А Турция хоть и подписала Ункяр-Искелесийский мирный договор, но смиряться с потерей влияния на Кавказе все равно не собиралась. И пусть Россия считалась теперь вроде бы союзником, пусть хотя бы на бумаге, но это не мешало османам усилить помощь воюющим горцам. Более того, именно с 1833 года поток контрабанды, судя по отчетам российского морского ведомства, только усилился. Это, видимо, была такая благодарность русским за спасение империи. Хотя понятно, что Николай I спасал не турок и не их больное, слабое, гниющее изнутри государство. Он спасал свою страну, подарив России относительное спокойствие. Он понимал, как и за несколько лет до этого, что лучше один слабый и в целом понятный враг, чем десяток-другой воюющих государств в южном подбрюшье России, при том что каждое из этих новых государств может легко попасть в орбиту влияния Франции или Британии. А так, малыми усилиями, только лишь погрозив пальцем и пообещав использовать армию, Россия получила свободный проход через проливы и условно союзное государство. Правда, никто в Петербурге иллюзий не испытывал, и все понимали, что это за союзничек.

В принципе, эта ситуация многое объясняет, если спроецировать ее на современную нам политику. Скажем, на ситуацию на Украине. Целая страна, даже с русофобским правительством, все равно лучше, чем три-четыре маленькие Украины, в каждой из которых будет своя маленькая, русофобская и очень злая хунта.

А тогда, в 1833 году, как уже говорилось, значительную роль в финансировании горского сопротивления играла Англия и лично Дэвид Уркварт. В 1834 году он познакомился с вождями черкесов во время их пребывания в Константинополе. А потом и состоялась та самая тайная поездка на Кавказ. Он посетил горные крепости и села, участвовал в советах вождей сопротивления, он даже, как гласит одна из версий, придумал им флаг — три скрещенных стрелы и звезды над ними по числу народов и племен. Сейчас, в несколько измененном виде, это флаг Республики Адыгея. Вероятно, Уркварт симпатизировал горцам еще и потому, что был шотландцем по национальности. Черкесы тоже были горцами, тоже боролись за независимость, которую шотландцы отстоять не смогли. Английский разведчик учил горцев воевать против русских, они даже попросили его остаться в горах и возглавить их отряды. Уркварт отказался, пояснив, что будет лучше, если он вернется домой и добьется поддержки черкесов на государственном уровне. Он и правда был убежден, что выбить русских с Кавказа — это жизненно важная задача для Англии, потому что Кавказ станет плацдармом для русской атаки на Индию.

Дэвид Уркварт

Уркварт, несомненно, читал и Вильсона, Киннейра и прочих аналитиков. И на самом деле, вернувшись в Лондон, Уркварт принялся писать статьи и репортажи о храбрых горцах, сдобренные лютой русофобией. Он опубликовал книгу «Британия и Россия», где снова предупреждал — русские строят коварные планы в отношении Азии и Ближнего Востока. «Вся Оттоманская империя немедленно перейдет от нас к ней (к России. — Прим. авт.), к тому времени она станет нашим явным врагом. Вооруженные силы, оружие, границы, крепости, сокровища и флот Турции, сейчас призванные действовать против России, станут действовать против нас — вымуштрованные, объединенные и направляемые ею. Поглотив Турцию, Россия затем поработит Персию. Персы, народ многочисленный, терпеливый и воинственный, будут Россией обучены и направлены без каких-либо проблем и больших затрат»[111].

Россия, писал Уркварт, только ждет, точнее, «выбирает свой момент… она не может просчитаться и упустить такой момент, как этот. На этом сосредоточены весь ее ум, энергия и ресурсы. Она начнет свое наступление только тогда, когда будет полностью уверена в успехе… Если Персия является заставой Индии, то еще в большей мере ею является Черкесия, которая защищает Афганистан и которая наравне с Персией защищает и Индию». И многие в Лондоне прислушивались к Уркварту — проливы и правда оказались под контролем русских, слабая Османская империя боялась любого окрика из Петербурга, хотя и продолжала по-мелкому гадить русским на Кавказе. Русофобия в Лондоне была модной. И Уркварт в этом смысле был тоже модным и своевременным. В итоге именно его назначили на пост первого секретаря британского посольства в Константинополе. И тут он развернулся во всю силу и мощь.

В 1835 году с его ведома на восточный берег Черного моря был заброшен капитан Лайоне с поручением возбудить горское население против России. 17 мая 1835 года в девяти милях от Геленджика была задержана русским бригом «Кастер» английская шхуна «Lord Charles Spencer». По прибытии в Геленджик шхуна подверглась осмотру и затем была освобождена, поскольку на ней не оказалось оружия и военных припасов, предназначенных для горцев. Но освобожденная шхуна, как писали в отчетах русские военные, на обратном пути «высматривала тамошние укрепления» и для этого «намеренно держалась ближе к берегам для высматривания».

Дальше Уркварт попытался организовать уже настоящую провокацию, чтобы втянуть Россию или в войну, или хотя бы в дипломатический конфликт. К берегам Кавказа была отправлена шхуна «Виксен». На борту находился контрабандный груз, и шла она прямо в район Суджук-кале, это ныне Новороссийск. Расчет был простой — если плавание пройдет удачно, это будет доказательством того, что Россия де-факто не контролирует Черноморское побережье Кавказа. В случае задержания шхуны Уркварт собирался устроить международный скандал: опять эти злобные русские ловят свободных людей ни за что ни про что и предъявляют им какие попало гнусные обвинения. Лютует кровавый режим.

Арендовавший шхуну агент Джон Белл получил четкие инструкции — идти в тот район, где встреча с русскими крейсерами практически неминуема. Более того, Уркварт пообещал ему, что если русские его задержат, то России тут же будет объявлена война. В итоге 12 ноября 1836 года шхуна «Виксен» была в глубине бухты Суджук-кале, в том месте побережья, где не было ни русской таможни, ни карантина. 12–13 ноября шхуна стояла на рейде и экипаж уже начал перевозку груза на берег горцам. По словам бежавшего из черкесского плена русского солдата, всего было переправлено 4 трехфунтовых и 4 шестифунтовых орудия, 200 бочонков пороха по 4 пуда и значительное количество холодного и огнестрельного оружия.

Экипаж шхуны успел уже выгрузить порох, пушки, оружие, а черкесы увезли все это в горы. Командир брига русского флота «Аякс» капитан-лейтенант Николай Павлович Вульф получил приказ задержать и привести в бухту Геленджика подозрительную шхуну, а «в случае малейшего с ее стороны сопротивления употребить силу оружия». 14 ноября бриг задержал «Виксен» в бухте Суджук-кале. Джон Белл поначалу отказывался подчиняться русским — дескать, Британия не признает ни вашей блокады, ни ваших прав на этот район Черного моря. Когда капитан Вульф пообещал просто расстрелять шхуну в упор вместе со всем экипажем, англичане поняли, что русские не шутят, и, подняв паруса, последовали за «Аяксом» в Геленджик. Так как судно было захвачено стоящим на якоре во время разгрузки, оно было признано контрабандным, его изъяли. О скандале быстро узнали в Европе, французский консул в Одессе писал своему начальству, что это умышленная акция англичан: