Юхан попытался вспомнить, чем ему, собственно, следовало заниматься.

— И что мне надо делать? — спросил он, нарушив гнетущую тишину, установившуюся, пока он пытался вернуть себе способность говорить.

— Боже! — воскликнула Лена. — Ты просто нечто.

Другие коллеги закрутились на своих местах, офисные стулья заскрипели, когда они вращались на них из стороны в сторону.

— Да, но о чем речь? — спросил Юхан.

Он уже начал злиться. Сначала старик, сейчас Лена. Все словно сговорились, куда ни посмотри — кругом одни враги.

Лена состроила непонятную гримасу. Она надулась и теперь уже с откровенным презрением смотрела на него.

— Один день, — сказала она. — Ты даже не можешь запомнить, чем должен заниматься в течение одного дня. Что вообще с тобой случилось? Кому, как не тебе, нужно заботиться о том, чтобы память не подводила? — Она вздохнула и пожала плечами, но, похоже, в результате разозлилась еще больше. — Ты получил второй шанс, Юхан! И вот ты приходишь сюда и плюешь на все! После всего того вреда, который ты причинил нашей фирме. Мы оказались в бедственном положении из-за тебя!

— Это не только моя вина, — буркнул Юхан и уставился на свои ботинки.

— И чья тогда? — спросила Лена и рассмеялась, словно он ляпнул что-то до ужаса смешное.

— Дело было не только во мне, — сказал он, стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности. — Не один я здесь работал.

— Нет, Юхан. Встреча с заказчиком провалилась именно по твоей вине, а не из-за кого-то другого.

Он сглотнул комок и снова попробовал успокоиться. Желание Лены устроить сцену стало для него неприятным сюрпризом. Неужели они не могли просто оставить его в покое?

— Юхан, могу я получить ответ?

— На что?

— На мой вопрос, черт побери! Кто был виноват тогда?

— Прекрати сейчас же.

— Кто был виноват?

Молчание коллег, которое сам Юхан воспринимал в лучшем случае как немое согласие с Леной, похоже, придавало ей силы.

— Кто был виноват? — спросила она снова. Юхан пожал плечами:

— Перестань.

— Юхан, черт побери, — выдохнула Лена устало. — Ответь сейчас же.

Сидевший в стороне за своим письменным столом Ругер делал вид, как будто читает что-то у себя на компьютере, но его щеки были краснее, чем обычно, а на висках виднелись капли пота. Пусть он и пытался сохранить непроницаемое выражение лица.

Лена встала.

— Юхан, ты можешь нам все объяснить? Как такое возможно, что ты возвращаешься и тебе абсолютно наплевать, когда мы рассказываем о той работе, которую нам надо делать? Я написала длиннющий отчет, чтобы ввести тебя в курс дела. Ты прочитал его?

— Ну да, само собой. Я просто немного устал, — сказал он.

— Ты выше моего понимания.

— Перестань, Лена, — сказал он, но она продолжила разглагольствовать о том, каким идиотом он был и насколько непостижимой была доброта Ругера, который дал ему, такому остолопу, новый шанс, но, похоже, Юхан, так и не понял, какую милость ему оказали, судя по его поведению. С каждым ее предложением ему становилось все труднее дышать. Обвинения Лены вкупе с разговором с полицейским и сообщением Рикарда составили адский коктейль. Он ждал, когда Лена замолчит, но она явно не собиралась этого делать.

И тогда он поднялся и швырнул чашку с остатками кофе в ее письменный стол. Осколки разлетелись в разные стороны.

Такая реакция шокировала даже его самого.

Лена замерла, словно громом пораженная, вытаращила глаза и с шумом несколько раз схватила ртом воздух. Но, похоже, она не пострадала.

А потом она зарыдала. Само собой. Он не знал, как сейчас себя вести. Но Лена зашла слишком далеко, он не мог не разозлиться. Она сама спровоцировала его.

— Не трогайте меня, черт побери, — сказал он тихо.

Лена повернулась к Ругеру, по щекам ее бежали слезы. Шеф посмотрел на Юхана.

— Ты должен пойти домой, — сказал он.

Юхан кивнул и выключил компьютер, вышел из-за стола, взял куртку с вешалки у входа и выскочил на улицу, ни разу не обернувшись. За спиной он слышал всхлипывания Лены.

Поезд, казалось, пришлось ждать целую вечность. Он ненавидел себя. Да и всех людей вообще. Болтавшие друг с другом студенты и листавшие газеты пенсионеры вызывали у него лютую ненависть только тем, что выглядели беззаботными.

Выйдя на своей остановке, Юхан без какой-либо цели побрел в сторону площади, а потом повернул к реке. Там он целый час сидел, обхватив голову руками, и жадно дышал. Юхан уже не справлялся с охватившим его страхом. Он наложил бы на себя руки, если бы это не выглядело еще ужаснее. Если бы только существовал какой-то способ, который позволил бы ему с гарантией и безболезненно покончить с жизнью, он, пожалуй, рассмотрел бы такую возможность всерьез. Но он боялся. Если существовал хоть один шанс выкрутиться, ему требовалось использовать его.

В конце концов он ужасно замерз и решил вернуться в свой пустой дом.

Проходя мимо самой известной в их городке пиццерии, он заглянул в окно.

Она сидела там.

Анну держал за руки другой мужчина, и она улыбалась ему такой улыбкой, которую раньше обычно дарила Юхану, когда они еще не сомневались, что будущее принадлежало им.

Она встретила другого.

После всего случившегося.

И выглядела счастливой.

Как такое могло быть?

Как она могла выглядеть счастливой, когда он готов руки на себя наложить от ужаса?

Абсолютно не заботясь о том, что произойдет, если его заметят, он наклонился ближе к окну. Юхану хотелось рассмотреть мужчину, который заменил его. К сожалению, тот сидел к нему спиной, но зато Юхан заметил знакомое лицо. Немного в стороне сидел мужчина с зачесанными набок жидкими волосами. Его куртка лежала на соседнем стуле, перед собой он держал развернутую газету, так что Анна вряд ли могла заметить его. Но со стороны Юхана он был виден как на ладони.

Несъеденная пицца лежала перед уродливым стариком. Похоже, он даже не прикоснулся к ней. Его явно совсем не интересовало содержание газеты. Даже меняя положение, он ни на секунду не спускал глаз с Анны, явно не обращавшей внимания ни на что вокруг. Она, не отрываясь, смотрела на своего нового кавалера, кем бы он там ни был.

Анна тихо насвистывала, возвращаясь домой с работы. Она чувствовала себя счастливой, несмотря на все проблемы, обрушившиеся на нее в последнее время. Кай казался ей новой возможностью обрести душевный покой. А то, что он умирал, даже было хорошо, если можно так сказать. При нынешних обстоятельствах она сама могла планировать свою жизнь не более чем на несколько месяцев вперед. Опять же, именно в этот день Биргитта собиралась забрать детей и хоть немного поднять им настроение, отведя в торговый центр. Кроме того, из-за туч выглянуло солнце. В любой ситуации случались светлые моменты.