Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давай, Клэрити, — прошептала мойра. Жизнь по капле вытекала из нее. — Мне больно. Прошу, освободи меня.
Стало совестно и стыдно. Клэрити разжала руку, и последний осколок занял свое место на зеркальном полотне. А мойра соскользнула с трона и упала на пол, словно кто-то вынул из нее душу.
Леди Смерть не появилась, чтобы предложить ей сделку. Для таких, как Королева Зеркал, действовали иные законы. Ее тело распалось белым пеплом, который взмыл под потолок и исчез. Только корона осталась сиротливо лежать на стеклянном полу.
Клэрити осталась совершенно одна.
Приложив руку ко рту, она разрыдалась. Бросилась вперед, замолотила руками по Зеркалу, в котором исчезли Натан и Каролина. Тщетно. Оно отказывалось впускать ее в родной мир.
Рыдания стихли. Клэрити медленно подошла к лежащей на полу короне и, надев ее, села на трон.
Вечная узница Вершины Мира. Мойра.
Королева Зеркал.
Она не смогла. Адам знал — она действительно пыталась. Изо всех сил пыталась найти свое место в чужом, незнакомом мире. Пыталась быть для него идеалом и спасти их угасающую любовь.
Среди живых Александра — бывшая Леди Смерть — чувствовала себя лишней. Ее магия исчезла с исчезновением из ее жизни Тьмы. Однажды они оба наблюдали, как умирает человек — пожилой мужчина. Александра бросилась к нему, предвкушая новую сделку. Но над ней лишь посмеялись, оттолкнули, сказав, что она мешается. А когда она гордо назвалась Леди Смерть, и вовсе назвали сумасшедшей.
Ей пришлось смириться с тем, что смерть в этом мире была другой, совершенно ей неподвластной.
Для Адама мир живых был единственным спасением от проклятия Тьмы, которое сжигало его тело в Преисподней. Для Александры он был миром, в котором ее власть ничего не стоила. Вечный бал и почти безграничную магию ей пришлось променять на рутину, роскошь прежней жизни — на унизительную необходимость добывать деньги на еду и крышу над головой… быть как все. Вот только быть как все Леди Смерть не умела.
Адам устроился в новой жизни: нашел работу, завел друзей, перенял их непривычные для него привычки — вроде бега по утрам, болтовни в кафе за чашкой чая, просмотра кино и вечерних прогулок. Александра… не смогла. Но, наверное, и не слишком хотела.
Для него спокойствие и предсказуемость новой жизни стали лучшей наградой, для нее — худшим наказанием.
Их любовь, такая яркая, поблекла. Их страсть превратилась в холодность и отстраненность. Они все больше отдалялись друг от друга, все чаще заменяя разговоры — молчанием, яркие эмоции — пустотой. И настал тот час, который с самого начала был неизбежен. Жаль, что Адам понял это только сейчас.
Тьма позвала ее, пообещав простить за предательство, если она вернется. И Александра откликнулась на ее зов. Однажды, вернувшись домой, Адам обнаружил, что она исчезла. И в тот же момент осознал — он никогда больше не увидит ее.
Перед тем, как уйти в его мир, Александра говорила, что любовь им поможет. Но правда в том, что иногда одной любви бывает недостаточно.
Натан сдержал обещание. Каролина Хаттон-Эйерхард выросла хорошим человеком. Непохожая на других, она, все же, ладила с людьми, открывая свои странности только тому, кто их понимал — Натану, который стал ее защитой и опорой.
Каролина неизменно вежливо отвечала на соболезнования и сочувственные слова людей, узнавших, что ее мать — Клэрити Хаттон, которая пропала без вести, когда Каролине было пять лет. А потом возвращалась домой и, садясь перед зеркалом, рассказывала матери — живой, пускай и далекой — обо всем, что у нее произошло.
Натан пронес любовь к Клэрити через года. И, как и обещал, заботился о Каролине до конца своих дней.
Когда его час пришел, Натан Эйерхард вернулся в башню мойры — к Клэрити, которая с момента их последней встречи не изменилась ни на день. Она стерла с его усталого лица печать прожитых лет, вернула взгляду ясность, а длинным седым волосам прежний оттенок ночи.
— Не знаю, что было в той, в другой жизни, — прошептала Клэрити. — Не знаю, почему ты оказался в Преисподней. Но теперь, глядя на тебя, я вижу твою светлую душу. Дело не в том, как много ты сделал для меня, и как много ты для меня значишь. Ты действительно достоин рая, и я могу открыть тебе вход туда.
— Мой рай там, где ты…
Натан целовал ее губы, ее щеки, ее глаза. Он остался с ней, разделив холодное прежде пространство стеклянной башни на двоих. И пускай Каролины не было рядом… Пройдут года, и изменится и это.
После стольких лет поисков, после стольких преград и лишений, Клэрити собрала свою новую жизнь по кусочкам.
По осколкам разбитых зеркал.