При нашем приближении водила демонстративно положил руки на руль – мол, я тут не при делах. А сидевшая позади парочка вылезла наружу. При этом один из моих провожатых, успев заглянуть издали в салон, успокаивающе кивает – там более никого нет. Он тотчас же отходит чуть влево, чтобы мы не перекрывали ему сектор стрельбы. А второй двигается таким образом, что в любой момент может отпихнуть меня в сторону. Грамотно парни работают, ничего сказать не могу. Видел я в свое время по телевизору всяких там иностранных бодигардов – не то! Жидковаты они будут против моих сопровождающих!

– Здравствуйте! – приветливо кивает один из пассажиров, протягивая руку.

Она повисает в воздухе – я останавливаюсь в паре метров от него. И сокращать дистанцию не собираюсь.

– Слушаю вас.

Мужик пожимает плечами и убирает протянутую руку.

– Вы Беглец?

– С утра им был…

– У нас есть к вам предложение.

– Я весь внимание.

– Мы дадим вам возможность уйти. С оружием и бронетехникой. Стрелять не станем.

– Что взамен?

– Вы оставляете машины с грузом.

Скептически хмыкаю и демонстративно оглядываюсь по сторонам. Ближайший разбитый автомобиль до сих пор еще дымит. А неподалеку лежат сразу трое покойничков.

– Это была проба пера. Но и вы потеряли свои позиции для обороны – ваши люди уже отходят к воротам. А наши минометы пока еще не обстреливали городок…

– И потом не станут – вам же не нужны обугленные обломки и сгоревшее зерно?

– Мы еще не показывали всех своих возможностей!

– Мы тоже.

Собеседник несколько обескуражен. И вот тут вступает в разговор второй персонаж, доселе молчавший.

– Ты меня помнишь?

С какого бодуна-то? Не вспоминаю я этой морды…

– Намид. Теперь вспомнил?!

Намид… стоп-стоп-стоп… что-то такое в памяти…

– Лебяжное!

Блин!

В памяти встал разговор с тем самым «князем»… Около деревушки, где убили наших ребят.

«Если я допущу, чтобы этих типов судили по закону, уйдут и прочие их сотоварищи. А это – более трети всех моих сил…»

– Так князь вас никак не наказал тогда?

– Он-то? – недобро ухмыляется новый собеседник. – А разве подрыв нашей машины – это дело его рук? Я вот как-то больше на других думал…

Пожимаю плечами.

– Ну, думать пока никто не запрещал.

Намид дергает ворот куртки – летят пуговицы. С треском разрывает рубашку. М-м-да… На шее у него темно-сизый шрам, сползающий куда-то вниз. Жутковатое зрелище. Значит, не все в той машине погибли? Жаль…

– Я это надолго запомнил! И когда узнал, что ты здесь!

Бандит замолкает и переводит дух.

– Но даже и я готов вас отпустить. Ежели оставите целым груз. Если нет… то ты понимаешь, что вас ждет!

– «Химики» не сдают груза, и ты это знаешь.

– Этот маскарад никого не обманул – «химиков» тут нет. А буквы на борту может написать кто угодно, – снова берет слово первый парламентер. – Да и все когда-то случается впервые.

Он внезапно улыбается – совершенно миролюбиво.

– Вы же не желаете войти в историю как человек, по милости которого умрет от голода множество людей? Конечно, ваши люди могут поджечь машины – и зерно сгорит. Нечего будет сеять… Вы именно этого хотите? Разумеется, мы постараемся донести до всех имя истинного виновника. Связи у вас нет, а Намид никого не оставит в живых, чтобы можно было бы оправдаться.

– Хотите сказать, что все похищенное прямо так и попадет в руки местного населения?

Мужик кивает.

– Не все – не стану врать. Но кое-что и им перепадет – князьям нет интереса править на кладбище. А вот в случае поджога… У нас просто не останется других вариантов! И вся ненависть местного населения будет обращена именно на Старопетровск. А вас и так не очень-то любят… Так что – выбирайте! В случае согласия можете выйти в эфир на прежней частоте – мы ответим сразу. На размышление даем час – и ни секундой более!

И парочка, кивнув на прощание, залезает обратно в автомобиль.

Топаем назад и мы.

С точки зрения этой парочки, они предложили нам оптимальный выход. И, типа, честь сохранить, и жизнь не потерять. Мол, мы пожалели людей, вот и приняли такое решение.

Интересно, как далеко мы успеем отойти, пока люди Намида не откроют огонь? А в то, что они станут стрелять, не сомневаюсь ни секунды. Эти гаврики нажмут на спуск – и никакие договоренности их не остановят.

Ну с этим бандитом все ясно, а вот что за персона первый говорун? Не сильно умен – выболтал, что они нас слушали. Небось сам себе кажется великим дипломатом – загнал в тупик столь зловещую фигуру! Ладно, пусть почивает на лаврах – чуток времени я все же выиграл!

Вваливаюсь к связистам и коротко пересказываю им содержимое разговора. Мальцев кивает и берется за микрофон.

– Внешность этой парочки опиши. Пусть народ извилины напряжет – что это за деятели такие, под каким князем ходят?

Радиопереговоры

– Первый натиск они отбили, за ночь лагерь успели укрепить. Починили и часть неисправной бронетехники – наверное, с фонарями работали. Успели установить и несколько мин – с тыльной стороны, там мало проломов в стене, неоткуда стрелять.

– Каково положение сейчас?

– Передовые их укрепления уничтожены, уцелевшие бойцы отошли к гаражам. Там мало места для маневра.

– Ваши потери?

– Значительны – не менее трети всего личного состава. Ждем подхода основных сил, идти по полю на пулеметы тут хотят немногие.

– Успокойте их, мы уже на подходе.

Час прошел – никто с нашей стороны на связь не вышел. Спустя еще несколько минут над лесом подняли черное полотнище с наспех намалеванным черепом. Без костей – наверное, не успели нарисовать. Понятно, это у Намида такой намек – мол, кирдык тут вам всем.

Что ж… мечтать не вредно!

Интересно, какую каверзу они готовят на этот раз?

Их минометы, скорее всего, стрелять не станут – риск поджечь грузовики слишком велик. Значит, пойдет пехота. Но просто так уже не попрут – две сотни трупов, валяющихся на поле, наглядно показывают опрометчивость такого решения.

А раз так, то будет и прикрытие.

ПТУРы с нашей стороны молчали. Так что об их наличии они могут только догадываться. Но уж совершенно точно они не знают, с к о л ь к о их тут у нас есть. Подозревать – могут. Но точной информацией не располагают – это и к бабке не ходи.

Пойдут блиндгрузовики – это вне всяких сомнений. Уже судя по тому, насколько был плотен огонь по «сапогу», можно предположить, что сие изделие им точно не понравилось. Именно потому, что способно сделать передвижение такого транспорта крайне небезопасным. А пребывание внутри – весьма некомфортным.