Гимназистки уселись по бокам; я позволил им надеть на меня браслеты, и по спине немедленно побежали колючие мурашки. Они так и бегали, пока Юля с Викой переливали энергию в разряженные бусины, а потом девушки поднялись на ноги и выжидающе посмотрели на меня.

— Дядя Слава?

Я встал со шкуры и прислушался к своим ощущениям. Не было ни жара, ни холода, и прокушенное плечо себя никак не проявляло. Только было не очень привычно шевелить руками — на запястья словно нацепили невидимые утяжелители по килограмму каждый.

— Отлично! — обрадовался я. — Вы настоящие кудесницы! Расцеловал бы, да Ване обещал себя в руках держать.

— Обращайтесь! — заулыбались в ответ гимназистки.

Я вышел за дверь, но сразу заглянул обратно.

— Насколько заряда хватит?

— В пассивном режиме расход небольшой. А так будет зависеть в первую очередь от импульса силы. Придется его гасить полностью или получится отвести в сторону.

— Спасибо! — еще раз поблагодарил я гимназисток и отправился к себе.

В семь, когда в баре стало не протолкнуться от посетителей, я попросил гимназисток еще раз проверить заряд браслетов, а потом выскользнул на задний двор и оттащил заранее выставленную туда стремянку к забору. Взобрался на нее, спрыгнул в глухой переулок и зашагал по дворам выстроенных вдоль Красного проспекта пятиэтажек. Не заметив ничего подозрительного, свернул в темный проход между домами и со всех ног рванул через проезжую часть.

Кативший по дороге грузовик принялся отчаянно сигналить; я проскочил перед ним и выбежал на парковку клуба «Ширли-Муры». Сразу поспешил дальше вдоль ограды «Тополей», свернул за угол и уже там остановился. Выждал с минуту — выглянул обратно и с облегчением перевел дух. За мной никто не шел.

Это еще не гарантировало отсутствия слежки, но напрочь исключало всякую любительскую самодеятельность.

Солнце уже начинало клониться к закату, но пока еще висело достаточно высоко, прохожих на улице хватало с избытком. Я на общем фоне нисколько не выделялся. Иду себе да иду. На голову вопреки обыкновению капюшон мастерски накинул, еще и бронежилет добавил фигуре массивности; так сразу и не опознаешь, если не присматриваться.

Вдоль задней ограды «Тополей» я дошел до проходной общежития, повернул и направился к проспекту Терешковой через застроенный двухэтажными зданиями квартал. Дворы там были все больше обнесены капитальными заборами, и узенькие проезды напоминали самый натуральный лабиринт, а затем впереди замаячили обветшалые трущобы.

Их я обогнул стороной. Просто не рискнул нарываться на рожон. Там можно запросто сгинуть без всякого вмешательства недоброжелателей. И ствол не поможет.

Постоянно оглядываясь и озираясь, я перебежал через Тополиную аллею, дошел до Севастопольской и зашагал мимо особняка «Несущих Свет». Раньше эта секта частенько устраивала эпатажные уличные проповеди, но в последнее время ее адепты остепенились и не мозолили людям глаза. То ли былой запал иссяк, то ли в тайный орден переквалифицировались.

Дойдя до перекрестка с Советской, я не стал сразу поворачивать налево, а вместо этого перешел через дорогу и двинулся под горку по другой ее стороне. Эстонские болота располагались в низине, и уклон здесь был достаточно крутым. В обратном направлении по обледенелой дороге водители обычно забираться даже не пытались, объезжали стороной.

Чувствуя, как накатывает лихорадочное возбуждение, я оглянулся, но никто из прохожих подозрения не вызвал. С той стороны на первых этажах были лавки и магазинчики, там народу хватало. Здесь сразу за тротуаром начинался откос, и я шел на высоте третьего этажа домов, выстроенных чуть ниже по склону. Позади никто не тащился, но провериться не помешает…

Метров через тридцать после поворота на Южный бульвар я хлопнул себя по карману и выудил чарофон. Сделал вид, будто отвечаю на вызов, раздраженно махнул рукой, развернулся и зашагал в обратном направлении.

Все, кина не будет, встреча отменяется. Такой вот немудреный спектакль.

А сам включил фронтальную камеру чарофона и принялся поворачивать его, осматривая улицу за спиной. Дернется кто-нибудь? Дернется?

И дернулся! Преспокойно шагавший в одном со мной направлении парень на противоположном тротуаре неожиданно замедлил шаг, а потом и вовсе перебежал через дорогу и пристроился позади. И сразу с пройденного мной перекрестка вывернул фургон с раздвижной боковой дверью.

Что называется — приплыли. Капец, как он есть, получите и распишитесь.

Довыделывался!

Я сунул руки в карман, да так и пошел дальше, усталый и согбенный. Просто олицетворение уныния. А что пальцы сомкнуты на рукояти чаромета — со стороны этого не видно.

Почему именно на чаромете? Да ведь неспроста дядя Миша именно эту модель выискивал. Тут я решил положиться на интуицию старого мастера. Большого ума человек был…

Фургон все ближе, в кабине пара человек в рабочих спецовках, незнакомые. Едет неспешно, словно дает нагнать меня преследователю.

И тот нагоняет — чувствую его спиной, словно сделался обладателем колдовского внутреннего зрения. Не сделался, конечно, но холодом сзади тянет все ощутимей.

Задействован мощный артефакт? Очень может быть…

Фургон притормозил, как перед кочкой, боковая дверь слегка подалась наружу, начиная открываться. А сзади — сорвавшиеся на бег шаги!

Я не стал оборачиваться, не стал кидаться наутек. Не успел бы просто.

Рука из кармана вниз и назад, за спину. Указательный палец — на гашетке. Краешек глаза выхватывает движение, и сразу — выстрел по ногам преследователя!

Изувеченный парень еще только начал валиться на тротуар, а я уже выбросил руку вперед и выстрелил в распахнувшуюся дверь фургона, где готовились принять меня двое крепышей в одинаковых комбинезонах, с масками на лицах.

«Плазменный цветок» взорвался в салоне ослепительной вспышкой, парней раскидало в разные стороны, а я перескочил через ограждение и покатился вниз по склону к спасительным подворотням обветшалых домов.

Сразу нагнал истошный визг, словно подранок только сейчас сумел набрать воздуха в легкие, и наверху сверкнула вспышка. Но стрелок поторопился, огненный росчерк выжег траву в метре правее.

Донеслось мимолетное дыхание колдовского жара; я на очередном кувырке выстрелил куда-то вверх, и «плазменный сгусток» взорвал землю у самого края тротуара. И все — чаромет оказался разряжен.

Вот черт!

Под спину некстати подвернулся камень, но бронежилет смягчил удар. Я ухватился за куст и вырвал его с корнем, зато сумел вскочить на ноги. И тут же меня накрыли из чаромета!

Огненный всполох налетел со спины, на миг стало невыносимо жарко, а потом магический разряд унесся дальше. Попавшее под его удар оконное стекло изогнулось пузырем и расплескалось прозрачными брызгами.