— Петр Сергеевич, — по тому, как Дима обратился к незнакомцу, стало понятно: самоуверенный очкарик у мужика на посылках бегает. И ведь не сказать, чтобы Дима лебезил, просто сразу понятно: «Петр Сергеевич» туг главный, а остальные перед ним сынки. — Петр Сергеевич, это... это была метафора.

— Это было обещание. Ты отказался от помощи, сказал, что справишься сам. Теперь, если не справишься, будь любезен выполнить его.

— Зачем вы приехали? Дело почти раскрыто.

— Решил укрепить связи с общественностью. — Он усмехнулся и разом превратился в доброго дедушку. Сейчас посадит на коленки и начнет рассказывать сказку про колобка. — Затейчук и так изрядно зол, мы слишком часто мелькаем в его отчетах в последнее время.

— Ладно. — Он мазнул по мне взглядом. — Вы, ребята, езжайте. Мы с Костей и Алисой останемся, потолкуем с нашей доблестной полицией.

— Извините, — набралась я наглости. — А вы кто?

— А ты визитку нашу видела, милая? Как агентство называется, знаешь?

— «Бекасов и товарищи».

— Вот я и есть тот самый Бекасов. А это, — он обвел рукой остальных парней, — мои товарищи. Вопросы есть? — Это уже адресовано было Диме.

— Никак нет.

— Тогда выполняйте.

Они ушли, а мы остались втроем. Петр Сергеевич надел маску обаятельного старичка-лесовичка и принялся развлекать меня легкомысленными историями и байками, попутно расспрашивая обо мне, Лаптеве, моей семье. Я не знала, зачем ему эта информация, и ужасно нервничала, старалась отвечать кратко, уклончиво или травить ответные байки. Но где мне против него? Он был асом.

За полчаса, прошедшие в ожидании полиции, он вытянул из меня все. И подробности совместного проживания с Лаптевым, и позорные эпизоды моего «расследования», и даже что-то про отношения с друзьями-родителями. Костя сидел рядом, подавал Бекасову реплики (предатель).

Наверное, оправданием может послужить то, что было уже восемь вечера, у меня путались мысли, болела голова и вообще я смертельно устала. Но подозреваю, что против этих двоих я не выстояла бы и в своей лучшей форме. Развязывать языки они умели профессионально. И что характерно — никакого насилия, все в рамках дружеской беседы.

* * *

А потом приехали полиция и врачи. Стало шумно: все орали, ругались. Бекасов отозвал капитана полиции на пару слов, и у капитана стало такое кислое лицо, как будто его заставили разжевать лимон. От меня хотели подробностей, показаний, чтобы я встала, подвинулась, дала снять отпечатки пальцев...

В какой-то момент я просто сползла по стеночке, провалившись в темную одурь, в этот раз, к счастью, без сновидений.

Очнулась на диване — какой-то врач светил фонариком в глаза и задавал разные глупые вопросы вроде: «Какой сегодня день?» Диагноз оказался оптимистичным: сотрясения нет, просто сильный ушиб и нервное истощение. Стасу досталось куда серьезнее.

Кажется, благодаря вмешательству Петра Сергеевича и Кости меня дергали гораздо меньше, чем могли бы. Показания я дала на автомате, подписала, не читая. Хотелось одного — прийти домой, свернуться клубочком и проспать часов двенадцать. Дима правильно заметил, что последние полдня я скакала исключительно на адреналине. Сейчас батарейка села окончательно.

Уже в двенадцатом часу Костя подвез меня до дома и помог добраться до квартиры. Я совсем забыла про разгром, оставленный Стасом, и только вяло удивилась, стукнувшись лодыжкой о латунный штырь, валявшийся за порогом.

— Спасибо за помощь. Извини, чаю не предлагаю.

— Да я и не прошу. Отсыпайся. И тебе спасибо за помощь, Глашенька.

— Какая Гла.. А, точно! Извини, я тебе завтра отвечу остроумно, ладно? Спокойной ночи.

Лишь когда за Костей захлопнулась дверь, мелькнула досадливая мысль, что стоило взять у него номер телефона. Хотя бы для того, чтобы достойно ответить на подколку с «Глашенькой».

Подкалывать спящих на ходу недостойно самурая. Позор тебе, Костя.

Завтра, все завтра... Я прошла в комнату, смахнула с кровати все, что на ней находилось (а находилась там стараниями Стаса половина содержимого шкафов), путаясь в застежках, содрала с себя пропахшие потом вещи и нырнула под одеяло.

Спать!

* * *

Следующие несколько дней я отсыпалась, приходила в себя и ждала звонка от мужиков из агентства. Даже за продуктами старалась лишний раз не выходить, чтобы не пропустить звонка, потому что никак не могла вспомнить, давала я ребятам номер своего мобильного или нет.

Сотовый в эти дни просто разрывался. За время добровольного заточения пришлось выдержать атаку Евгения Дмитриевича, который интересовался,долго ли я еще буду болеть и, если у меня нет температуры, не могу ли я взять на себя один малюсенький срочный заказ. Названивала Элла с вопросами: «Мать, ты куда пропала?» Трезвонил папа, отчаянно зазывая меня в гости. Товарищи из полиции хотели от меня каких-то дополнительных показаний. Телефон изрыгал звонки и эсэмэски от друзей и коллег с бывшей работы. Даже объявился один из бывших с приглашением «сходить куда-нибудь вечерком». Весь свет как будто задался целью вытащить меня из дома.

Я стояла насмерть.

К исходу пятого дня стало понятно, что известий от ООО «Вредный старикан Бекасов и четыре самодовольных козла» мне не дождаться. Не хотелось верить, но меня просто вышвырнули из расследования.

Задушив гордость, я полезла в Интернет — искать контакты агентства. Ха, кто бы мог подумать! В наш просвещенный век, когда сайт есть у каждого курятника, у этих жлобов не обнаружилось даже визитки! Более того, их контактов не было в большинстве баз данных вроде «Желтых страниц», куда можно попасть совершенно бесплатно.

Если честно, это откровенно настораживало.

Вышла я на них совсем случайно, через кэш Яндекса и поиск по блогам: в одном из комментариев кто-то рекомендовал своему другу агентство как панацею для любой нестандартной ситуации. С замиранием сердца я набрала заветный телефон, выслушала три гудка...

— Детективное агентство «Бекасов и товарищи», здравствуйте,— промурлыкал нежный женский голосок на том конце провода.

— Здравствуйте, будьте добры к телефону...

Ешкин кот, кого бы позвать? Точно не Диму и не Бекасова. Макс может до сих пор обижаться за шутку с лаком — мелочно, не по-мужски, но кто его знает... Алексей мне и двух слов во время наших посиделок не сказал.

— Будьте добры, Константина! — Надеюсь, у них там один «Константин».

— Как вас представить?

На языке так и вертелось бородатое «Представьте меня обнаженной на медвежьей шкуре», но я смирила естество.

— Алиса.

— Минуточку... — Не одну, а все пять минуточек в трубку лились божественные звуки «Вальса цветов» — у кого-то в агентстве хороший вкус. Затем снова девичий голос: — Извините, не могли бы вы представиться по фамилии и описать ваш вопрос?