А потом выгнал меня из дома беременную с вещичками. Не понимаю, зачем он это сделал… И никогда не пойму!

Закончив речь, Полина гордо вздернула подбородок.

Неожиданно подметила, что у Виталика побледнело лицо.

– Поль, ты все это сейчас серьезно? Это же шиза чистой воды…

– Шиза, однозначно, – кивнула она. – Теперь ты понимаешь, почему мы с ним не вместе?

– Кабздец… – Виталик ошалело переводил взгляд то на Полину, то на тетради. – Он мне все не так рассказал. Я ему поверил…

– Сам подумай, оно бы мне надо было уходить от него беременной без серьезной причины? – спросила Полина с вызовом. – Думаешь, я всю жизнь мечтала растить ребенка одна? Нет, я этого не хотела.

Виталик громко закашлялся, а потом пробасил:

– Вопросов к тебе более не имею.

Эта его фраза прозвучала очень по-военному.

Виталик еще немного помолчал, а потом заговорил более мягко:

– Поля, ты прости меня, пожалуйста, за то, что тогда увез тебя из Краснодара силой. Если бы я знал, что ты беременна, пальцем бы к тебе не прикоснулся. Я тогда очень неправильно поступил. У меня у самого Шанна сейчас беременна, все на себе прочувствовал…

Чего-чего, а извинений она от Виталика точно не ожидала.

– Что теперь, – пожала она плечами. – Что было, то было. Не обижаюсь на тебя больше.

Виталик кивнул.

– Спасибо. Главное – племянника береги. Если у тебя будут какие-то проблемы, звони, я все разрулю по-мужски. А Максу за вранье я уши оторву…

Последние слова Виталика прозвучали очень зловеще.

На этом великан направился к выходу.

Спешил!

Видимо, отрывать уши.

Глава 58. Перевербованная группа поддержки

Максим с усмешкой слушал сбивчивую речь мальчика:

– Давай, ты будешь маленький динозавр, а я большой?

С этими словами Мишка вручил ему самого крошечного птеродактиля из всех имеющихся в наличии игрушек.

– Давай дерись, но летать ты не можешь, – сразу уточнил ребенок.

Видно, решил еще и так обезопасить себя от поражения, и принялся нападать на Максима своим здоровенным тираннозавром рексом.

Плевать, что события происходили на диванной подушке, для мальчика это была очень даже реалистичная картина.

«Маленький хитрожопый стратег», – проворчал про себя Максим, наблюдая, как Мишка пытается укусить его руку челюстью динозавра.

Прямо в разгаре боевых действий в прихожей послышался звук открываемого замка.

– Мама пришла! – взвизгнул Мишка.

Тут же забыл про все на свете и вприпрыжку понесся в прихожую.

Ребенок всех так встречал – со щенячьей радостью.

Максим вздохнул, про себя проворчал: «Явились наконец, дорогие родственнички».

По его мнению, они непростительно долго шлялись по кинотеатрам – часа три, не меньше.

– Как кино? – спросил он, когда Шанна с Виталиком показались в гостиной.

Ему почему-то не ответили.

Максим сразу заметил, что лица у них какие-то странные, напряженные, и тут же встал с дивана.

– Шанна, возьми ребенка и иди в спальню, – скомандовал Виталик строго.

Она было послушалась, но потом потянула его за рукав, попросила:

– Только спокойно, ладно?

Брат нехотя кивнул. И только после этого Шанна подхватила сына на руки, унесла наверх.

– Что спокойно? – поинтересовался Максим с прищуром.

Виталик строго на него зыркнул и прошипел:

– Макс, ты что творишь? Ты нормальный вообще? Я всю дорогу пытался уместить в голове эту дичь, да не выходит…

– Какую дичь?

– Мы были у Полины, – объявил Виталик и смерил его обличительным взглядом.

Максим моментально разозлился.

– Я же просил к ней не лезть! – громко возмутился он.

Виталик сложил руки на груди, навис над ним и прогудел:

– Теперь я знаю почему… Скажи мне, брат, о чем ты думал, когда обшаривал чердак ее бабушки? На кой черт тебе понадобилось совать нос в ее школьные тетради, вырезать оттуда листки и потом их же совать жене под нос как компромат? Я не верю, что ты на такое способен! Неужели ты вправду это сделал?

– В смысле? – Максим оторопело развел руками. – Я ни разу в жизни не был на чердаке ее бабушки. Про какие тетрадные листки ты вообще говоришь?

– Я про письма, те самые, которые твоя жена писала якобы любовнику. На хрена ты их из тетрадок вырезал?

Максиму показалось, что он попал в какой-то параллельный мир, где все поставлено с ног на голову.

В очередной раз попытался объяснить брату:

– Я нашел их в подушке, говорил же тебе…

– Серьезно? – Виталик невесело усмехнулся. – А вот Полина считает по-другому. Она показала мне, откуда ты их достал на самом деле.

– Так, это какой-то бред! – взревел Максим, теряя терпение.

На секунду замер, шумно вздохнул.

Выхватил из кармана телефон.

– Вот сейчас при тебе позвоню, все выясним, – заявил он брату.

Зашел в мессенджер и нажал на кнопку видеозвонка.

Полина не спешила брать трубку.

Максим даже подумал – проигнорирует его.

Но все же через какое-то время на экране мобильного показалось ее недовольное лицо.

– Зачем ты звонишь? – спросила Полина раздраженным голосом.

Максим хмыкнул, постарался сказать мягче, но вышло… не мягко, в общем.

– Поля, скажи, пожалуйста, на кой черт ты наплела Виталику про какой-то чердак, тетради… Что за бред вообще?

– Это я сказала бред? – ее голос зазвенел возмущением. – Нет, это ты ему наговорил бред! Наплел с три короба, что якобы нашел мои письма в подушке…

– Все было, как я сказал! – проговорил он гораздо резче, чем обычно с ней общался, а потом очень постарался сбавить тон: – Полина, я что, двинутый на всю голову лазить в твоих школьных вещах? Да я вообще не знал, что ты хранишь на чердаке старые тетради! На кой бы они мне сдались?

– Не ругайся! – зашипела она ему в тон. – И не смей врать, ты нашел их у бабушки!

– Нет, не у бабушки, здесь, в доме, – настаивал он на своем. – Чем хочешь тебе поклянусь, я нашел их в нашей гостиной, в подушке, которую ты запретила мне трогать. Именно поэтому решил, что это письма любовнику. Иначе зачем бы мне было так думать про тебя, а?

Полина посмотрела в камеру напряженно. Несколько секунд помолчала, потом язвительно протянула:

– И как же письма там оказались? Силой мысли? Ты их в дом и положил… Ты лунатизмом часом не страдаешь?

Максиму дорогого стоило не ругнуться на нее матом.

Он отчеканил строго:

– Слушай сюда, моя дорогая. Я не трогал твои тетрадки, ничего из них не вырезал и вообще на чердаке твоей бабушки ни разу не был! Ты что, все это время думала, будто я такой долбанутый, что способен на подобное?

Полина нахмурила брови, посмотрела на него непонимающе.

– Да, именно так я и думала, – сказала она, а потом подметила: – Макс, но если не ты, то кто бы притащил их в твой дом? Ты же мне их в лицо пихал…

– Ничего я никуда не тащил! – запыхтел он зло, секунду подумал и предположил: – Письма были в подушке, которую тебе подарила бабушка. Может, это она подложила?

– Не неси чушь! – Полина почти кричала. – Бабушка не знала про письма, пока я ей не рассказала. Да зачем бы она вкладывала их в подушку? Она у меня не умалишенная делать такие вещи!

– Ну… – Максим немного задумался, выдал новую версию: – Может быть, их подложил кто-то, кто делал эту подушку?

– Нет, – покачала головой Полина и смерила его строгим взглядом: – Если ты говоришь про ту самую подушку с белой наволочкой, то это вообще невозможно. Во-первых, ее делала бабушка специально для меня. Во-вторых, еще в день нападения на меня никаких писем там не было! Я знаю точно, потому что тем же утром меняла на подушке наволочку. Думаешь, я бы не заметила, что кто-то что-то туда вложил?

Макс шумно задышал, буравя взглядом ее возмущенное лицо.

Заговорил глухо:

– Поля, у меня к тебе только один вопрос… Какого хрена ты ни разу не предъявила мне, что я якобы влез в дом к твоей бабушке за гребаными письмами?

Думал, это заставит ее хоть немного усовеститься, но дулю с маком тебе, Максимка.

Полина почти смело пошла в атаку:

– Ну а где ты еще мог