Если отпущу, она побежит ксестре, что, скорее всего, сыграет Зевсу на руку. Похитит ли он ее сегодня же прямо сулицы или устроит более долгую игру, не имеет значения. Это случится.

Аесли стану удерживать, пока что-то происходит сее сестрой, то потеряю ее задолго до конца зимы. Более того, яне смогу простить себе, если буду стоять сложа руки, пока этой девушке причиняют вред.

–Персефона…

Мужчина, преследующий Эвридику, нагоняет ее и,схватив за плечи, разворачивает кругом. Она издает резкий, полный ужаса крик. Ябросаюсь вперед, не успев осознать, что принял решение. Обернувшись, ятолкаю Персефону вруки Харона.

–Не дай ей перейти через мост.– Только яодин буду расплачиваться за сегодняшние проступки. Ей яэто сделать не позволю.

Персефона ругается ипытается вырваться, но Харон заключает ее вкрепкие объятья, прижимая руки кбокам ине давая пошевелиться, но не причиняя боли. Этого достаточно. Ябросаюсь через мост кее сестре стакой скоростью, скоторой не бегал уже давно. Но недостаточно быстро. Понимаю это, преодолев половину пути.

Напавший на Эвридику бросает ее на землю. Она падает сглухим стуком, от которого мне становится дурно, но не лежит неподвижно. Она даже не оглядывается на него. Асмотрит на свою сестру иначинает ползти кмосту.

–Эвридика!

Мучительный крик Персефоны придает мне сил. Имужчина, склонившийся над ее младшей сестрой. Его лицо исказила свирепая гримаса. Он не кричит, но его слова все равно доносятся через расстояние.

–Зови свою сестру, Эвридика. Кричи.

Яподозревал, что за всем этим стоит Зевс, иего слова лишь подтверждают это. Не помню, как достал пистолет, но, добежав до колонн умоста на стороне верхнего города, ощущаю вруке его холодный увесистый ствол.

–Отойди от нее!

Он поднимает на меня взгляд.

–Ато что?– Мужчина наклоняется ихватает Эвридику за волосы, вего руке блестит металл.– Ты не на той стороне реки, Аид. Тронь меня, ибудут последствия.

–Язнаю.– Нажимаю на курок. Пуля попадает ему взапястье руки, которая держит нож, ион отскакивает от девушки.

Один взгляд на сестру Персефоны, истановится очевидно, что Эвридика не сумеет преодолеть расстояние между нами. Вее глазах застыл пугающе пустой взгляд, который мне слишком хорошо знаком. Явидел его всобственном отражении взеркале, когда был ребенком. Она погрузилась куда-то внутрь себя, загнанная страхом ижестокостью.

Улица кажется пустынной, но язнаю, что это не так. Люди Зевса следят за его стороной реки, вточности как мои люди следят за моей. Если сойду смоста, все будет кончено. ВОлимп придет война.

Мужчина садится, со злобным выражением лица прижимая запястье кгруди. Эвридика прерывисто всхлипывает. Как ивпрошлый раз, яне помню, как принял это решение. Одно мгновение, иябросаю незнакомца на землю ибью по лицу. Черт, явообще не думаю. Важно только одно: устранить угрозу. Каждый удар питает нечто темное во мне, будто ямогу ударить этого ублюдка настолько сильно, что почувствует даже монстр, сидящий вбашне Додона. Удар, еще один иеще.

–Аид. Аид, остановись.– Крик Персефоны заставляет меня замереть. Руки болят. Повсюду кровь. Он уже давно перестал шевелиться, но грудь его вздымается иопускается. Жив. Обернувшись, ясмотрю через мост. Харон так истоит, прижав Персефону кгруди, оба выглядят потрясенными.

Оба вужасе.

Что я,черт побери, делаю?

Отойдя от него, ясажусь на корточки рядом срыдающей женщиной.

–Эвридика.

Она дергается.

–Не прикасайся ко мне.

–Эвридика, тебя ждет сестра.– На деликатности уменя нет времени. Схватив ее за подбородок, яотклоняюсь всторону, чтобы она увидела Персефону на другой стороне моста. Окровавленные костяшки моих пальцев вряд ли внушают доверие, но уже поздно что-то менять.– Ты можешь идти?

Она хлопает большими темными глазами, настолько переполненными страхом, что он грозит поглотить нас обоих.

–Яне знаю.

–Ятебя понесу. Не сопротивляйся.– Не дав ей шанса подготовиться, просто беру ее на руки инесу через мост. Япробыл на территории Зевса вобщей сложности минуты две, но не настолько наивен, чтобы думать, будто это не считается. Даже если нападение организовал не он (хотя все свидетельствует об обратном), Зевс воспользуется возможностью, которую яему только что предоставил.

Готовлюсь столкнуться со страхом Персефоны. Она только что видела, как яслетел скатушек ижестоко избил человека. Она смотрит мне влицо, будто впервые видит.

–Аид…

–Поговорим, когда вернемся домой.– Не выпуская Эвридику из рук, яиду кмашине.– Садись. Сейчас же.

Вкои-то веки Персефона не спорит. Прошмыгнув на заднее сиденье передо мной, берет сестру за руку, как только яаккуратно сажаю Эвридику рядом сней. Ее карие глаза блестят.

–Спасибо, Аид,– тихо говорит она.– Язнаю, какова цена.

–Позаботься освоей сестре. Буду ждать тебя дома.– Язахлопываю дверь, пока она не успела возразить, имашу рукой Минфе.– Отвези их обратно. Запри все замки вдоме. Никого не впускать. Не выпускать. Иберегись, если Гермес сможет сегодня проскользнуть через охрану.

Кивнув, Минфа спешит сесть за руль. Яне спускаю глаз смашины, пока она не скрывается из виду, иповорачиваюсь кХарону.

–Грядут неприятности.

Харон бледнеет.

–Ты пересек реку.

–Уменя не было выбора.

Он открывает рот, будто хочет возразить, но витоге качает головой.

–Видимо, это не имеет значения. Дело сделано. Как нам теперь быть?

Япытаюсь немного успокоиться иподумать. Совершит ли Зевс прямой удар или станет давить на меня, чтобы получить желаемое, избежав при этом тотальной войны? Яне знаю. Даже думать не всостоянии, черт побери. Лишь слышу эхо крика Персефоны, вижу беспомощный взгляд вглазах ее сестры ичувствую боль вкостяшках пальцев оттого, что избил человека до полусмерти.

Ясжимаю виски пальцами. Что бы сказал Андреас? Усмехаюсь, как только эта мысль приходит вголову. Андреас будет рвать иметать из-за того, что яповел себя так импульсивно.

–Мы не можем исходить из предположения, что они вторгнутся через мосты. Соберите как можно больше людей сокраин территории. Если они не захотят идти, не принуждайте, но предупредите. Надвигается война.

Замешкавшись, Харон кивает.

–Хочешь, чтобы ясобрал всех наших людей вглавном здании?

Чуть не поддаюсь искушению. Хочу, чтобы Персефона была вбезопасности, иуже знаю, что она станет главной мишенью. Желание укрепить нашу оборону, чтобы ничто не смогло пробиться через нее, очень велико.

Но Персефона не единственный человек внижнем городе, который нуждается взащите.

Через силу мотаю головой.