Странности колхозников стали сюжетом для фильмов. Василий Шукшин в своем фильме «Печки-лавочки» (1972) показывает мужа и жену, работающих в колхозе, – лишь один из супругов получает путевку на курорт; режиссер с симпатией относится к этим людям, показывая их простодушие, отсутствие изворотливости, свойственной горожанам. Фильм «Любовь и голуби» Владимира Меньшова (1984) – еще одно обращение к этой же теме: простодушный колхозник попадает на черноморский курорт с его житейскими хитросплетениями[365].

Махинации с лечебными путевками были еще одним способом, благодаря которому право на отдых становилось по преимуществу достоянием интеллигенции и служащих. Существовали правила, согласно которым потенциальный отпускник должен был пройти медкомиссию на предприятии. Но, несмотря на это, «Труд» в 1959 году указывал на существование известного лозунга: «Была бы путевка, а диагноз найдется». Автору статьи вторил (1962) главврач кардиологического санатория в Подмосковье: «Ведь это дорогостоящие койки, а столько людей стоит в очереди на получение путевок в кардиологические санатории, в то же время в этих санаториях находятся люди, которые в ряде случаев могли бы поехать в дом отдыха или провести отпуск в деревне». Лишь немногие женщины, прибывавшие в дом отдыха для беременных (Московская область), выглядели беременными, жаловался его руководитель, более того, одна из них оказалась мужчиной![366] Как и в 1930-е годы, злоупотребления, связанные с распределением путевок, показывали, насколько большую ценность приобрел предоставляемый государством отдых, ставший источником удовольствий и признаком высокого положения.

По мере становления культуры потребления досуга больше всего стал цениться отдых в санаториях: уровень комфорта, питание, не говоря уже о лечебных процедурах и длительности пребывания, – все это намного превосходило то, что получали пациенты домов отдыха или те, кто обитал на частных квартирах и в пансионатах[367]. Государство тратило миллионы рублей на медицинское обслуживание и персонал, которые являлись несущественными элементами отдыха. Для интеллигенции и служащих проведение отпуска на черноморском курорте подчеркивало их социальный статус. М. Мэтьюз в своем труде о привилегиях в СССР (1978) отмечал, что тринадцатая зарплата, выдаваемая высокопоставленным чиновникам, часто называлась «санаторно-курортные» – возможно, она предназначалась для покупки путевки на желаемый курорт. Самым привилегированным организациям принадлежали комфортабельные пансионаты в лучших местах. Так, Союз писателей СССР мог награждать своих членов путевками в один из 17 домов творчества. Отчет, составленный в 1963 году, подтверждал, что рабочие были недопредставлены среди пациентов санаториев, в том числе «посторонних» пациентов: если они вообще выезжали куда-нибудь во время отпуска, то, скорее всего, в дом отдыха. Служащие (в эту категорию входили интеллигенция и чиновники) были, напротив, перепредставлены [Matthews 1978: 49][368]. Из табл. 5.2 можно сделать вывод о статусе черноморских курортных направлений, исходя из процента рабочих, получавших туда путевки. Всего рабочие составляли 45,3 % отдыхающих в санаториях и домах отдыха, но их доля была существенно меньше в таких излюбленных местах отдыха, как Кавказские Минеральные Воды (Пятигорск, Кисловодск) и Сочи. Если определять статус по обратной зависимости – чем меньше рабочих, тем он выше, – получается, что Кисловодск сохранил свой статус, впервые отмеченный в 1930-е годы.

Не следует предполагать, будто привилегии были одинаковыми для всех социальных групп. Развитие социалистической потребительской экономики давало некоторый простор для разнообразия вкусов, будь то выписывание газет, покупка товаров или планирование досуга. Неодинаковая доля рабочих, в зависимости от направления и вида оздоровительного учреждения, могла являться отражением их собственных вкусов. Возможно, рабочие предпочитали дома отдыха, не желая подвергаться жесткому режиму санаториев, но данных относительно таких предпочтений недостаточно.

Таблица 5.2. Доля промышленных рабочих среди отдыхающих (для некоторых курортных регионов), % в порядке возрастания, 1963

Источник: ГАРФ. Ф. 9493. Оп. 8. Д. 502. Л. 1-3

Проводившиеся в 1960-е годы исследования рынка уделяли больше внимания стратификации по возрасту и региональным различиям, чем разнице в социальном положении – по крайней мере, если брать опубликованные результаты. Опрос, устроенный газетой «Труд», продемонстрировал, что предпочтение тех или иных занятий во время отдыха зависит от социальной группы: рабочим хотелось охотиться, рыбачить, заниматься греблей – всего этого санаторий им предложить не мог. В отличие от них, служащие желали читать, совершать прогулки, играть в шахматы и кегли, что было легко делать в санаториях с их библиотеками и уютными клубами. Как предпочитали проводить отпуск рабочие и интеллигенция – вместе с людьми своего круга или же нет? Таких данных не имеется. Комментарий к опросу 1969 года показывает, что представители всех слоев и групп в основном занимались «неорганизованным» туризмом: рабочие и интеллигенция, состоящие в браке и незамужние ⁄ неженатые [Павлов 1969][369]. И вновь отсутствие определенной склонности отражает и материальную реальность, и потребительские предпочтения, так как «неорганизованные» были куда многочисленнее обладателей путевок.

Право на семейный отдых

Одно из предпочтений, касавшихся отдыха, советские потребители высказывали дружнее и громче всех остальных. Система распределения путевок были почти целиком ориентирована на взрослых, отдыхающих в одиночку, но в течение всего советского периода, а особенно в 1960-70-е годы, граждане выражали желание проводить отпуск с семьей. Чиновники, ведавшие курортами, проявляли поразительное упорство в нежелании откликаться на эти запросы: во-первых, они были убеждены, что взрослым следует отдыхать без детей, а во-вторых, размещение целых семей потребовало бы коренного изменения всей профсоюзной отпускной инфраструктуры.

«Медицинское» и «производственное» происхождение отпусков также порождало равнодушие к проблемам семей. Государство было неспособно обеспечить здоровый отпуск всем гражданам, и поэтому преимуществами пользовались обладатели медицинских показаний и рабочие, как самые достойные. Главное управление курортов и санаториев в 1955 году заявляло: «В летние месяцы при остром дефиците в путевках, все еще много на курортах неработающих членов семей, домохозяек. На курортах прежде всего должны лечиться и отдыхать производители материальных благ – рабочие и колхозники». Отпуск организовывался в интересах и на благо производителя материальных ценностей, а не его жены или детей. Кроме того, дети угрожали тишине и спокойствию, необходимым для эффективного лечения, и создавали дополнительные медицинские риски. Существовали – в небольшом количестве – здравницы, рассчитанные на матерей с детьми и на беременных, но и в этих случаях оберегалось здоровье и благополучие женщин, а удовлетворять их эмоциональные нужды никто не собирался. Имеющие детей женщины, чье здоровье требовало лечения на курорте, отказывались от него, если им не позволялось взять с собой ребенка. Дом отдыха для беременных был школой материнства, а не местом для развлечений[370].

Кроме того, были взрослые, которые изо всех сил стремились сбежать от надоевшей рутины семейной жизни. «Это выдумки, что мать хочет месяц пробыть