Она обнаружила, что стиснула руки в замок. Антея аккуратно переложила их на подлокотники кресла.

— Дело как раз в адмирале Фаннинге, — сказала она.

У него расширились глаза.

— Ха! Ты шутишь. — Он скосился на нее. — Не шутишь? Антея, дорогая моя, ты ведь не из тех, кто повелся на их проповеди, нет?

— Я знаю, где он.

Если бы Шемблз держал чашку, он бы ее разлил. А так он на мгновение онемел, а затем сказал:

— Что?

— Я знаю, где он, и он в беде. Его пытают… одни очень-очень скверные люди в рудниках астероида Раш. Если мы хотим спасти ему жизнь, нам нужно действовать сейчас же.

Шемблз застонал и, наклонившись вперед, уронил голову на руки. Антея смотрела на это представление, ничего не понимая, пока не сообразила, что Мартин, согнувшись, теперь смотрит на нее с отчаянным выражением лица, тыча одним пальцем в сторону коридора. Удирай!

Она встала, но слишком поздно — позади кресел раздались звуки сдвигаемых ящиков и шаги. Из хаоса и теней мастерской возникли трое человек в форме полиции Слипстрима. Двое держали обнаженные сабли, один — пистолет.

— Политика сводит в одной постели странных партнеров, — сказал Шемблз, выпрямляясь. Он тяжело вздохнул. — Антея, ты, как член внутренней стражи, была бы в полнейшей безопасности, если бы этой ночью толковала со мной о чем угодно из своих обычных дел. И меньше всего я ожидал, что ты залезешь в область единственного предмета, который может заинтересовать моих… опекунов здесь.

Антея смерила троицу взглядом.

— Но почему?

— Я в роли посредника, — пояснил Шемблз, пожав плечами. — Контактная точка между правительством и мятежным простонародьем в городе. Я обговаривал условия обмена пленными, когда ты появилась.

Она вперилась в него взглядом:

— Тогда зачем ты вообще меня впустил?

Он снова вздохнул.

— Затем, что это была ты, Антея. Затем, что я считал, что ты выше таких вещей, как местная политика.

— Так и есть. Это касается безопасности самой Вирги, Мартин.

— О, теперь Вирга в безопасности, мэм, — саркастически сказал один из солдат. — Видите ли, мы тоже знаем, где находится Фаннинг. Он схвачен. Сейчас он должен быть на пути к Кормчему.

17

Они провели Антею темными узкими улочкам через несколько кварталов до крытого сарая, громоздящегося между зданий. Один из полицейских убежал вперед, и через несколько минут она услышала безошибочно узнаваемый, но странно приглушенный вой реактивного двигателя байка.

— Кормчий захочет поговорить с вами, — сказал мужчина, который не отводил пистолета от ее спины. — Даже если адмирал уже у нас.

Антея не отрывала ног от земли. Они обращались с ней учтивее, чем она могла рассчитывать. В большинстве наций Меридиана внутренняя стража пользовалась тем же статусом, что дворяне; единственная проблема заключалась в том, что кое-кто из этих солдат никогда не слыхал о страже или думал, что это сказки. Для нее в этот момент их манера обращения не имела значения; решительно все вокруг Антеи рушилось. Она только могла надеяться, что при пленении Чейсона заодно были задержаны люди Гонлина. Если ей впрямь повезло, то монстра, принявшего образ ее сестры, уже уничтожили.

Они вступили в низкий сарай, оказавшийся летным ангаром. В полу были створчатые люки самых разных размеров, над двумя из них висели байки, а над самым большим — двухмоторная лодка. С нее были переброшены сходни, и из кабины лился теплый свет, отражаясь радужными бликами на замасленном полу. Над мужчиной, сидевшим на сходнях, стояли по стойке смирно двое солдат. Мужчина был высок и худощав, с привлекательным лицом и мальчишеской копной черных волос. Он, хоть и явный узник, носил парадную форму офицера военного флота Слипстрима. Когда Антея подошла, пленник поднял глаза; для человека, которого вот-вот отпустят, он выглядел чересчур уныло.

Антея уселась рядом с ним. Никто не возразил.

— Антея, — сказала она, протягивая руку.

Он мрачно пожал ее.

— Трэвис, — ответил он. — Правду говорят об адмирале?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Наверное.

Он на миг уставился вдаль. Затем:

— Вы не та, на кого меня обменивают, нет?

— Нет, — сказала она со вздохом. — Просто следую дальше.

Некоторое время они сидели молча, понуро, в позе побежденных, словно зеркальное отражение друг друга. Затем он пробормотал в пространство:

— Они меня, строго говоря, и не пытали. Не в том стиле, от которого шрамы остаются. В конце концов, я все еще флотский чин, причем немалый, и статус у меня… непростой. Но вопросы они задавали очень своеобразно… И угрожали всем, кого я знаю — моей семье. Я ничего им не сказал. Но все это геройство, я так полагаю, теперь ничего не стоит, да?

Из переулка выбежал солдат с криком: «Они готовы!». Трэвис поднялся на ноги и улыбнулся ей.

— Надеюсь, ваше пребывание во дворце не затянется, — сказал он с грустной улыбкой.

— Подозреваю, так и будет, — ответила она, и его повели прочь.

Антея сидела во вновь наступившей тишине, размышляя о том, что вокруг нее происходит. События разворачивались полным ходом, это без сомнения. По крайней мере, она знала, что допрос у Гонлина не стоил Чейсону жизни. Теперь эта жизнь будет зависеть от Кормчего.

Погрузившись в эти невеселые думы, она не слышала приближающихся шагов, пока знакомый голос не произнес: «Поверить не могу!»

Антея подняла глаза. Над ней в кольце солдат стоял Антонин Кестрел. Левой рукой он растирал правое запястье, а в правой держал объемистую папку с документами.

— Кестрел. Судя по виду, вам все нипочем, — бесстрастно проговорила она. Он не отозвался, и она снова глянула вверх. По правде сказать, выглядел он расстроенным и, кажется, соображал, что бы ей ответить. — Что не так? — спросила она, внезапно испугавшись, что Чейсон мертв, и Кестрелу уже об этом известно.

— Пойдем, — сказал он и не оборачиваясь прошагал в лодку. Один из солдат предложил ей руку. Освободившись, теперь Кестрел, по-видимому, здесь командовал.

— Значит, адмиралтейство обменяло вас на этого Трэвиса? — спросила она, когда они пристегнулись ремнями к сиденьям с противоположных сторон крошечной каюты. Кестрел хмыкнул. Раздраженная его молчанием, она решила подколоть его. — Честная хоть вышла сделка?

Из солдат втиснуться рядом с ними сумели только двое; остальные залезли на откидные сиденья снаружи лодки.

— Меня на лучшего офицера Чейсона Фаннинга? — Кестрел поджал губы. — Я бы сказал, с обеих сторон примерно равноценно.

— А вы как оказались на попечении адмиралтейства?

Он проигнорировал ее и хлопнул пилота по плечу:

— Выдвигаемся. Я должен немедленно увидеться с Ним.

Пилот поднял руку и дернул за выпускной рычаг. Створки двери в полу