– Послушай, твоя основная проблема в том, что ты слишком узко мыслишь. – Мэгги нагнулась, чтобы взять мокрый гидрокостюм, ее фуфайка задралась, открыв взору Перри загорелую попку в трусиках танга. – И последнее. Будь другом, не упоминай при Баде, что станешь моим исполнительным продюсером. – Она сладко улыбнулась. – Бад будет ревновать.

Подводный каньон Монтерей

Усиленно избегая малейших лучей солнечного света, мег осторожно поднялся к поверхности океана. Когда вибрации в воде усилились, а море потемнело, акула почувствовала возбуждение.

Настало время обеда.

Похожая на призрака охотница кружила в трехстах футах ниже самки синего кита с детенышем, кормившихся крилем.

Почувствовав угрозу, восьмидесятитрехфутовая самка кита оттолкнула детеныша, трапеза закончилась. Киты, по-прежнему державшиеся рядом, резко увеличили скорость. Стремительное продвижение самки кита массой сто восемьдесят тонн создавало под поверхностью бурный поток, увлекавший за собой новорожденного детеныша, который иначе не смог бы так быстро плыть.

И все же недостаточно быстро.

Приблизившись к своей жертве, мегалодон нацелился на самый маленький грудной плавник самки синего кита, этот обманный маневр должен был отогнать ее от детеныша.

Почувствовав укус в живот, самка кита резко ушла вниз, и детеныша вышвырнуло из несущего его потока.

Акула, кружа вокруг китенка, уже раскрыла пасть, чтобы проглотить детеныша…

… но тут неожиданно у нее внутри начались колики, и она изогнулась дугой в приступе неконтролируемых спазмов.

Вынужденная оставить жертву, самка мегалодона быстро спустилась на дно каньона. Мышцы непроизвольно сжимались, что заставляло ее кружить на одном месте. И вот наконец по телу пробежала чудовищная судорога, из клоаки показалось облако крови, а вместе с ним и голова детеныша.

Это была самка, чисто-белая, длиной семь футов и массой почти пятьсот фунтов. Зубы детеныша были острее, чем у матери, а органы чувств полностью развиты, что позволяло ему существовать и охотиться независимо. Извиваясь, словно головастик, детеныш выскользнул из материнского яйцевода, его холодные серо-голубые глаза уставились на родительницу, инстинкт самосохранения подсказал новорожденной акуле, что от матери исходит непосредственная угроза.

Стремительно набрав скорость, детеныш поплыл на юг вдоль дна каньона.

Продолжая кружить на месте из-за мучительных конвульсий, самка снова содрогнулась, исторгнув из чрева второго детеныша – еще одну самку. Самочка, чуть меньше своей сестры, стрелой пронеслась мимо матери, чудом избежав безжалостных зубов своей бездушной, нерадивой мамаши.

Проходили минуты. Содрогнувшись в последний раз, самка мегалодона родила третьего – и последнего детеныша, появившегося на свет в облаке крови и околоплодных вод. Последыш, самец длиной пять с половиной футов, выскользнул, извиваясь, из материнской клоаки и закружился на месте, затем восстановил равновесие и мотнул головой, чтобы яснее видеть.

С мощным взмахом хвостового плавника самка мегалодона набросилась на последыша со спины, схватила зубами нижнюю часть его туловища, в один присест откусив ему хвостовой плавник и гениталии.

Умирающий детеныш, дергаясь в конвульсиях и оставляя за собой кровавый след, пошел ко дну.

Но самка догнала его и, не жуя, заглотила целиком.

Измученная родовыми схватками, самка мегалодона на пару минут зависла над дном каньона. Она открыла пасть, позволив потоку воды пройти через трепещущие от дыхания жаберные щели.

Вода, промывавшая ноздри акулы, снабжала ее мозг необходимой информацией. Стекая по нижней части морды, вода подключала самку мегалодона к слабым электрическим полям, генерируемым работающими мышцами и бьющимися сердцами новорожденных акулят, а также синих китов – ускользнувшей добычи. Вода омывала боковую линию самки, возбуждая сенсорные рецепторы с невромастами, что позволяло ей «чувствовать» океанские течения и присутствие всех живых организмов на ее территории.

Carcharodon megalodon слышал каждый звук, регистрировал малейшее движение, видел любую точку, ибо само море проходило через него.

Работая хвостовым плавником в форме полумесяца, самка мегалодона медленно плыла вдоль дна каньона, ее массивная голова поворачивалась из стороны в сторону, ноздри раздувались, втягивая воду.

Хищница несколько ускорила темп, поскольку учуяла дурманящий запах.

В поисках пищи она повернула на север, пройдя буквально в тридцати футах от стальных ворот, закрывающих вход в канал, который соединял китовую лагуну Танаки с Тихим океаном.

Фараллоновы острова

Они появились нежданно-негаданно; их присутствие моментально мобилизовало расслабившуюся команду. Брэдли Уотсон, капитан «Магната», обнаружил первый свинцово-серый спинной плавник в двадцати футах от правого борта яхты. За считаные минуты появились еще два плавника, они лавировали туда-сюда, разрезая воду, липкую от крови привязанного к судну кита.

Перри Мет вошел к Мэгги как раз в тот момент, когда та натягивала на себя флюоресцирующий мокрый гидрокостюм.

– О’кей, Мэгги, ты хотела начать действовать. Как насчет пробного погружения с тремя большими белыми акулами?

У Мэгги сразу участилось сердцебиение.

– Звучит заманчиво. А что остальные? Они готовы?

– Подводные камеры на кронштейнах и операторы уже на месте, подводное осветительное оборудование включено, пластиковая кабина оснащена всем необходимым. Твоя ручная камера заряжена и готова к работе.

– Где Бад?

– Все еще спит.

– Хорошо. А то он всю дорогу брюзжит. А теперь запомните: когда вы начнете снимать, то все должно выглядеть так, будто в воде я с акулами совершенно одна. Сколько троса прикреплено к кабине?

– Двести футов. Но мы опустим тебя только на семьдесят футов, чтобы можно было поддерживать освещение.

Мэгги натянула капюшон гидрокостюма и застегнула молнию:

– Тогда вперед! Я хочу выбраться из воды прежде, чем проснется Бад.

Она прошла за Перри на палубу.

Экипаж яхты уже опустил противоакулью кабину за борт. Абсолютно прозрачный контейнер был изготовлен на заказ специально для Мэгги по изначально разработанному в Австралии проекту. В отличие от стальной клетки, противоакулью кабину невозможно было прокусить или смять. Прикрепленные к верхней части блоки позволяли сохранять положительную плавучесть на глубине сорока футов, благодаря чему находящийся внутри кабины дайвер имел возможность получить идеальный обзор подводного царства. Кабина спускалась на стальном тросе, намотанном на барабан кормовой лебедки «Магната». Две подводные камеры были подсоединены к установленным на палубе мониторам. Мэгги должна была вести съемку из кабины, а операторы – снимать Мэгги. Если свет будет выставлен правильно, то кабина станет в воде совершенно невидимой, что поможет создать атмосферу ужаса, поскольку возникнет реальное ощущение, будто вокруг беззащитного дайвера кружат акулы.