О да. Он ей дорог. Черт возьми, а что это еще за жужжащий звук?

Она обвела взглядом спальню, коснувшись щекой раскаленной кожи Рейеса. Его сердцебиение ускорилось. Жужжание продолжалось, и наконец Даника поняла, откуда оно доносится. Из ее джинсов. А значит…

Ужас сковал ее тело. Это звонил сотовый телефон. И номер знал лишь один человек. Стефано. Она сглотнула. На мгновение она пожалела о том, что его не было в клубе сегодня вечером. Тогда он встретился бы с Рейесом, и ее борьба с самой собой благополучно завершилась бы. Но в следующее мгновение ее захлестнуло чувство вины.

Даника осторожно соскользнула с кровати, не сводя глаз с Рейеса. Но он лежал неподвижно, продолжая спать. Какая-то ее часть желала, чтобы он открыл глаза, увидел телефон и спас бы ее от самой себя. Но другая часть молилась, чтобы он не проснулся. Она по-прежнему была обнажена, ее соски напряглись от прохладного воздуха, и стоило ей только взглянуть в его бездонные черные глаза, и она растаяла бы, забыв об охотниках. Она желала бы лишь его поцелуев, его прикосновений, согревавших ее своим теплом.

Ее ноги дрожали, когда она, спотыкаясь, добралась до своих джинсов и едва не упала, наклонившись, чтобы достать телефон.

Жужжание продолжалось.

Она снова взглянула на Рейеса. Спит.

«Что ты делаешь? Не надо».

«Я должна. Нет другого способа спасти Рейеса».

Даника зашла в ванную и осторожно закрыла за собой дверь. И только тогда нажала кнопку «Ответить» и прошептала пересохшими губами:

– Алло.

Стефано, как всегда, не стал утруждать себя приветствием.

– Ты выходила из крепости. – Это прозвучало как утверждение, а не как вопрос.

Вчера она была рада, что он находится где-то поблизости, наблюдая за ней. Теперь…

– Да.

– Очевидно, они отпустили тебя.

– Да, – повторила она, вспомнив, как солгала ему в прошлый раз, сказав, что заперта в спальне.

– Где ты сейчас?

– В ванной.

– Одна?

– Да.

– Ты с нами, Даника? Или с ними? Разве ты забыла то, что я тебе говорил? Ради бога, очнись, они ведь хотят убить твою семью!

Неприятный вопрос душил ее, словно смертоносная петля, и, что бы она ни ответила, лучше бы не стало.

– Вы знаете, я…

– Если представится возможность, они изнасилуют и изувечат твою мать. Потом сестру. Они ведь уже убили твою бабушку.

Даника молча качала головой в ответ.

– Мы забираем тебя, – спокойно произнес он. – Это ради твоего же блага. Мои информаторы сообщают, что воин по имени Аэрон сходит с ума, желая твоей смерти. Мы не хотим, чтобы ты пострадала. В отличие от Владык, мы хотим защитить тебя.

Забирают ее?

– Постойте. Вы хотите забрать меня из крепости?

– И как можно скорее.

Нет. Утром они с Рейесом собирались в Оклахому.

– Нет, я не могу. Вы не можете. Я…

– У тебя нет выбора, Даника. Мы скоро захватим крепость. Если они не ценят человеческую жизнь, то мы ценим. Мы хотим спасти тебя.

Что? Они собирались вломиться в крепость? В таком случае начнется кровопролитное сражение, многие погибнут. Она старалась справиться с паникой, но кровь уже стыла в ее жилах, и громкий звон раздавался в ушах.

– Если ты думаешь, что я с ними, зачем тогда звонишь? Зачем предупреждаешь? Хочешь помочь мне?

– Все совершают ошибки. Возможно, они обманули тебя, убедили, что не тронут твою семью, если ты останешься с ними и в чем-то им поможешь. Возможно, даже победить нас.

Даника открывала и закрывала рот, но не издавала ни звука. Его слова казались вполне разумными.

– Ты будешь готова? – спросил он.

Пора положить конец сомнениям и перестать топтаться на месте, не зная, кому помогать, а от кого отвернуться. К ее удивлению, ей больше не надо было размышлять об этом. В его словах был смысл, но это ее больше не волновало. Каким-то странным образом за последние несколько дней ее гнев к Рейесу полностью исчез. Ненависть сменилась… чем-то другим. Она не понимала, что с ней происходило, но ощущала всепоглощающее тепло и нежность. Она верила, что он поможет ей найти ее семью, а это означало, что она должна отречься от охотников.

– Да, – солгала Даника.

– Умница. – Он не мог скрыть облегчения. – Сколько Владык в крепости?

– Все, – снова солгала она. Этим утром почти все воины уехали. Знает ли Стефано об этом? Или же они просто исчезли, как это делал Люсьен?

Если Стефано знал правду, то понимал, что захватить крепость не составит труда. «Продолжай лгать. Возможно, он ничего не знает». Даника тяжело опустилась на крышку унитаза, чувствуя внезапную слабость в ногах. Она уперлась локтями в колени, продолжая одной рукой прижимать трубку к уху, а другой – терла висок, чтобы избавиться от внезапной боли, стиснувшей голову.

– Они хорошо вооружены. Вам не стоит рисковать. Почему бы мне не выскользнуть из крепости и не прийти к вам? – Она могла бы сказать Рейесу, где они ее ждут и он… разобрался бы с этой проблемой.

– Ты не училась подобным вещам. Лучше мы сами все уладим.

Что же ей делать? Как остановить их?

– Ты сможешь незаметно пробраться на крышу?

– Я… я… – Черт! – Возможно. Когда я должна там быть?

– Через час.

Господи Боже. Через час. Успеет ли Рейес связаться с Люсьеном? Сможет ли Люсьен перенести сюда остальных? Тошнота подкатила к горлу.

– Я постараюсь, – ответила она, стараясь не выдать своего отчаяния. Ее голос был слабым, едва слышным.

– Не разочаровывай меня, Даника. Разве я должен напоминать тебе, что поставлено на кон?

Стефано повесил трубку, и Даника отключила телефон. Она сжалась в комочек, не в силах вздохнуть. Боже, ей так много надо сделать, и неудача может стоить Рейесу свободы, а возможно, и жизни.

– Интересный разговор.

Резкие слова застали ее врасплох, и Даника вздрогнула. Кровь отлила от ее лица. В дверях стоял Рейес, его лицо казалось непроницаемым. Он непринужденно прислонился к дверному косяку, убрав одну руку за спину. На нем были джинсы, которые он даже не удосужился застегнуть. На его обнаженной груди не осталось и следа от прежних ран.

– Это не то, что ты думаешь. Клянусь.

Он вскинул бровь:

– Значит, ты не с охотником разговаривала?

Она вскочила, беззвучно открывая и закрывая рот.

Рейес отвернулся от нее, а затем швырнул ей топ:

– Оденься. Здесь Люсьен. Он хочет с тобой поговорить.