— Итак? — сказала Клара.

— Мне очень жаль, леди Армстронг. Если такое случилось, я даже не знаю, что вам сказать.

— Хорошо, кто отвечал на телефонные звонки и кто принимал письменные послания? Разве не вы? Разве это не ваша обязанность?

— Я не знаю.

— Происшедшее абсолютно недопустимо, и я крайне недовольна. В будущем все сообщения должны передаваться мгновенно и непосредственно мне. Я достаточно ясно выражаюсь?

— Хорошо, миледи.

Клара была очень расстроена и не скрывала этого.

— Тогда вы можете идти.

Затем Клара решительно направилась в библиотеку, где за письменным столом работала Пруденс.

— Пруденс, я чрезвычайно разгневана на Феннела. Мне звонили по телефону и присылали сюда сообщения, а мне никто ничего не сообщал.

— Какой позор.

— Это не позор. Это скандал, что слуги не выполняют своих прямых обязанностей.

— Скандал? Бог с тобой, Клара. Война во Фландрии — вот это скандал. Захват Бельгии — скандал. Недостаток еды. На самом деле скандал — стоимость жизни и цена на буханку хлеба. А несколько не переданных вовремя сообщений — какой же это скандал? Пирс говорил мне, что ты предрасположена ко всяким преувеличениям.

Клара была повергнута в шок, услышав, что Пирс так отзывался о ней. Что он вообще обсуждал ее с кем-то. Ее охватила злость.

— Независимо от того, какие выражения я использую для описания случившегося, я ожидаю, что слуги будут выполнять свои обязанности, независимо от того, идет война или не идет.

На лице Пруденс появилась самодовольная улыбка.

— Какая же ты все-таки избалованная столичная штучка! Если ты не в курсе, хочу сообщить тебе, что у нас не хватает слуг, потому что половину из них забрали на войну. А это означает, что нагрузка на каждого оставшегося значительно возросла. И я уверена, что ни у кого нет времени разыгрывать из себя твоего личного секретаря…

— Я это понимаю, но…

— Хорошо, если понимаешь, тогда и говорить больше не о чем. — Пруденс взяла свою авторучку и вновь уткнулась в бумаги.

Клара уединилась в малой гостиной, чтобы почитать свою почту. Разорвав конверт, она увидела обратный адрес — Челси. Письмо было от отца ее приятеля, Дэниела Миллера, который сообщал ей, что Дэниел был убит в бою. Он благодарил ее за многолетнюю дружбу с его сыном и желал ей всего наилучшего. В это было невозможно поверить. Клара неподвижным взглядом уставилась на лист бумаги в своих руках, вспоминая их последнюю встречу за обедом в клубе на Рождество. Смяв письмо в комок, она крепко зажала его в кулак, думая о том, как такая молодая, полная сил жизнь в один момент была стерта с лица земли, уничтожена.

В последующие дни, ожидая почту, Клара уже очень волновалась. Если от кого-то некоторое время не было известий, она начинала тревожиться, что с этим человеком что-то случилось. Когда же она в конце концов все-таки получала от него письмо с объяснениями — задержка почты или передислокация на новые позиции, — она испытывала громадное облегчение. Но бывали и другие письма — от незнакомых ей родственников или знакомых ее друзей, а иногда и от ее близких, — где сообщалось, что, к сожалению, кто-то погиб. И по мере того как список ее не вернувшихся с войны друзей рос, Клару все больше охватывало ощущение нереальности происходящего.

62

Дорогая Клара!

Я очень надеюсь, что после Рождества ты чувствуешь себя лучше и продолжаешь успешно осваиваться в своем доме. Я до сих пор не сделала тебе подарка на свадьбу и наконец придумала, что это будет. Ты рассказывала мне о портретах членов семьи Пирса, которые висят у вас в доме. Вот я и подумала, что будет очень кстати, если среди них появится портрет новой леди Армстронг. Это поможет тебе осознать, что ты имеешь не меньше прав находиться там, чем любая из твоих предшественниц.

Я сделала несколько запросов и поручила написать твой портрет местному многообещающему художнику по имени Джонни Сеймор, который живет неподалеку от вас. Из абсолютно достоверных источников мне известно, что он просто изумителен. А твоя красота заслуживает того, чтобы быть увековеченной в произведении искусства. К тому же у тебя появится какое-то занятие, пока не закончится эта ужасная война. В самое ближайшее время я сообщу тебе все подробности.

Твоя любящая бабушка,

Луиза.

— Джонни Сеймор! — ахнула Клара.

Поместить портрет Клары в семейную галерею, чтобы она заняла достойное место в ряду других дам рода Армстронгов, — это было вполне в стиле ее бабушки. Луиза знала, что Клара любит живопись и что это будет много означать для нее. Луиза, очевидно, пыталась таким образом ободрить внучку. Но из всех возможных художников выбрать Джонни Сеймора! Думая об этом мужчине, Клара уже нервничала: он будет ее рисовать и ей придется некоторое время находиться с ним наедине. Однако эта мысль одновременно и будоражила ее, приводила в приподнятое настроение. Она всегда хотела иметь свой портрет, а Джонни казался ей замечательной компанией.

— В доме скоро на некоторое время может появиться один человек, — сообщила она Пруденс.

— А нельзя ли поконкретнее?

— Моя бабушка в качестве свадебного подарка наняла художника, чтобы он нарисовал мой портрет.

Пруденс уставилась на Клару с глупой ухмылкой, словно не веря своим ушам.

— Портрет! Многое необходимо этому дому, но меньше всего — картина с твоим изображением!

— Что ж, моя бабушка считает иначе.

— Твоей бабушке не приходится жить в доме с неисправной системой отопления. Почему бы тебе не попросить в качестве свадебного подарка новый водопровод? Это было бы намного более практично.

Клара мечтательно улыбнулась ей в ответ.

— Но, видишь ли, это подарок не «нам» — он мне. А я никогда не была практичной, ни в малейшей степени.

— Нет, мой разум отказывается это понимать, правда! — сокрушенно покачала головой Пруденс.

— А художник, который это сделает… — Клара слегка прокашлялась. — Это Джонни Сеймор.

— Джонни Сеймор! — Вопль, вырвавшийся у Пруденс сам собой, был слышен даже на кухне.

В гостиную вошел Феннел:

— Э… К вам мистер Джонни Сеймор, миледи.

— Ох! — От неожиданности Клара вздрогнула. — Дайте мне минутку, а затем проводите его сюда.

Клара бегом подскочила к зеркалу над камином и едва успела поправить прическу и проверить, хорошо ли выглядит, как в комнату вошел Джонни.

— Привет! — широко улыбаясь, сказал он.

— Мистер Сеймор, — кивнула она и протянула ему руку для рукопожатия.

— Что ж, очень приятный сюрприз, — сказал Джонни. — Неожиданные заработки для меня — всегда приятный сюрприз, поэтому я с удовольствием принял заказ от вашей бабушки. Я говорил с ней по телефону — совершенно очаровательная женщина.