— Вероятно, ему ужасно не понравилось, что вы в курсе, что знаете о подобных методах воздействия.

— Разумеется, не понравилось, — кивнул герцог.

— Будь я проклят, если в следующий раз отдам им в руки пленника, — проворчал Дариус.

— Станете допрашивать его сами?

Граф предался раздумьям.

— А ведь вы могли бы использовать Кендейла, — сказал он наконец. — Просто приставьте пистолет к виску и задавайте вопросы. Бедняге достаточно будет взглянуть на Кендейла, чтобы понять: тот способен в любую минуту спустить курок.

«Так сделали бы и вы», — чуть не добавил граф, но вовремя проглотил эти слова вместе со следующей порцией бренди. И все же он не сомневался: если Пенхерст убил друга, то уж шпиона-то мог бы убить с легкостью.

Словно прочитав его мысли, герцог с усмешкой проговорил:

— Да, я сделал бы это, если бы понадобилось. Как и все мы. — Он поставил стакан на стол и встал. Обе собаки тоже разом поднялись. — Идемте со мной, Саутуэйт. Покажу вам, где я повесил Гварди.

Дариус не мыслил свое посещение герцога как светский визит и не сделал ничего, чтобы это выглядело светским визитом. Но все же ему удалось получить информацию, на которую он рассчитывал. Поэтому у него не было иного выбора, кроме как последовать за Пенхерстом и собаками.

— А эта женщина из аукционного дома, дочь Фэрборна… — пробормотал герцог по дороге в галерею. — Вы близки с ней?

Несколько месяцев назад этот вопрос мог бы показаться Дариусу вполне обычным и даже ожидаемым. Но сегодня он казался удивительным и путающим.

— Почему вы спросили?

— Любопытство. Всего лишь любопытство, ничего более. Определенно в ней что-то есть. И я подумал, что вам, возможно, открылось это «что-то».

Было уже далеко за полночь, когда Дариус вернулся домой и тотчас же поднялся к гардеробной.

— Откройте! — скомандовал он через дверь.

Задвижка дрогнула, и Кендейл, открыв дверь, отстранился, пропуская графа.

— Со стороны твоих слуг не было проявлено неподобающего любопытства, — сказал виконт. — А что касается нашего гостя, то он почувствовал себя тут так уютно, что уснул.

Дариус вошел в гардеробную. Эмбери поднял голову от книги и молча кивнул. С дивана же послышался храп — там крепко спал человек с мешком.

Дариус был не в том настроении, чтобы вести себя по-джентльменски. Отправляясь к герцогу, он надеялся, что шпион сообщил много полезного, в частности — назвал имена и местонахождение всех, с кем должен был встретиться в Англии. Но оказалось, что болван, спавший сейчас на диване, являлся единственным источником информации.

Граф подошел к дивану, схватил «гостя» за ворот и рывком поднял на ноги. Спавший вскрикнул и проснулся. Затем наклонился, поднял свои сапоги и надел их. После чего искоса оглядел собравшихся, задерживая взгляд на каждом.

Дариус же нахмурился и проговорил:

— Я собираюсь задавать вопросы, и тебе придется на них ответить. Что ты делал в аукционном доме? Отвечай!

Пленник молча отвернулся. И в тот же миг к нему шагнул Кендейл с грозным выражением лица.

— Твое имя? — спросил он. — Поверь, я и без твоего ответа смогу узнать его за несколько часов, если захочу. Поэтому для тебя же лучше не вводить меня в искушение.

Пленник погрузился в раздумья. Наконец сказал:

— Ходжсон.

Тут Кендейл наклонился к нему и тихо сказал ему прямо в ухо:

— А теперь, мистер Ходжсон, ты ответишь на вопросы моего друга. Только побыстрее, мы и так уже потратили на тебя много времени. И поверь, если мы тебя убьем, твое тело никогда не будет найдено.

Ходжсон в страхе смотрел на Кендейла; очевидно, он пришел к заключению, что этот человек и в самом деле был способен его убить.

— У меня всего лишь мое личное маленькое дельце в том месте, где проводят аукционы, — пробормотал пленник. — Я ничего не крал. И деньги в мешке принадлежат мне.

— Мы не подозреваем тебя в краже, — сказал Дариус. — Ты ведь недавно отлучался на несколько дней из города. Был в Кенте?

Ходжсон опустил глаза.

— А если и был, то что?

Тут наконец вмешался Эмбери; он проговорил:

— Послушай-ка меня, приятель… Ведь мы знаем достаточно, чтобы передать тебя в руки людей, которые сумеют вытянуть из тебя все, что захотят. Они используют такие методы, по сравнению с которыми быть убитым — милость Божья. А если ты был в Кенте, то ехал туда на дилижансе, и мы сможем узнать об этом, когда поспрашиваем в придорожных гостиницах. Тебе светит не только петля, но и нечто худшее, мистер Ходжсон, а единственная твоя надежда — рассказать нам все. Если ты это сделаешь, то, вероятно, мы сможем использовать свое влияние, чтобы избавить тебя от самого худшего.

Кендейл сверкнул глазами, выражая свое неодобрение последней частью речи Эмбери. А глаза Ходжсона округлились, когда он услышал слово «петля».

— Я всего лишь курьер. Доставляю то одно, то другое. Вот и все!

— Зачем ты ездил в Кент? — спросил Дариус.

— Мне надо было встретить там человека и проводить его в Лондон. Но он так и не появился.

— Но ты ведь не в первый раз встречаешь людей на побережье. Ты ведь часто бывал там и выполнял разные поручения, не так ли?

— Всего несколько раз.

— Расскажи нам о своих делах с Морисом Фэрборном и с его дочерью.

— Ах, черт! Так вы уже знаете?! — в досаде воскликнул Ходжсон. — Да, я приносил ему вести. А также кое-какие товары. Вино и прочее для продажи на аукционе. Вот откуда у меня этот мешок монет. — Он кашлянул и утер губы рукавом. — У него коттедж на побережье, и несколько раз люди, которых я встречал… Ну, обычно, они появлялись не так, как этот, последний. И они останавливались там на ночь, прежде чем отправиться в Лондон.

— Ты его убил? Столкнул с утеса? Это было одно из твоих поручений? — спросил Дариус.

— Нет-нет! Его падение было и для меня несчастьем, и оно не принесло мне ничего, кроме хлопот и неприятностей. Не стало возможности останавливаться у него в доме. Мы лишились его помощи. Этот болван отправился гулять и упал. — Ходжсон сокрушенно покачал головой. — Что за ужасная ночь тогда была! Видите ли, я… Повторяю вам, я всего лишь на побегушках. Доставляю разные вещи. Готов признаться, что время от времени они нанимали меня перевозить контрабанду — вино и прочее. Но это ведь не настоящее преступление… Почти все этим занимаются. — Пленник попытался улыбнуться и добавил: — Многие из таких, как вы, ваше лордство, пили это вино на своих веселых пирушках.

— Кто давал тебе задания передать то или иное послание Фэрборну? — спросил Эмбери. — Кто тебя инструктировал и кто тебе платил?

— Иногда люди, которых я встречал, давали мне письма для него. А иногда… Был еще один, который тоже появлялся и заставлял меня объяснять, как идет дело. Он давал мне поручения и послания, а случалось, что и я ему передавал сообщения. Этот со мной не оставался. Думаю, он возвращался обратно.