.
— Неужели столько, что вы даже не смогли позволить себе съездить в отпуск в прошлом году? — ласково спросил Алекс. — Ой, как же я забыл, вы ведь не один, а два раза в прошлом году ездили в Египет, да?
Эдвард едва ли не с кулаками набросился на него:
— Как ты смеешь говорить с матерью в таком тоне! Немедленно извинись! А в Египет мы ездили по делам, ну, за покупками. И вообще тебя не касается, как мы расходуем свои деньги!
— Будет тебе, Эдвард…
— Не останавливай меня, Джокаста! Ты знаешь, что я этого не выношу. Ведешь себя как старая няня в антиварикозных чулках…
— В антиварикозных чулках?! Я в жизни не носила таких чулок, хотя однажды мне пришлось ходить с подвязкой на руке, когда я повредила локоть…
Кричала даже Табита:
— Я не понимаю, какое отношение чулки и подвязки имеют к моей способности воспитывать ребенка! И где я решу растить ребенка, здесь или вместе со своими друзьями с семинара, никого не касается!
Дэйви вскочил:
— Потому что ты — глупая, эгоистичная девчонка, которая не в состоянии прожить на одном месте достаточно долго, чтобы вырастить хоть что-то, не говоря уже о детях!
Табита запустила в него чашкой кофе (к счастью, холодного) и разревелась.
Эдвард заорал на Дэйви:
— Посмотри, что ты наделал, ты ее расстроил!
Джокаста выгребла из солонки горсть соли и швырнула, метясь в кофейное пятно на рубашке Дэйви, но промахнулась, и большая часть соли угодила ему в лицо.
— Спасибо, мама! Не хватало мне еще ослепнуть! — заорал Дэйви.
— И поделом тебе! Хватит шум из-за ерунды устраивать. Можешь включить этот случай в список несчастий вместе со своей медвежьей трагедией, — съязвила Джокаста.
Я смотрела на них открыв рот. Никогда в жизни мне не доводилось видеть, чтобы члены одной семьи так себя вели, — они были совершенно безжалостны друг к другу.
Союзники через минуту становились врагами, и наоборот. Старые обиды всплывали одна за другой. Кто-то коснулся моего плеча. Обернувшись, я увидела, что Одесса знаками манит меня за дверь. Я на цыпочках выбралась из зала. Было и приятно освободиться от этой мучительной обязанности, и одновременно жаль уходить — очень уж хотелось узнать все семейные тайны.
Уже на пороге я услышала, как Дэйви обвинил Алекса, что в последней гонке по крыше тот сжульничал. Алекс побагровел и потребовал извинений.
— Боже милостивый, — вздохнула я, — и долго еще это будет продолжаться?
— Трудно сказать. Ну ничего, пошумят-пошумят, глядишь, и полегчает, — спокойно ответила Одесса.
На кухне мы загрузили посудомоечную машину, и я объяснила Одессе, как с ней обращаться. Она наблюдала за мной с недоверием, но когда увидела результаты — сверкающие тарелки, недоверие сменилось благоговением.
Мы заварили чай и сели за стол. Я зевала не переставая.
Одесса предложила:
— Поспи немного. Я тебя разбужу, когда разберусь с этой семейкой.
Слабо кивнув и ткнувшись Одессе в щеку, чем явно растрогала ее, хоть она и пыталась отмахнуться, я пошла наверх. Посреди комнаты стоял мой чемодан (должно быть, Дэйви принес), но я не глядя на него рухнула на кровать и тут же провалилась в сон. Когда я очнулась, за окном было темно. Неужели они до сих пор ссорятся, подумала я, не представляя, сколько часов может тянуться семейный совет Стентонов.
Я умылась и осмотрела себя в зеркало. Всего несколько дней назад я ступила на вокзал Пэддингтон, но за это время произошло столько всего, что я удивилась, как эти перемены не отразились на моем лице. Я причесалась, пытаясь придать прическе тот же вид, который был у нее сразу после стрижки, впрочем, не слишком успешно. Возможно, этой прическе требуется еженедельный уход в очень дорогом салоне. Вот черт.
Порывшись в косметичке и неловко намазав растрескавшиеся губы блеском, я подумала, что не помешало бы как-то замаскировать последствия чрезмерного потребления алкоголя и жирной пищи. Но несмотря ни на что, я выглядела довольной жизнью.
Я перерыла весь чемодан в поисках чего-нибудь новенького. Нашла яркую замшевую юбку, которая была на мне в поезде (втайне я надеялась, конечно, что воспоминания о том происшествии возбудят Алекса). И едва успела застегнуть молнию (далось это с трудом — количество съеденных пирогов давало о себе знать), как в дверь постучали.
Это была Одесса. И выглядела она растерянной.
— Что случилось? — перепугалась я.
— Они все еще ругаются! Я напоила их чаем, потом кофе. Табита уснула, Алекс с Дэйви грызутся как заведенные, Эдвард пытается улизнуть к себе в кабинет, но Джокаста заперла дверь! Это почище любого телешоу.
— Но хоть к какому-нибудь решению они пришли?
— Нет, — недовольно фыркнула она. — Думаю, пора их подхлестнуть. Дело за тобой.
Но при чем тут я? Тем не менее я послушно опустилась на кровать, приготовившись слушать. Остается надеяться, что план Одессы не подразумевает моего активного участия.
Одесса открыла рот, но тут откуда-то сверху донесся жуткий стон. Мы дружно вздрогнули и задрали головы. Потолок двигался! Его буквально распирало. Мы смотрели как завороженные, но тут раздался оглушительный треск, и мы с Одессой кинулись к двери.
С потолка посыпалась штукатурка, потом заструилась вода. Обшивка, гипс, обои и какие-то ржавые железяки рухнули на кровать, туда же посыпались тонны многовековой пыли. Я кинулась обратно в комнату спасать чемодан со своими роскошными нарядами. Слава богу, я не успела его распаковать. Там, где я сидела минуту назад, лежал огромный кусман потолка!
Мы с Одессой уставились друг на друга, потом снова на потолок. Он все трещал и скрежетал и вдруг в одно мгновение с диким грохотом обрушился вниз. Сверху свесился обломок балки, а в рваную дыру виднелось темное небо.
Я закричала, Одесса тоже. Мы вцепились друг в друга, потом отцепились и помчались по коридору. Навстречу неслись Алекс и Дэйви.
— Что это за шум? — орал Дэйви. — Вы целы?
— Неужели вернулась Клавдия и устроила пальбу? — кричал Алекс.
За ними спешили Джокаста с Эдвардом.
— Господи, что это было? — хрипел Эдвард.
— Дорогие мои, вы не ранены? — Джокаста еле дышала.
— Потолок! Потолок упал!
Алекс с Дэйви отправились осматривать место катастрофы, а мы столпились за их спинами.
— А там не опасно? — нервно спросила я. — Может,
