— Похудела сильно, это правда, но она у нас сейчас на диете. Мы пока наблюдаем, выводов не делаем. Субфебрильная температура держится, да и сама она слабенькая ещё, но характер стойкий.

— Что нужно от меня? — спросил Валя, прямо поглядев в глаза врачу. — Может быть, процедуры дополнительные, лекарства, другая помощь?

— Помогите ей сесть на кровати, а если сможет, то и встать — постоять минутку, не больше. Завтра тоже. В аптеке внизу купите абдоминальный бандаж. Я покажу, как пользоваться, и будете ходить с ней по коридору туда-сюда, чтобы не появились спайки. Больше пока ничего не нужно, и передач тоже. Всё необходимое лечение и питание она получает.

Ответ не успокоил Валю, и врач это заметил. Он подошёл вплотную к Шажкову и тихо сказал: «Полостная операция — это не зуб удалить. Вам, вижу, тоже досталось?»

— Ерунда. Её вот не защитил.

Врач покачал головой, потом сказал, ещё больше понизив голос: «Вчера приходил следователь и допросил её как потерпевшую. Вас ещё не вызывали?».

— Пока нет. А это не вредно для неё?

— Ничего страшного. Только толку от этого мало. Всё равно не найдут.

— Если они не найдут, то я найду.

Валентин провёл в больнице часа три: забил ватой в окнах щели, где дуло, выполнил несколько несложных просьб соседок по палате и оставил им пакет со съестным. Лена с Валиной помощью встала с кровати и даже сделала несколько шагов, но быстро утомилась и опять легла. Когда прощались, её лицо уже не казалось таким бледным, а серые глаза излучали свет.

Уже начало темнеть, когда Шажков, возвращаясь из больницы, завернул на знакомую узкую улицу с подтаявшей ледяной колеёй посередине. Впереди не было ни автомобилей, ни людей, и Валентин нажал на газ. Машина резво двинулась вперёд, набирая скорость, как вдруг Шажков почувствовал, что левое переднее колесо как будто наехало на препятствие, толчок получился сильным и автомобиль выдернуло из колеи и развернуло боком. Движения рулём ничего не изменили. Валентин увидел приближавшиеся справа бетонные конструкции, а затем услышал и одновременно почувствовал удар. Его почти вырвало из сидения, мотнув сначала вправо, а потом влево, на дверь. Лопнуло ветровое стекло, и Вале в лицо как будто с размаху бросили горсть мелких острых камней. Потом движение прекратилось, и Шажков обнаружил себя висящем вниз головой на стремительно ослабевавшем ремне, так что его голова, подгибаясь, всё более явственно опиралась в крышу автомобиля, оказавшуюся снизу.

Второй раз за несколько дней Валентин увидел снег на уроне глаз, когда выползал из перевернувшегося автомобиля. Дверь открыли снаружи два подбежавших курсанта из случайных прохожих. Они же помогли Вале выбраться, и когда убедились, что он цел и невредим, предложили сигаретку. Шажков отказался. Он был не то чтобы в шоке, но несколько заторможен, хотя всё окружающее фиксировал чётко. Прежде всего, место события: его красный «форд» лежал вверх колёсами на сером снегу, выставив на всеобщее обозрение грязное брюхо. У обочины дороги метров в двадцати от машины были сложены п-образные железобетонные конструкции, предназначенные, вероятно, для прокладки подземных коммуникаций. Валентин легко понял, что произошло. Когда он ускорил движение, машина выкатилась из колеи, её развернуло и бросило на обочину, где, ударившись правым боком о бетонные конструкции, она перекатилась через них, перевернулась — и вот результат.

Вокруг собирался праздный народ. Кто-то принес бумажные салфетки, и Валя протёр ими саднящее от царапин лицо, с удивлением увидев, что использованные салфетки оказались в крови. Два мужика, наклонившись, осматривали правый борт перевёрнутого автомобиля, качая головами. Валентин обошёл машину и тут же понял причину их удручённого вида. Удар пришёлся ровно в середину корпуса. Порог, средняя стойка и часть крыши были вмяты глубоко внутрь. Валя, как бы очнувшись, услышал разговоры, в которых слышалось резюме: восстановлению не подлежит. Он решил взять ситуацию в свои руки.

— Мужики, помогите перевернуть машину — обратился он к народу.

Из толпы не сразу вышли несколько мужчин и взялись за левый порог перевернутого автомобиля.

— Давай, осторожно. Приподнимай.

Вместе с Шажковым они не без труда подняли и поставили скользивший по утоптанному снегу автомобиль на правый бок, а потом чуть подтолкнули, и он с глухим болезненным стуком упал на колёса, мягким, но опасным движением отскочив чуть в сторону и взметнув из под себя облако снежной пыли.

Валентин, стараясь не смотреть на измятую, как бумага, крышу автомобиля и на зияющий чёрный проём вместо лобового стекла, поблагодарил помощников и сказал: «Дальше я сам».

— Надо скорую вызывать.

— Вызову, вызову, ничего страшного. Спасибо за помощь, — Валентин махнул рукой и достал мобильный телефон.

Он был на редкость спокоен. Случившаяся неприятность воспринималась сейчас как помеха, которую надлежало быстро и с минимальными потерями устранить. У Валентина был знакомый бизнесмен из бывших его студентов, занимавшийся автосервисом. Звали его Николаем.

«Эх, была не была!» — Шажков позвонил, и Николай ему ответил, более того — вспомнил и с присущей ему деловой хваткой взялся помочь.

— Валентин Иванович, — сказал он, выслушав Шажкова, — прежде всего, нужно оформить ДТП. Я сейчас пришлю своих ребят из ГИБДД, они всё быстро сделают. Если у вас есть с собой деньги, дайте им по тысяче рублей, чтоб веселее работалось, если нет — то и ладно. Эвакуатор я тоже вызову. Вы его дождитесь и отдайте водителю документы на машину. А завтра позвоните мне в обед, и решим, что дальше делать.

«Вот что значит деловой человек», — с уважением подумал Валя.

На следующий день Шажков, как договорились, позвонил Николаю, и тот отстранённым голосом посоветовал машину не восстанавливать, а продать по остаточной цене.

— За сколько? — спросил Валя.

— Посчитаем, — ответил Николай, быстро перейдя на гораздо более подходящий ему деловой тон, — но, думаю, не больше восьмидесяти тысяч. Машина — четырёхлетка. Кузов восстановлению не подлежит.

— На сотку не потянет? — скорее для порядка уточнил Шажков, знавший, что всё уже посчитано и названная сумма являлась коммерческим предложением, или, как модно говорить в деловых кругах, офертой.

— Восемьдесят пять, не больше.

— Хорошо, договорились.

— Заезжайте на Салова за деньгами или пересечёмся где-нибудь в центре. Продажу я оформлю.

— Спасибо, Николай. Вы меня выручили. У меня, честно говоря, машина сейчас — это последняя из забот.

— Новую будете покупать, обращайтесь, помогу.

— OK, — итак, этот вопрос Шажков решил быстро.

Дома он промыл перекисью, найденной в кухонном шкафу, свежие царапины на лице, с неудовольствием отметив, что они испортили ему физиономию гораздо больше, чем ссадина, полученная в парке. Шажкову хотелось обдумать всё, что случилось за последние два дня — для него это было критически важно сейчас, — но звонок мобильного телефона не дал такого шанса. Мужской голос в трубке, назвавшийся лейтенантом с неразборчивой фамилией, предложил Валентину прийти в милицию для дачи показаний.