Но и здесь нельзя терять бдительности.

Увидев впереди патруль, Роман свернул чуть раньше, чем планировал. Этот район хорошо охранялся, тут надо глядеть в оба. Роман уже решил: если его остановит полиция и потребует документы, он заговорит с ними по-русски и объяснит, что едет к господину Павлову по поручению из русского посольства. Поручение срочное, поэтому он забыл удостоверение в пиджаке… Тут очень кстати будет и доверенность, вполне законная. В другом случае она бы вызвала раздражение, а здесь сгодится как еще одно подтверждение его слов.

Шаг, конечно, отчаянный, но ему ничего другого не останется в этой ситуации, как пойти ва-банк. Его внешность, русский язык и уверенное поведение должны внушить полиции мысль, что он говорит правду. Тогда у него есть хоть небольшой шанс вырваться и, возможно, продолжить задание. Но лучше, конечно, обойтись без этого представления.

Роман не поехал сразу к дому Павлова. Сперва он хотел убедиться, что ему не приготовлена засада.

Сейчас улица, где еще днем они сидели в «БМВ» с Антоном, находилась справа от него. Но Роман не свернул на нее, а проехал через перекресток прямо. На ходу он осмотрел улицу. Так, несколько машин кое-где у обочин… А здесь машин много и не должно быть, многие дома имеют собственные гаражи.

Полицейских с той стороны улицы нет, что облегчало въезд. Хорошо бы предварительно пройтись вдоль домов, чтобы посмотреть, не сидят ли в машинах у обочин крепкие мужчины.

Но подобным образом хорошо действовать в составе группы. В одиночку же такие проверки лучше не проводить. Ему вообще не стоит пока покидать машину. Сидя за рулем, он мог в любую секунду ударить по газам и попытаться на большой скорости оторваться от преследования. В темных переулках Багдада это было нетрудно сделать. Но без машины он далеко не убежит. Тем более если его зажмут в клещи.

Поэтому, бросив взгляд в глубь улицы, Роман проехал дальше. Направо свернул он только через перекресток. И лишь описав почти полный круг, наконец оказался на улице, где стоял интересующий его дом.

Часы показывали двадцать два тридцать семь. Роман поставил свой «Фольксваген» немного дальше того места, на котором они стояли днем, и передним бампером в другую сторону. Теперь он видел ворота и крышу дома немного в другом ракурсе. Это нисколько не портило общий обзор, зато позволяло надеяться, что на его машину меньше обратят внимание.

Заглушив мотор и погасив фары, Роман какое-то время сидел, не шевелясь и почти не дыша.

Если его засекли, то это вызовет неизбежную реакцию. Они, конечно, не будут кричать друг другу: вот он, дескать, приехал, лови его, ату! – скорее всего, ими не будет произведено вообще никакого шума. Но люди – существа живые, и если очень внимательно слушать, можно услышать многое.

Роман, весь обратившись в слух, ловил каждый звук, который доносился до него через приоткрытые окна машины. Вот громко скрипнула дверь в доме, недалеко от которого он поставил машину… Послышался женский голос… Залаяла в отдалении собака, за ней другая… Где-то довольно громко работал телевизор… Прошелестела какая-то птица в ветвях дерева…

Громкие, находившие быстрое объяснение звуки не пугали Романа. Это как раз нормально. Страшно лишь то, чего почти не слышно, что таится во мраке и следит за тобой настороженными глазами. Оно очень напряжено, потому что готово к атаке. Но благодаря этому напряжению оно себя и выдает, ибо человек не робот и делает ошибки, порой незаметные для самого себя. Он может задеть что-то рукой, может обронить короткий возглас, а порой и шепот слышен на изрядном расстоянии, может закурить, может шаркнуть ногой по сухому листу, может щелкнуть курком пистолета… Надо только уметь слушать и из сотен обычных звуков уловить тот самый, который предупредит о смертельной опасности.

Роман сидел без движения пять минут, десять… Он словно оцепенел, хотя его уши сейчас работали, как самый чуткий радар, нос просеивал запахи не хуже, чем нос охотничьей собаки, глаза отмечали малейшие движения предметов и теней, а руки и ноги готовы были сорвать машину с места в любую секунду.

Когда прошло четверть часа, он решил, что если бы его заметили, то нападение уже состоялось бы. Самый удобный момент для расправы был именно сейчас. Сидя за рулем, он являлся отличной мишенью для снайпера. Они понимают, что живым его взять непросто. К тому же у него машина, и он сразу ударится в бега, как только они выскочат из засады. Долгая погоня им не нужна, это лишний шум, и потом они снова могут потерять его. Так что лучше всего пара снайперов на выверенных заранее позициях. И незатратно, и надежно.

Но его не ждали здесь. Совершенно не ждали. Где угодно – только не здесь. Его расчет оказался верен.

Роман чуть расслабился, снял руку с ключа зажигания. Хорошо бы закурить, но он убрал сигареты в «бардачок», подальше от искушения. До конца расслабляться отнюдь не стоило. Он на чужой территории и не должен никак обозначать свое присутствие. Покурим после, когда все закончится. А пока можно и потерпеть, слишком многое поставлено на карту…

В начале улицы показалась машина, ее фары ярко освещали дорогу и высокие заборы. Роман мгновенно, как только вдали блеснул первый, скользящий еще луч, лег на сиденье. Не надо, чтобы его видел кто бы то ни было из живущих поблизости. Человек, который в ночное время почему-то сидит в машине, всегда привлекает внимание и даже вызывает подозрение.

А может, подумал Роман, это Павлов возвращается? Ведь неизвестно, дома ли «клиент». Он еще не выяснил этот вопрос и хотел сделать это чуть позже…

Но нет, машина проехала мимо него и остановилась через несколько домов. Роман, приподнявшись, увидел через заднее стекло, что из нее вышли двое мужчин. Громко пискнула включенная сигнализация, и они неторопливо скрылись в доме.

На улице снова стало тихо и безлюдно.

Пора провести небольшую разведку, решил Роман. Скорее всего, Павлов уже дома. Крохин говорил, что вчера он вел себя очень смирно. Из дома – на работу, с работы – домой. Тактика непривлечения внимания. Пусть все считают его безобидным работником. Если кто-то в чем-то его подозревает – вот он я, всегда на виду, на работе и дома, и больше ничего знать не знаю. А чем там кто занимается – не мое вовсе дело…

«Ладно, скоро ты мне все скажешь, – подумал Роман. – Все твои отговорки можешь сразу засунуть себе в… Игры кончились, теперь все будет очень серьезно».

Он осторожно вышел из машины и, прикрыв дверцу, не стал ее захлопывать, чтобы не производить лишнего шума. Затем медленно прошелся шагов на тридцать вперед.

Фонари освещали улицу не слишком ярко, но все-таки идущего человека было видно издалека. Поэтому Роман не крался, а шел открыто, покачивая плечами и твердо ставя ногу на асфальт. На ходу он посмотрел в сторону забора, за которым стоял дом Павлова. Под крышей светился угол окна. Чтобы убедиться, что это не отсвет от фонаря, Роман прошел немного дальше, постоял, словно кого-то ожидая, и вернулся к машине, на ходу еще раз осмотрев дом.