– Еще бы! – взвыла парочка.

– Момент, – сказала Тина и, вновьуронив многострадальную вазу, скрылась.

Без четверти шесть я шла вдоль длинного серогоздания, отыскивая семнадцатый подъезд. Вообще говоря, я ожидала увидеть нечтоособенное. Какой-нибудь супервход, с шикарными дубовыми дверями и бронзовымиручками, мраморные стены в холле, ковры, классную мебель… Однажды мне довелосьпобывать в центральном офисе Сбербанка, и впечатление осталось на всю жизнь. Втот раз, пройдя сквозь металлодетектор, я едва решилась ступить на яркоблестевшие плиты, устилавшие пол…

Но семнадцатый подъезд поражал убожеством.Ей-богу, даже вестибюль школы, где учатся Кирюшка с Лизаветой, выглядит болеепривлекательно. Вот уж не ожидала, что у здания Центрального телевидения такойобшарпанный вид. Внутри оно выглядело простецки – районная поликлиника, собес,детский сад, что угодно, но не то место, где толпятся звезды экрана,шоу-бизнеса, политики и писатели. Да и публика была одета более чем просто:джинсы, футболочки, сарафанчики. Я думала увидеть людей, облаченных вэксклюзивные наряды и обувь ручной работы, а по коридорам шла толпа, основнаячасть которой ничем не отличалась от меня. Хотя, может, это из-за жаркойпогоды? Небось зимой тут мелькают шубы из соболя и дубленки, у которых пуговицысделаны из драгоценных камней…

Студия оказалась маленькой. Еще одноразочарование, подтверждающее постулат, что на телевидении кругом обман. Янесколько раз смотрела шоу Ольги дома, валяясь на диване, и мне казалось, что внем принимает участие прорва народа. Оператор иногда показывал зал, исоздавалось полное ощущение, что в нем сидит человек пятьсот, а то и больше.Сейчас же я увидела совсем небольшое помещение с круглой сценой и тремя рядамискамеек, стоящих амфитеатром. Зрителей присутствовало человек сорок. Япристроилась в первом ряду и принялась разглядывать интерьер. Внезапнооткуда-то вынырнула девица лет двадцати пяти и заорала:

– Всем внимание. Кто забыл, напоминаю,работаем в прямом эфире, не в записи. Выплюньте жвачки. Убедительная просьба несморкаться, не кашлять, не чихать, не корчить рожи, не ковырять в носу. Камерыстоят здесь и там, одна ездит сверху. Если оператор дает вас крупным планом, ненужно размахивать руками и посылать воздушные поцелуи. Ведите себя спокойно,помните, это прямой эфир. Прерываться станем лишь на рекламу. Ясно?

Зал загудел.

– Ну и хорошо, – подвела итогдевушка. – Переходим к следующему этапу. Сейчас вам раздадут ручки ибумагу. Шоу наше игровое, вопрос – ответ. Ваша задача сейчас придумать изаписать новый вопрос для передачи. Тот, кто сумеет придумать нечто интересное,оригинальное, имеет все шансы стать уже не зрителем, а участником действия.Понятно? Записки складывайте в этот ящик, не забудьте указать свои данные.

Народ схватился за канцелярскиепринадлежности. Я тоже взяла ручку, листок и написала свой вариант: «Отчегомолодая женщина, интересная и красивая, звезда телевидения, в страхе убегаетночью из загородного дома? Почему она платит охраннику за молчание пятьдесяттысяч долларов?»

Подписывать бумажку я не стала. Простоопустила сложенный листочек в ящик, остальные сделали то же самое. Потомкакой-то парень утащил короб, ярко вспыхнули прожектора, загремела музыка, и насцену вылетела Ольга. Выглядела она безупречно. Даже подумать было нельзя, чтоу нее дочь-подросток. Ведущая казалась двадцатилетней. Ну ладно, пустьдевушкой, отметившей четверть века, но не больше. Осиная талия, моднаяприческа, никаких морщин и задорный взгляд.

Действо покатилось по накатанным рельсам, ятихо сидела, думая о своем, происходящее на сцене меня совершенно не волновало.Впрочем, когда зал начинал смеяться, я машинально улыбалась, если зрителипринимались хлопать в ладоши, я делала то же самое. Наконец идиотизмзакончился.

– Всем сидеть! – заоралаадминистратор. – Сейчас я объявлю результаты конкурса вопроса! НалайкинаЛюдмила. Есть такая?

– Да, – заверещала, поднимаясь,толстенькая женщина.

– Ступайте в администраторскую, кТолкунову Сергею.

Взвизгнув от радости, тетка понеслась вкоридор.

– Еще есть неподписанная записка, свопросом о молодой женщине и деньгах. Честно говоря, мы не поняли, о чем речь,кто писал?

Я подняла руку. Девица скользнула по мнеизучающим взглядом:

– Идите ко мне.

Я влезла на сцену.

– Вон туда, между креслами, –махнула рукой девушка, – прямо вдоль стены, увидите дверь.

Я пошла в указанном направлении. После яркозалитой светом студии служебные помещения показались мне темными, мрачными.Пару раз споткнувшись о какие-то провода, я дошла до незаметной двери ипостучалась.

– Входи, – послышалось изнутри.

Ольга сидела за столиком, заставленнымбатареей баночек, флакончиков и бутылочек. Увидав меня, она отложила ватныйдиск. Ее лицо выглядело странно. Правая половина, лишенная грима, принадлежалаженщине, чья первая молодость была позади, левая на первый взгляд казаласьбезупречной. Но уже через секунду становилось понятно, что ее покрывает толстыйслой «штукатурки».

– Это ты написала дурацкуюбумажку? – резко спросила Ольга.

Я спокойно села на стоящий у стены стул,закинула ногу на ногу и раскрыла сумочку. С хамками следует поступатьпо-хамски. Ольга привыкла безобразничать на шоу, тут ее все боятся. Но в случаесо мной она ошиблась, здесь все наоборот – это она должна меня опасаться.

Медленно достав пачку сигарет, я закурила,выпустила дым даме прямо в лицо и нагло спросила:

– Ну и что? Почему дурацкую? Оченьправильная записка!

Надо отдать должное Ольге, она не дрогнула.Сначала, отвернувшись к зеркалу, спокойно вытерла лицо до конца, потом вновьповернулась ко мне.

– Сколько хочешь за молчание? Могупредложить два варианта на выбор. Завтра в шоу разыгрывается автомобиль,правда, барахляный, «шестерка», зато через неделю на кону однокомнатнаяквартира. Что тебя больше привлекает?

Я посмотрела на ее постаревшую без гримафизиономию. Довольно много морщин разбегалось от глаз к вискам. «Гусиныелапки», как правило, придают лицу доброе выражение, но Ольга выглядела злой.Так называемые «собачьи складки», спускающиеся от крыльев носа к уголкам рта,делали ее похожей на мопса. Но, честно говоря, это сравнение мне не слишком подуше. Мопсы очаровательны и милы, а женщина, сидевшая сейчас передо мной,выглядела как Снежная Королева. Красивая и злая, самая настоящая стерва.

– Ты сделала ошибку, – усмехнуласья.