С этим временем связано появление в истории Большой Игры человека, который, как говорят, и придумал этот термин — Большая Игра. Популяризировал это словосочетание Редьярд Киплинг, а вот автором его был лейтенант Артур Конолли из шестого полка легкой бенгальской кавалерии.

Артур Конолли

Он был одним из первых и одним из лучших полевых агентов лорда Элленборо. Его биография вполне типична для многих британских да и русских разведчиков того времени: в подростковом возрасте уже на службе, в погонах, на войне, к 25 годам они уже состоявшиеся офицеры, ветераны сражений и настоящие патриоты своей страны, не важно, Англии или России. На самом деле, трудно переоценить заслуги этих бесстрашных мальчишек — русских и англичан — как исследователей малоизвестной в те времена Азии. Можно обсуждать их разведывательную деятельность и даже осуждать ее. Но не восхищаться этими людьми просто невозможно. Ведь это была все же не только война разведок. Это было соперничество равных, и причем соперничество уважительное. Хотя зачастую и жесткое.

Артур Конолли остался сиротой в 12 лет, его родители умерли один за другим, и у шестерых братьев Конолли выбора особенно и не было. Они все пошли на военную службу, и из шестерых братьев трое, включая его самого, погибли в Южной Азии, на службе Ост-Индской компании. Он окончил школу в Регби, добрался до Индии и в 16 лет поступил в Бенгальский конный полк легкой кавалерии корнетом. Его дальнейшая карьера показала, что он был человеком исключительной храбрости и настоящим товарищем. Кроме того, он был человеком глубоко религиозным, искренне верил, как и многие в то время, в особую миссию христианства, в задачу христиан нести цивилизацию народам Азии и Африки, возможно находящимся на других ступенях общественного развития. И многие офицеры или управленцы Ост-Индской компании всерьез полагали, что индийцы должны быть благодарны англичанам за то, что те их колонизировали. И стоит заметить, что на самом деле британцы в Индии отменили многие варварские обычаи. Например, они пытались запретить сжигать вдов вместе с умершими мужьями. Но даже в этом случае англичане поначалу не рисковали полностью запрещать обычаи. Газета «Московский телеграф» сообщала читателям следующее:

«Известен ужасный обычай Индиянок, Брамайской веры; оне должны сжигаться с мужьями, если их переживут; бесчестие и посрамление падает на ту женщину, которая откажется от сей ужасной жертвы и никакие убеждения, никакие средства не могут остановить страшного обряда. Англичане решились наконец препятствовать этому силою. Из одиннадцати, десять сожжений успевают они остановить, и за всем тем, в 1823 г., в Бенгале сожглось 575 женщин, в том числе 109 более 60 лет, 226 от 40 до 60, 208 от 20 до 40 и 32 менее 20 лет. В Калькутте сожглось в 1819 г. — 650, в 1820–597, в 1821 [92] — 654, в 1822–583, в 1823–575. Величайшая пошлина не останавливает Индийцов: оне продают последнее для получения дозволения. Решительно остановить Индийцов не смеют, ибо опасаются, что это возмутит их, а от предосторожностей правительства они употребляют всякие ухищрения»[107].

Надо сказать, что англичанам даже правление русских в Средней Азии — хоть они и были политическими конкурентами — казалось полезным для общественного блага и справедливого мироустройства. Основанное на принципах христианства британское правление представлялось высшим благом, дарованным варварским народам. Основанное на тех же христианских принципах русское правление тоже казалось вполне логичным и нужным. Даже в 1860-е годы, когда противостояние между империями в Азии было крайне обострено, когда русские войска брали один город за другим, английская пресса оценивала этот процесс скорее положительно. При этом надо понимать, что уже в те годы пресса не была вещью в себе, за каждой влиятельной газетой стояли определенные политические и финансовые группы. Правление русских, при условии, что оно остается достаточно далеко от индийских границ, было предпочтительнее правления мусульманских тиранов.

Михаил Африканович Терентьев — русский генерал, востоковед, историк и лингвист, участник военных кампаний в Средней Азии — приводил в своем фундаментальном труде «Россия и Англия в Средней Азии» такую выдержку из газеты «Таймс», сопровожденную язвительными замечаниями генерала (хочу заметить, что труд Терентьева вообще обязательно стоит прочесть всем, кто интересуется подробной историей русско-британской политической борьбы в регионе):

«Интересы Англии вовсе не требуют отнятия у русских их завоеваний (слава Богу!); владения русских на Оксе, на Яксарте и даже в Бухарии не грозят ни малейшею опасностью владычеству англичан в Ост-Индии… Мир положительно в выигрыше от неустанных завоеваний России, потому что трудно найти другую страну, где бы перемена правительства была так желательна, как в Средней Азии. Апатия и мусульманский фанатизм разных властителей, при отсутствии каких бы то ни было хороших качеств, превратили некогда плодоносные долины в голые пустыни, а цветущие богатые города в развалины.

Страна и население только выиграют от замены теперешнего бесправия русским духом порядка, как он ни механичен, как ни рутинен. А что проиграет от этого Англия? В далеком будущем ей грозят возможностью нажить себе соперника за владычество в Ост-Индии… Но прежде чем борьба за Ост-Индию сделается возможною, Россия должна будет покорить себе не только Хиву в Бухару, но и Авганистан, а этого в один день не сделаешь. Пока же завоевания России выгодны для торговых интересов Англии. Зависть русских фабрикантов не может наложить такого гнета на английскую торговлю, как анархия или грабежи азиатских деспотов»[108].

И Артур Конолли в целом симпатизировал русским. Он понимал желание Санкт-Петербурга освободить своих подданных из рабства в азиатских ханствах, полагал справедливой защиту христиан русскими на Кавказе. Но он был патриотом Англии, офицером и разведчиком. В 1829 года Конолли выехал из Лондона в Москву, а оттуда на Кавказ. Официально считалось, что он едет назад к местам службы, в Индию. Реально же он должен был по заданию руководства оценить русскую военную мощь в регионе и понять, насколько высоки шансы русских пройти к берегам Инда. Несмотря на то, что отношения с Англией становились все хуже и хуже, а британские офицеры были инструкторами в армии вражеской Персии, в Тифлисе Конолли тепло встретили русские офицеры и даже снабдили казацким эскортом для проезда по самым опасным участкам пути до персидской границы, потому что в регионе шла война с черкесами, особенно усилившаяся после того, как из региона вытеснили турок — традиционных союзников черкесов. Конолли оценивал все, что видел в русской армии: офицеров и солдат, их вооружение, выучку, мотивацию и моральные качества. Все, что он увидел, его впечатлило, он был удивлен закалкой русских солдат, которые зимой спали в открытом поле, не имея даже палаток. Будучи сам офицером кавалерии, он был поражен ловкостью драгун русского полка, которые захватили вражескую крепость, подскакав таким стремительным галопом, что турки не успели закрыть ворота.