Я вздрогнул, переводя взгляд на угнездившуюся у панели управления машину. Экипаж мог лишь беспомощно наблюдать за тем, как их корабль ведут во мглу.

В темень.

Звезды скрыла тень, и наступила глубокая тишина. Пространство вокруг нас погрузилось в сумрак, превратив красный свет голографических панелей и экранов в адские огненные угольки в пугающей ночи. Выглянув в иллюминатор, я не увидел звезд. Планетарный диск тоже исчез, а с ним и шахтерские корабли. Вокруг была Тьма. Никогда прежде я не видел такой черноты, разве что в глубинах Калагаха, в скрытом под храмом гнетущем унынии. Мы были не в варпе, об этом сигнализировало продолжающееся жужжание ионных двигателей. Мы как будто влетели в пещеру размером со спутник.

– Что происходит? – требовательно спросил у Наззарено Бастьен.

Не услышав ответа, он добавил:

– Что вы с нами сделали?

Разделяя беспокойство, но не вспыльчивость старшего помощника, я всмотрелся в иллюминатор. Мне сразу показалось, что снаружи не космос, а пелагические морские глубины. Того и гляди мелькнет плавник или щупальце, раздастся песнь кита или вой какого-нибудь левиафана. Но бездна оставалась безжизненной, оглушая тишиной. Тьма наполняла меня, наполняла дурными предчувствиями, какие, должно быть, одолевали и старого флорентийца, когда тот стоял на планшире лодки Харона, пересекая Ахерон. Я буквально услышал скрип досок под ногами. Вспомнил Деметри и его команду – джаддианских торговцев, согласившихся отвезти меня на Тевкр, когда я покинул дом, – и миллиарды других людей, навсегда потерявшихся в бесконечной Тьме. Быть может, древние мореплаватели были правы – и Капелла была права, – и ад на самом деле находился в глубинах космоса. Быть может, в окне мне привиделись не морские обитатели, а лица мертвецов. Не только Деметри с командой, а Уванари, Гиллиам, Кэт. Даже Гибсон с его рассеченным носом.

Свет.

Там был свет, сиявший во тьме, как искры от пламени.

– Я что-то вижу! – крикнул кто-то у другого иллюминатора.

Любопытные повалили к окнам, меня едва не сбил с ног лейтенант, чье имя я давно забыл. Огни напоминали звезды и в то же время были на них не похожи, возникая из глубины, как будто со дна морской впадины. Нескольких впадин. Они расползались по темноте, и мои впечатления тоже стали меняться. Это были не искры, а ровно расставленные свечи в глубоких альковах, мерцающие на ветру. Вокруг нас, наверху и внизу, от них расходились кольца света, как будто кто-то взял самые тусклые звезды и приказал им маршировать под его дудочку.

Но это были не звезды. Огни исчезали и прятались от нас, как только мы приближались. Они и сами перемещались, вспыхивали, мерцали и плясали, меняя цвет по какому-то необъяснимому принципу.

– Это город, – выдохнул я первым.

Он был меньше станции «Март», но внушительнее, потому что мы могли видеть его целиком. Свечами были освещенные здания, над которыми громоздились другие постройки. Я не мог сказать, на сколько миль простирался город.

– Это корабль, – поправила меня Валка.

Огни множились, и я попробовал увеличить изображение, прижав два пальца к стеклу, как делал ранее. Не вышло. Сияющие впадины, в которых слабо искрились огоньки, приобрели форму. Окружающая темнота протянулась к нам частоколом черных рук. То были башни, а светящиеся черты были улицами. Я заметил, как по ним движутся то ли грунтомобили, то ли трамваи. Голова вдруг закружилась, я зажмурился и отвернулся.

Корабль.

По тому, что я видел, я предположил, что корабль похож на огромные суда-веретена мандари, только гораздо больше тех, что использовал Консорциум и его партнеры. «Загадка часов» формой напоминала сигару в сотни, а то и больше, миль длиной и в десять раз у́же. Я так и не рассмотрел корабль целиком, но сделал вывод, что содержимое его носовой части выходило прямо в открытый космос. Командный отсек и двигатели располагались на корме, отделенные от доков и города массивной герметичной перемычкой, благодаря которой корма, в отличие от носа, была замкнутым пространством.

– Заходим на посадку, – потревожил тишину мелодичный голос Наззарено.

Было нечто искусственное в естественности звучания голоса химеры. Возвышенный развернулся, чтобы взглянуть на капитана Корво, но при этом несколько его побочных глаз уставились на других людей: Бастьена Дюрана, с каменным лицом стоявшего рядом, Валку, навострившую уши у иллюминатора, меня.

Наззарено продолжил:

– От имени капитана Эйдхина и экипажа «Загадки» напоминаю, что на корабле действуют определенные правила, которые вам придется соблюдать. Пассажиры обязаны оставаться в гостевом порту и не пытаться проникнуть в закрытые зоны. Также запрещается проносить на территорию порта оружие. Пассажиры, нарушившие данные правила, будут немедленно высажены. Все должны оставаться на борту своих кораблей, пока «Загадка» не войдет в варп. Любые попытки нарушить физическую или информационную целостность «Загадки» караются высадкой без суда и следствия…

Список ограничений продолжался. Примерно на середине мне пришло в голову, что Возвышенный обращается не к нам. Или не обращается вовсе. Его слова были сжатыми, записанными предварительно. Он без энтузиазма повторял одни и те же заученные фразы, чтобы не устать от продолжительной тирады.

– Объясните, что значит «высадка без суда и следствия»? – спросил Бастьен Дюран, когда он закончил.

Все глаза Наззарено переметнулись в сторону норманца в фальшивых очках.

– Ваш корабль будет сброшен из трюма без предупреждения и выяснения обстоятельств, независимо от ваших запасов топлива.

Старпом что-то промычал, но не ответил.

– Никаких проблем, – сказала Отавия Корво. – Как только мы приземлимся, я отправлю большую часть команды в крионическую фугу, оставив лишь необходимый персонал.

Огромный Возвышенный отцепился от потолка и поручней и развернулся так, что наполовину навис над капитаном-амазонкой, а наполовину склонился перед ней.

– В этом нет необходимости.

– Гм, вот как? – удивленно мотнула головой Отавия. – Почему?

– Вам же на Воргоссос? – Существо приподнялось над головой Корво, его красные глаза померкли, как будто на них накинули капюшон. – Нам лететь всего три стандартные недели.

Мы все чуть не попадали. Три недели. Никакой нужды нет замораживать людей на такой короткий срок.

– В-воргоссос так близко? – не сразу нашлась, что сказать, капитан.

– На это я ответить не могу, – ответил Наззарено и заклацал к выходу. – Вам будет достаточно знать, что планета в нескольких килосветовых годах отсюда.

– В нескольких… – Отавия запнулась, просчитывая дистанцию в уме. – Невозможно. Для этого потребуется скорость, в несколько тысяч раз превышающая световую.

– Возможно, – сухо сказала Валка. – В юности я служила на курьерском корабле Демархии, который развивал до трех тысяч «цэ».