Это мысленное обращение к себе вдруг заставило ее осознать, насколько она изменилась с тех пор, как вышла замуж за Пирса. Она вылезла из машины. Из дома доносились громкие звуки музыки, и, подойдя к парадной двери, она через окна увидела множество элегантно одетых людей, которые танцевали и веселились. Она позвонила в дверь, но никто не откликнулся. Догадавшись, что звонка за музыкой может быть просто не слышно, она толкнула дверь и вошла в холл. Все двери внутри дома были открыты настежь, и через них в обоих направлениях постоянно сновали люди.

Она пошла по комнатам, пытаясь найти Джонни. В конце концов она обнаружила его увлеченно разговаривающим с какой-то дамой за сорок, на которой были бриллиантовая диадема и такие же серьги. Клара вспомнила, что уже видела ее в городе, когда та ехала на переднем сиденье автомобиля рядом с Джонни.

— О, привет! — воскликнул Джонни. — Вот и вы! Я уж думал, что вы не приедете!

— Простите за опоздание, — сказала она, подходя к ним.

— Ну, опаздывать здесь — не проблема, если только вы не собираетесь рано уезжать.

Он решительно поцеловал ее в обе щеки, заставив вздрогнуть от неожиданности.

Стоявшая рядом с ним женщина рассматривала Клару с вопросительным выражением на лице.

— Графиня Элис Кавински, разрешите представить вам Клару, леди Армстронг.

Клара мгновенно вспомнила это имя: графиня Кавински была знаменитой актрисой дублинской сцены.

Клара тепло улыбнулась ей.

— Джонни, я думала, что вы пренебрегаете разными титулами.

— Так оно и есть на самом деле! — сказала Элис, с пониманием взглянув на Джонни. — Он использует их только тогда, когда хочет произвести впечатление на аристократа с помощью другого аристократа.

— Ладно, как бы там ни было, пойдемте, Клара. Мне необходимо представить вас гостям, — сказал Джонни. — Прошу прощения, графиня.

И он повел Клару через толпу.

— Тоже мне — аристократка! — шепнул ей Джонни. — На самом деле она родом с какой-то маленькой фермы. Вышла замуж за венгерского графа, который вскоре покончил с собой. — Он небрежно махнул рукой в сторону длинного стола с закусками. — Не стесняйтесь и угощайтесь, если проголодались.

Глядя на обилие изысканной еды, расставленной на нескольких столах, Клара поняла, что призыв правительства всячески ограничить потребление провизии в этих краях, видимо, услышан не был.

Клара улыбалась всем, кому ее представлял Джонни. Здесь были писатели, поэты, художники, актеры и драматурги, и некоторых из них, самых известных, она даже узнавала сама.

Наконец они завершили обход и присоединились к группе, включавшей в себя и графиню Кавински, где главной темой разговора, конечно, неминуемо оказалась война — к большому разочарованию Клары, ожидавшей, что у этих интеллектуалов есть другие вопросы для обсуждения. Однако по мере того как она слушала, Клара начала понимать, что у них есть свой взгляд на этот вопрос.

— То, что имеет место сейчас, — это настоящая бойня. Мы даже не представляем масштабы происходящего, потому что правительство постоянно затыкает рот прессе, — заявил один драматург, пьеса которого недавно с триумфом прошла в Дублине.

— Глупые бедняги идут на верную смерть, даже не зная этого, — подобного не было со времен Средневековья.

— Эта война будет означать коллапс для всех ныне существующих империй. Все эти старомодные образования лопнут, и на их место придут демократические государства трудящихся, которые будут заботиться о том, что нужно народу, а не отжившей свой век элите, — сказал блондин с ярко-голубыми глазами лет тридцати с лишним, которого Джонни представил ей как поэта Томаса Герати.

— Как в Америке — за этим будущее, — сказала Элис Кавински.

— А начать нужно в Ирландии, в Дублине, — почему нет? Революция здесь послужит примером для других. Эта война — возможность избавиться от старого порядка и создать новую республику! — продолжал Томас.

— Где мы сможем защищать права человека, — сказал кто-то.

— Но только без кровопролития! Этого на нашем континенте и так предостаточно, — твердо сказал Джонни.

— Общество, основанное на предоставлении каждому одинаковых возможностей, независимо от его материального положения.

Джонни отошел, и Клара, оставшаяся стоять с краю группы, почувствовала себя неловко.

Неожиданно один мужчина повернулся к ней и сказал:

— Клара Армстронг? И леди Армстронг, я полагаю?

— Да, — кивнула Клара.

— Армстронги известны тем, что устраивают у себя грандиозную охоту. Надеюсь, вы не имеете к этому отношения?

— Я? Нет, я ненавижу охоту!

— Отлично!

Клара незаметно попятилась, но тут же была загнана в угол элегантной женщиной с короткой стрижкой.

— Знаете, милочка, это ведь всего лишь вопрос времени, когда женщины у нас получат право голоса. Я хочу сказать — как они смогут нас остановить? Пока мужчины на войне, мы выполняем всю их работу. Я, например, учусь на механика. Вам тоже следует попробовать — захватывающее занятие.

Вечер продолжался, и Клара постоянно сталкивалась с новыми людьми — один был эксцентричнее другого.

В конце концов она оказалась в обществе Элис Кавински, которая взялась объяснить ей свою философию:

— Я считаю, что мир не будет удовлетворен, пока мы не разделим всю частную собственность поровну. Я имею в виду, почему один человек живет в большом доме, тогда как огромная семья другого ютится в однокомнатной квартирке? Дорогая моя, вы должны как-нибудь поехать со мною в трущобы Дублина. Они, без сомнения, самые ужасные во всей Европе. И при этом, как вы знаете, в Ирландии один из самых высоких доходов на душу населения. Просто доходы эти неправильно распределяются.

Рядом с ней возник Джонни, который шепнул ей на ухо:

— Вам нравится?

— Не знаю, честно говоря! Я никогда не сталкивалась ни с чем подобным.

— Отлично!

— Все они переполнены идеями насчет того, как должен быть устроен мир. Все хотят перемен и очень быстрых.

— Я в курсе.

— Это пугает меня.

— Правильно!

Клара взглянула на часы и увидела, что уже три утра. Она была в шоке.

— Мне пора ехать! — неожиданно заявила она.

— Так рано? Все только начинается, — сказал Джонни.

— Для вас — может быть. Но Пруденс следит за временем, уверяю вас.

Прощаясь с графиней Кавински, Клара улыбнулась.

— Я слышала, что вы — великая актриса. И мне очень хотелось бы увидеть вас на сцене.

— Вы очень добры. И я рада, что наконец-то познакомилась с вами. Я много о вас слышала.