— А что с ним не так? Милейший человек. Ладно, Анри, беги, тут много бумаг, надо с ними разобраться.

* * *

В замок Этлан привезли сеть, причем не одну. Два военных грузовика, суровый озабоченный офицер, и секретный груз, на поверку оказавшийся мелкоячеистой сетью из незнакомого очень прочного материала. Во втором тюке тоже, вероятно, сеть, но его распаковывать не стали. К тюкам прилагались металлические столбы, каждый под три метра в высоту.

— Может, для маскировки, чтобы с самолета не разглядели? — предположил несколько растерявшийся капитан Гарнье. — Но маскировочная сеть совсем другая, эта ничего не спрячет.

Вначале грузом занялись солдаты гарнизона, оттащившие его к подножию Речной Анны, где за дело взялись легионеры капитана Пастера. Сети и столбы исчезли в каменных недрах башни.

— Какой у нас будет потрясающий музей! — рассудила мадам Делис. — Я уже себе представляю…

Анри Леконт тоже обладал весьма живым воображением, представив, как выглядит замок Этлан со стороны. Гарнизон, военные авто, гости из Парижа, свет на верхней площадке Речной Анны. Самолет! Огненный луч! И зачем со стороны? Солдат капитана Гарнье вновь стали отпускать в увольнение, можно без труда догадаться, что они расскажут девицам в Клошемерле. Сотрудники музея, ремонтники… А если кто-то не поленится узнать, над чем работает математик Ардан? А биологическое оружие?

И при всем при этом, считай, никакой охраны. Караульные у шлагбаума и все.

— Я уже давно понял. Мы — триста спартанцев, — философски рассудил капитан Гарнье. — Они держали оборону в Фермопилах, надеясь выиграть время для постройки укреплений на Пелопоннесе, чтобы защитить Спарту. Вот наша Спарта!

Комендант кивнул в сторону Речной Анны, на верхней площадке которой привычно суетились легионеры.

* * *

— И вы туда же, шеф? — поразился Жозеф Каррель. — Инопланетяне? Не поддавайтесь, мсье Леконт, учтите, это очень и очень заразно. Проходите!..

К этнографу бывший учитель зашел без особой надежды. Сколько людей, столько и мнений. Но вдруг? Все-таки специалист.

Бородач, убедившись, что гость удобно расположился в кресле, принялся набивать трубку. Пачка голландского матросского табака лежала тут же на столе рядом с искусно вырезанной из дерева человеческой ступней почему-то с семью пальцами.

— Калимантан, — не особо понятно пояснил эксперт, уловив интерес гостя, и потянулся за спичками. Над столом заклубился сизый дым.

— Шеф! — начал этнограф, сделав пару глубоких затяжек. — Я, знаете ли, всегда интересуюсь, на кого работаю. Вы закончили Сорбонну, филолог-словесник. Не точная наука, конечно, но анализ-то вам доступен и что такое бритва Оккама слыхали. Зачем искать причины непонятного вне Земли, когда их можно найти прямо здесь?

Анри Леконт прикинул, не попросить ли у дяди несколько фотографий. Нет, не стоит, ничего инопланетного там них нет.

— Смотрите, шеф!

На стол легла хорошая знакомая книги в потрепанной бумажной обложке. «Кровь Капитана Астероида». Сам же и переводил.

— Из этого бульварного чтива родилась целая даже не теория, религия. Фиолетовая планета Аргентина, она же еще и Клеменция. Уже прилетели, уже высадились, уже под каждой кроватью.

Бывший учитель задумался. Насчет бульварного чтива, конечно, не поспоришь.

— И что, никаких доказательств? Вообще ничего?

Жозеф Каррель укутался табачным дымом, но из сизой глубины донеслось решительное:

— Ни малейших!

Когда дым слегка рассеялся, профессор уже листал какую-то тетрадь.

— Многое я мог бы рассказать, шеф. Например, как вполне земные военные изобретения выдают за инопланетные. Зачем? Допустим, для того, чтобы передать их стране, с которой мы не слишком дружим. Причем тут Франция, Клеменция виновата! Вот самое последнее…

Полистав тетрадь, достал спрятанную между страниц фотографию.

— Пришлось заниматься по просьбе одного нашего адмирала. К нему обратился, представьте себе, сын русского Верховного правителя и известного полярника Колчак-младший. Появились фальшивые мемуары революционера Бруснева, который якобы встречался с инопланетянами на Земле Санникова. У пришельцев с Аргентины там, оказывается, база.

На фотографии — нечто полярное. Все в зимнем, вокруг камни и снег. И ни одного марсианина.

— Чего только не выдумывали, вплоть до того, что девушку, занимавшуюся этим делом, выкрали люди в черном. Они, понятно, тоже с фиолетовой планеты, откуда же еще? А на самом деле… Мемуары — машинописная копия, никакого подтверждения, что их писал именно Бруснев, нет. Фотографии могли быть сняты на Таймыре по время путешествия шхуны «Заря». Там вроде бы нет таких гор, но не уверен, что Таймыр так хорошо исследован. Кстати, Земли Санникова не существует, уже проверено.

Анри Леконту стало почему-то грустно. Ничего нет, сказка всего лишь сказка, у Святого Николая ватная борода.

— А девушка?

Этнограф махнул рукой.

— Вышла замуж за подданного Лихтенштейна и уехала с ним за границу. Мсье Леконт! Шеф! Про наш веселый замок, уверен, тоже распускают слухи. А что? Марсиане на вершине Речной Анны!..

* * *

— Вы от меня прячетесь, учитель?

— Вы меня преследуете, ученица?

Мари-Жаклин нашла его уже под вечер. Шеф объекта и сам к тому времени набегался не хуже дяди. Принял работу у ремонтников, в очередной раз успокоил мадам Делис, ужаснувшуюся тем, что бравые легионеры капитана Пастера разбирают каменные зубцы на стене, прилегающей к башне, лично принес капли валерианы рыдающей мадемуазель экскурсовод, посетовал вместе с капитаном Гарнье на то, что дальше будет только хуже. Наконец, раскидав дела, стал возле лестницы, ведущей на второй этаж музейного корпуса чтобы полюбоваться закатом. Бывшая ученица подошла сзади.

— Что у нас нового, шеф?

— Инопланетян не существует, Жаклин, по крайней мере, мне так объяснили.

Она хотела что-то ответить. Не успела.

— Эгей! А вот и я!..

Анри Леконт обернулся, взглянул вверх. Дядя!

— По-моему, он сильно пьян, — рассудила бывшая ученица.

— Очень сильно.

Пьян — не беда, но дядя стоял на верхней ступеньке лестницы. Ступенек много, к тому же они мокрые от дождя. Как бы не…

— Иду!

Леконт внезапно понял, что дядя стоит вовсе не на ступеньке, а на небольшой круглой доске. Нет, уже не стоит! Доска, воспарив над лестницей, начала медленно опускаться вниз. Дядя, довольно улыбаясь, опирался на зонтик.

— Мягкая посадка! — прокомментировал он, когда доска коснулась нижней ступеньки.

Рассмеялся, поднял зонтик вверх — и воспарил, вернувшись к месту старта. Затем, поклонившись, сошел с доски и подмигнул.