Вернера специально ввели в организацию, чтобы он разработал программу, которая занялась бы этой серой зоной, постоянно ускользавшей от контроля. Вернер Хейзенберг, его знаменитый предшественник в области физики, имя которого он носил, продемонстрировал следующее: если наклониться, чтобы измерить элементы системы, изменятся сами данные системы, которая станет чем-то другим, и чем точнее вы будете определять один из факторов, тем дальше окажетесь от всех остальных. Поэтому Вернер прекрасно понимал, какая непростая задача стоит перед ним. По этой причине он и начал охоту на членов Совета и принялся манипулировать ими по-своему, вследствие чего они оказались совершенно беззащитны, несмотря на свою огромную власть. Осуществив эти три казни, он сумел возродить в них страх, который словно бы передавался в организации по наследству: страх перед информацией, спрятанной в библии Гутенберга, создателем которой оказался Влад Колосажатель, он же Дракула. Он посеял панику в рядах Совета, и теперь ему придется воспользоваться ею разумно, чтобы тоже стать членом Совета.

Вот только на этом амбиции Вернера не заканчивались. Он планировал раскрыть все секреты Совета, как только станет его членом, и подмять под себя весь Совет, чтобы позднее либо подчинить его себе, либо уничтожить — и таким образом стать единоличным правителем империи планетарного масштаба. Необходимая инфраструктура уже была создана.

Выйдя из автомобиля, Иствуд пересек тропу у могилы, и обнял вдову миллиардера. Он так и стоял рядом с ней на протяжении всей службы. Позади были припаркованы в ряд пять лимузинов с тонированными стеклами. Один из них принадлежал Иствуду. Из остальных никто не выходил. Члены Совета, пришедшие на похороны, наблюдали за ними через стекла и задавались вопросом, кто же станет следующим.

Чарльза разбудил настойчивый звонок стационарного телефона. Он открыл глаза, но яркий свет, которым была залита комната, вынудил его снова закрыть их. Проведя рукой по прикроватной тумбочке, он нашел трубку.

— Простите, профессор, один джентльмен из полиции ждет вас уже более двух часов. Я пытался спровадить его, но он теряет терпение, — пояснил расстроенный администратор.

— Который час? — спросил Чарльз, пытаясь понять, что ему говорят.

— Почти одиннадцать часов.

— Одиннадцать? — Он проспал десять часов как убитый. В животе заурчало. — Завтрак уже закончился?

— К сожалению, да, но мы можем что-нибудь для вас наколдовать.

— Моя коллега уже позавтракала?

— Мисс Вольф поела и ушла. Она оставила вам сообщение. Извините, что настаиваю, но что мне сказать джентльмену?

— Скажите ему, что я спущусь через двадцать минут, но, если он хочет поговорить со мной, ему придется составить мне компанию за столом. И, прошу вас, приготовьте мне завтрак поплотнее. Умираю от голода.

— С удовольствием, — отозвался администратор, явно радуясь тому, что Чарльз не обиделся на то, что его разбудили. — Вам хотелось бы чего-то особенного?

— Полагаюсь на ваш вкус. — И Чарльз повесил трубку.

Наскоро умывшись, Чарльз посмотрел на телефон. Два пропущенных вызова, один от Росса, второй от Кристы. Он прочел ее сообщение, в котором говорилось, что она отправилась в штаб-квартиру Интерпола в Праге, чтобы разобраться с кое-какими бумагами, и позвонит, когда закончит.

Облачившись в удобную одежду, Чарльз спустился вниз на лифте. Возле стойки администратора, как оловянный солдатик, стоял лейтенант Гонза и ждал. Чарльз узнал его, он был здесь и вчера, когда состоялась та странная встреча с комиссаром Ледвиной, но притворился, что не видит его, и поздоровался с администратором. Тот пригласил его следовать за собой и привел Чарльза в ресторан «Инн Окс Лаунж», который еще не работал, но столик для него все равно накрыли. Гонза направился за ними и встал у входа в ресторан, прямо возле таблички, на которой большими буквами было написано: «ЗАКРЫТО». Чарльз с любопытством поглядел на него, намазывая кусок хлеба маслом, настолько теплым, что оно таяло под ножом. Гонза переминался с ноги на ногу. Чарльза забавляла дотошность, с которой полицейский выполнял официальные инструкции. Намазав поверх масла варенье из шиповника, он жестом пригласил лейтенанта войти.

Гонза сделал шаг. Держа в руке кусок хлеба, Чарльз жестом пригласил его сесть на пустой стул напротив, но адъютант Ледвины остался стоять. Обратившись к Чарльзу на ломаном английском, он произнес:

— Мой начальник очень сожалеет о вчерашнем инциденте и приглашает вас к себе в офис. — Помолчав, он уставился на Чарльза. Осознав, что профессор ждет продолжения, Гонза привел свой главный аргумент: — Босс уверен, что вы останетесь довольны визитом. У него в кабинете есть разные штуки… — Гонза взмахнул рукой, широким жестом обведя зал.

Чарльз подумал, что и впрямь было бы интересно познакомиться со столь занятным персонажем, а к моменту его возвращения вернется и Криста. Кроме того, он выиграл первый раунд петушиных боев, поэтому совершенно не боялся комиссара. Гонза с грустью покосился на лакомства, оставшиеся на столе, и сухо сглотнул.

Следуя из ресторана к автомобилю, Чарльз чуть не врезался в указатели, которых до сих пор не замечал. На них были стрелки с надписями, похожие на дорожные знаки. Он прочел слова «Тоска» и «Аида». А потом вспомнил, что когда-то принимал участие в конференции, проходившей в большом зале этого отеля, который назывался «Карл Четвертый». Обернувшись к полицейскому, он произнес:

— Подождите минутку, пожалуйста, — и пошел по стрелкам.

«Если у нас есть “Тоска” и “Аида”, то должны быть и “Травиата” с “Турандот”», — подумал Чарльз. Завернув за угол, он увидел стрелки с надписями «Кармен», «Травиата» и «Турандот».

«Значит, это конференц-залы, — понял Чарльз. — Почему я этого раньше не замечал?» Первым делом он вошел в зал «Турандот». В центре помещения для мероприятий стоял стол, окруженный двенадцатью стульями. Чарльз осмотрел помещение и каждый стул по отдельности, даже наклонился и заглянул под стол. Ничего. Затем он направился в зал с табличкой «Травиата». Профессор был готов спорить, что в нем будут стоять двадцать четыре стула, и не ошибся. Внимательно осмотрев и этот зал, он снова ничего не нашел. Чарльз улыбнулся. Что ж, в своих поисках он добрался до конца. Он расшифровал послание. Сегодня вечером он должен быть здесь ровно в семь. Обратно он шел легким шагом, полностью удовлетворенный своими открытиями. От Гонзы не укрылся тот факт, что уходил он несколько минут назад в довольно хмуром настроении, а вернулся, буквально лучась от счастья. На миг он задумался, что могло случиться за столь короткий промежуток времени, чтобы настроение профессора кардинально изменилось, но сказал себе, что все прославленные интеллектуалы слегка с приветом, поэтому не стоит морочить себе голову.

— Профессор, автомобиль ждет нас у отеля. — Гонза махнул рукой, показывая направление и пропуская Чарльза вперед.

Пока машина ехала по городу, Чарльз, пребывая в прекрасном расположении духа, пытался завязать беседу с лейтенантом. Однако Гонза был неразговорчив. Чарльз не знал, связано ли это с его застенчивостью, или же он просто не хотел общаться с американским профессором. Гонза отделывался от него односложными ответами, и то после длительных размышлений, поскольку понимал: с людьми, наделенными интеллектом выше среднего, как этот парень на заднем сиденье, нельзя распускать язык, не понимая, к чему идет дело. Как бы там ни было, Гонза сегодня утром навел о нем справки в интернете, ведь тише едешь — дальше будешь, верно? Оказалось, что этот тип — мастер медийных манипуляций международного уровня, и полицейский решил, что лучше быть осторожным и не болтать.