Его внезапно перехватили за левую руку. Дэйв почувствовал, как ее тянут назад, чуть ли не выламывая, и неожиданно осознал, что сжимает в ней увесистый металлический фонарик.

– Дэйв! – снова закричала Джоан. – Не надо! Пойдем отсюда!

Он позволил Джоан оттащить себя в сторону и сделал шаг назад, не сводя глаз с бомжа.

– Нахрен шла! – Бродяга прижал средние пальцы обеих рук ко рту и зачастил: – Шоб ты сдохла, шоб ты сдохла! Сдохла, сдохла, быстро, шлюха!!!

Он еще долго прыгал, орал и размахивал руками; Дэйв и Джоан слышали его крики, пока не свернули за угол павильона.

Джоан прислонилась спиной к стене и покачала головой.

– Ты в порядке? – спросил Дэйв.

– Я? Это ты ему чуть башку не снес.

– Да. Секундное помрачение…

– Да уж точно. Господи. – Она отошла от стены, положила руки Дэйву на плечи и стала поглаживать его затылок. – Я очень ценю твою храбрость, приятель, но не нужно кидаться на защиту моей чести. Да мне насрать-положить, что он там кричал.

– А мне – нет.

– Свиномачо.

– Да, я такой.

От того, что она массировала его голову и шею, он немного расслабился; слегка даже потянуло в сон.

– Ну вот, теперь на нас лежит проклятье.

– Блин, – пробормотал Дэйв. – И чтобы снять его, я должен вернуться и дать ему доллар?

– Лучше сразу пятерку. Чтоб наверняка.

Дэйв пошел было назад, но она сильнее сжала его шею:

– Куда это ты собрался?

– Ну… – До него вдруг дошло, что насчет пятерки она пошутила. Само собой. Он что, всерьез собирался пойти и дать этому троллю пять баксов, лишь бы тот снял с него какое-то идиотское проклятие? Невероятно, но на долю секунды он воспринял эту идею вполне серьезно.

Джоан немного ослабила хватку и снова начала массировать ему шею. Он опустил голову и закрыл глаза.

– С этого момента, – проговорила Джоан тихо и ласково, – предлагаю держаться подальше от всех троллей, какие нам попадутся. Не думаю, что стоит спрашивать их про Глорию. Ничего не узнаем, только ее рассекретим.

– Хорошо. Ты права.

– Кроме того, они пугают меня до усрачки.

Эта фраза прозвучала как гром среди ясного неба. Дэйв улыбнулся, восхищенный непосредственностью Джоан, и положил руки ей на талию:

– Может, лучше все-таки вернуться и снять проклятие?

– Свиномачо суеверный.

– Ничего смешного. Сдохнуть все-таки пожелали, не хухры-мухры.

Она повернула его голову лицом к себе и чмокнула в губы. Дэйв почувствовал, как ее грудь прижалась к нему. Он обнял Джоан еще сильнее, запустил руки ей под куртку и принялся поглаживать спину. Она отвернулась.

– Лучше бы поскорее найти Глорию, – прошептала она, щекоча дыханием его ухо.

– А может, ну ее? Давай уберемся отсюда и…

– Это нехорошо.

– Но это ее игра. Хочет играть в Отважную Журналистку – пожалуйста, но мы-то тут при чем?

– Говори-говори. Может, даже убедишь себя.

– Черт.

– Давай еще час поищем, – сказала Джоан. – А потом вернемся ко мне, найдется она или нет. Мы не обязаны ее останавливать. Мы не обязаны ее предостерегать. Но попытаться мы можем, так что давай попробуем.

– Она знает о риске, – заметил Дэйв.

– Но это не облегчит нашу совесть, если что-нибудь случится.

– Ладно. Еще час. – Он выпустил Джоан из объятий и посмотрел на часы. – Сейчас без двадцати десять.

– Фанленд закрывается в одиннадцать. Давай поищем ее до закрытия.

– А вечеринка, на которую отправилась Дебби, до скольки?

– Она должна быть дома к полуночи.

– Черт, хреново.

Джоан посмотрела ему в глаза:

– Знаю. Но это всего лишь одна ночь. А потом забудем про Глорию.

– Да. Ты права, по крайней мере, тогда нас не будет мучить совесть, что мы ничего не сделали.

Они поднялись по бетонной лесенке, что вела от павильона к променаду. Здесь было не слишком людно. Правда, в последнее время народ приходил послушать девушку с банджо. Дэйв попытался вспомнить ее имя. Какое-то птичье… Чиви? Нет, Робин. Точно, Робин. Очень милая девушка. Где-то она сейчас? Не место тут одинокой девушке. Особенно по ночам. Особенно, когда кругом бродят психи, вроде ублюдка, которого они только что повстречали. Особенно, когда рыщут троллеры, подыскивая очередную мишень для издевательств. Дэйв очень надеялся, что она послушалась его совета и ночует в мотеле.

– А поищем там? – спросила Джоан, кивая в сторону входа в большой павильон.

Дэйв посмотрел туда и не заметил ни одного тролля.

– Только быстренько, – сказал он.

Они вошли.

В огромном зале было тепло и светло. В центре под музыку каллиопы вращалась карусель. Вдоль стен выстроились киоски, предлагавшие посетителям соленые ириски, кренделя, чипсы «начос», вяленую говядину и мороженое. В конце павильона расположилась закусочная: гамбургеры, хот-доги, картошка фри, попкорн. Были киоски с различными сувенирами Фанленда: пепельницами, тарелками, тамтамами, резиновыми ножами, рюмками, чашками и вымпелами. Где-то торговали ракушками, где-то футболками, толстовками и кепками с логотипом Фанленда.

Обычно Дэйв видел в павильоне толпы народу. Но нынче вечером было не особенно людно. Посетители бродили вокруг, кто дегустировал угощения, кто рассматривал сувениры, кто фотографировал своих детей на карусели.

Бомжей не наблюдалось.

И Глории тоже.

– Ты не голодна? – спросил Дэйв.

– Нет. Но ты можешь сходить и купить чего-нибудь.

Он покачал головой.

– Приедем ко мне – тогда и перекусим.

– Хорошо.

Ему была приятна мысль, что потом они поедут к Джоан.

А ведь могли бы быть у нее прямо сейчас.

Спасибо за все, Глория.

Они вышли через противоположную дверь и чуть не врезались в Джима и Бет.

При виде их глаза Бет полезли на лоб. Джим лишь слегка выгнул уголок рта, не то в усмешке, не то в оскале.

Тридцать секунд, подумал Дэйв. Тридцать чертовых секунд, и мы бы с ними разминулись.

– Итить-колотить, да еще татуху набить! – воскликнул Джим. – Молодые голубки!

– Не мели ерунды, – ответил Дэйв, понимая, насколько глупо это звучит.

– Мы ищем Глорию Вестон, – сказала Джоан.

– Планируете ménage à trios[22]?