– Ничего. Бесноватые туда не лезут, а слуги по своему обыкновению не кажут носа наружу. Рокэ вручил Эрвину письма незапечатанными.

– Он и раньше так делал… – Небольшой, сложенный пополам листок жег пальцы. Развернуть сразу? Пожалуй, нет.

– Прошу вас прочесть.

– Тогда извинения лишь начало? – Если б Ворон не захотел, Литенкетте не отдал бы письмо ни отцу, ни Создателю.

– Нам есть что обсудить, – невпопад откликнулся Ноймаринен и побрел к двери, – и прежде всего затеи Алвы. Ваши письма я, само собой, не читал.

– Мне удивиться? – спросила у сутуловатой спины графиня. – Или броситься уверять, что вас я никогда в дурном не заподозрю? Не отвечайте, иначе я, будучи урожденной Рафиано, утоплю вас в любезностях.

– Вы – графиня Савиньяк.

– Тогда я не утоплю вас в любезностях.

Рокэ хотел, чтобы Рудольф о письме знал, то есть его содержимое не секрет. «Всю правду» бумаге доверит разве что девица Арамона, но на пару кусочков рассчитывать можно вполне.

«Арлетта, – «сухое» перо не прописало вторую черточку, это в самом деле Росио! – Кажется, в ночь на 13 О.М. я имел нахальство забраться в Ваш сон и затащить туда тех, о ком таял снег и мерцали лаикские факелы. Если Вас это встревожило, забудьте и улыбнитесь. Совмещение бакранских суеверий с унарскими фокусами имеет все шансы породить парочку чудищ, а я даже не могу как следует попросить у Вас прощения, потому что мчусь к Ли. Он не только отправил за мной своего Уилера, но и прогулялся уже по моему бреду. Было мило и непринужденно, однако со стороны наверняка выглядело странно. Со мной вообще приключилось немало забавного, и мы обязательно над этим посмеемся, а пока готовьтесь к празднику и не вздумайте воображать всяческие ужасы, они кончились. Вам даже о Ро Эпинэ не нужно волноваться, он уже жив, а в дальнейшем еще и счастлив будет, такие в «дальнейшем» всегда оказываются счастливы…»

– Рудольф, вы меня переоценили, – графиня как могла небрежно отложила рухнувшее на голову счастье. – Лучше всех Рокэ знает Лионель, лично я бы послать за Алвой в Лаик не догадалась. Ро… Эпинэ здесь или с Рокэ?

– Здесь барон Капуль-Гизайль, и он рвется к вам.

– Неудивительно, ведь я брала на сохранение один из его антиков. – Проклятый сон ничего не значит, совершенно ничего, но матерям-таки свойственно слабоумие! Первое, что нужно было сделать, проснувшись, это проверить маску, а она о ней напрочь забыла.

– Антики ждут. Впрочем, на вечеринке, Леворукий ее побери, барон будет, Эрвин умудрился это чудо пригласить.

– Тогда используйте его таланты. – Вдвоем мальчишки выберутся! Вдвоем они отовсюду выберутся… – Здешним поварам встреча с Коко пойдет на пользу.

Когда она выучилась поддерживать разговор, думая о другом? Дома или уже у Алисы? Женщина, слегка щурясь, следила за вышагивающей фигурой, улыбалась и пыталась сосредоточиться. В Нохе она ничего странного не видела и не слышала, а Лионель ее только видел. Сейчас она видела их обоих, Лионель отодвинул занавес и прошел к Левию и Арно, Рокэ остался с ней… Если сон – тени Лаик, откуда в нем взялась Георгия? В любом случае Росио что-то устроил, увидел ее и догадался успокоить. Она тоже его видела, но почему? Потому что вместе с Левием забиралась в тот же храм и в ту же галерею, или дело в маске… в масках. Серебряную забрал Ли, золотая – здесь, и отдавать ее хозяину не время!

– Вы чем-то удивлены?

– Скорее раздосадована. Похоже, все силы Рокэ ушли на письмо вам, я получила лишь мурлыканье. – Все в порядке, и хватит бить крыльями! – Мне бы следовало сказать, что регент меня успокаивает, но я, увы, не волновалась. Вы во время разговоров хо́дите, а мне для сосредоточения нужен шадди.

– Вот и хорошо! – неожиданно засмеялся Ноймаринен, маршируя к звонку. – Признаться, я бы предпочел говорить с Лионелем, но Алва на пару с вашим сыном решил заняться Олларией, а это надолго. Вы позволите мне в ожидании шадди помолчать и собраться с мыслями?

Арлетта охотно кивнула. Ноймаринен чего-то хотел, и это «что-то», в отличие от недавнего разговора о женитьбе Ли на Фриде, его не смущало.

3

После первого обмена любезностями свита успевшего стать полковником Руперта отправилась к кошкам, то есть к «фульгатам», а пара полковников и один капитан на морисках ушли вперед. Неожиданностей Фельсенбург не опасался – его люди, как он объяснил, проминали коней на окрестных холмах. «Забияк» Арно помнил по Мельникову лугу, именно они выскочили на свиту Ариго перед самым ураганом и собрались поживиться. Не вышло, разгулявшиеся стихии сожрали и почти победителей, и почти побежденных, уцелели немногие.

– Я видел эти мундиры, – Валентин смотрел на те же яркие пятнышки. – Мы познакомились летом у довольно-таки примечательного курганного кольца. Прошлое лето вообще выдалось необычным.

– Зараза! – Савиньяк невольно поежился и погладил Кана, вспоминая безумную скачку и танцующую за спиной смерть. А, к змею! Выбрались тогда, выберемся всегда, вот возьмем и выберемся! – Руппи, этого спрута в армии прозвали Заразой, и поделом. Видел бы ты, как он запряг чуть ли не десяток полковников, роскошь!

– Я всего лишь исполнил приказ Ульриха-Бертольда, – Валентин слегка понизил голос. – Возможность, пусть и призрачная, получить в полное и потомственное владение шестопер творит чудеса. Канун Зимнего Излома не лучшее время для маршей, хотелось бы тепла и сухости, не правда ли, граф?

– Да, холодновато, – с готовностью рассмеялся Руперт. – Арно, твой с братом подарок, сам видишь, переносит зиму очень даже прилично. Умничка!

– А как же иначе? – возмутился Савиньяк. – Потомки Роньяски – звезды даже среди морисков! Кан, кстати, разведку китовников еще издали учуял и нас предупредил.

– Здесь уместно спросить, где сейчас господин Рейфер? – перешел с лошадей на генералов Придд, и правильно сделал – времени для вывертов не было, его вообще не было.

– Вовремя тебя Ли к своим выставил, – подхватил Арно, – а то объясняться б нам сейчас с каким-нибудь накрахмаленным чучелом.

– Это было бы досадно, – согласился Придд, – но я все-таки хотел бы узнать о Рейфере.

– Рейфер, как и вы, Валентин, командует если не арьергардом, то авангардом, – глаза Фельсенбурга стали жесткими. – Похоже, настоящий разговор начинать мне. У Бруно мы будем минут через сорок. Есть дорога покороче, но старик не считает правильным раздражать солдат вашими мундирами.

– Принц Бруно совершенно прав, – Спрут словно бы рассуждал вслух. – Сейчас перемирие несколько выгоднее Дриксен, но понимают это немногие. Тем, кто просто воевал, должно казаться, что фельдмаршал теряет или продает очевидную победу.

– Им и кажется! Бруно считает, что все скверно, но просто. Вернулись времена Торстена, когда каждый мог влезть на самый верх, вот те, кто понахальней, и лезут. Меня старик не слушает, но это как раз понятно, хуже, что он не верит «львам» с Рейфером.