сидели на кухне друг напротив друга. Он ел приготовленную женой яичницу с беконом, пил кофе. А Полина пилила его обиженным взглядом.

Помнил, как в сердцах бросил на стол вилку и ушел, не закончив завтракать. Как сел в машину друга и сказал: «Иногда я думаю, было бы проще, поймай я ее на измене».

Ляпнул так ляпнул! От души… Правда, не от большого ума.

Конечно, Максим понимал, что Денис наверняка нашел бы какой-то другой способ убрать конкурента с дороги, или по крайней мере попытался бы это сделать. Вообще Максиму повезло, что расплевался с этим говном на палочке. Теперь у него с Виталиком своя детективная контора, и никаких ножей в спину больше ждать не придется.

Но все-таки, как он мог так сказать Денису про свою жену?

Лучше бы что хорошее вспомнил!

Например, как вкусно она готовит лазанью с беконом. Бывало, придешь домой, а аромат стоит еще в прихожей. Пока доходишь до кухни, уже слюни на пол капают. А там Поля, ждет его в своих коротеньких шортах. Румяная, довольная тем, что он наконец явился с работы. И забываешь про голод, усталость, усаживаешь ее прямо на стол, любишь… Потом совместный ужин, поцелуи. Какая это была красота!

Между прочим, девчонка старалась на пределе своих возможностей. И по дому шустрила, и учиться пыталась, и ластилась к нему каждый день, а он вот так про нее…

Чуть ли не инструкцию Кротову выдал, что надо сделать с его женщиной.

Как это все сейчас рассказывать Полине?

Надо ли вообще?

Он, конечно, мог прокрутить ей запись из квартиры Кротова. Ведь должен как-то доказать свою непричастность к письмам.

Но не хотел…

Стопроцентно Полине будет так же дико неприятно слышать откровения Кротова, как и ему. Зачем молодой маме такие эмоции? У нее что, и без того мало проблем из-за Максима? А ну как перенервничает, еще молоко пропадет.

Денис был вхож в их дом, Полина с ним нормально общалась, сколько вкусного готовила для него и бывшего друга. Каково ей будет узнать, что заказал ту мерзость именно он?

Главное, как она после такого простит Максима?

И все же сказать надо.

– А она, вообще, будет меня слушать? – тихо сказал он, поворачивая на ее улицу.

В последние дни Максим к ней не приезжал, слишком занятый расследованием.

Сгрузил все дела в конторе на брата и занимался поставленной задачей без отдыха.

Пару раз пытался звонить Полине. Первый раз она ответила ему очень неохотно, была с ним подчеркнуто вежлива, но очень холодна. Второй раз он позвонил совсем не вовремя – Сашка рыдал в три ручья, и она не уделила Максиму даже минуты.

Больше он звонить не пытался. Сконцентрировался на том, чтобы побыстрее завершить дело. Несколько дней хранил молчание.

Правда, несмотря на отсутствие его звонков, сегодня утром Полина прислала ему фото сына.

Может, это знак и она уже не так злится на него? Спокойно выслушает?

Он постарается максимально мягко донести информацию, по максимуму опустит в разговоре все, что способно ее травмировать.

Максим припарковался у ее дома, когда на город опустились сумерки.

С неудовольствием обнаружил, что ни в одном окне не горит свет.

Спать легли, что ли? Но еще совсем не так поздно. Или куда-то ушли?

Максим взял телефон, написал Полине: «Привет. Ты дома?»

«Да», – ответила она.

Может, правда ложится спать, поэтому выключила свет? Небось, Сашу укладывает. Тогда его приход будет действительно не к месту.

В то же время ему очень не терпелось ее увидеть.

«Поль, ты занята сейчас?» – решил он аккуратно спросить.

«Готовлю ужин», – пришел ответ.

Максим снова воззрился на дом ее бабушки. Окно кухни выходило на улицу. Будь Полина там, он бы точно увидел свет. Совершенно очевидно, что в такой темноте она ничего готовить не могла.

И тут он подметил, что возле крыльца нет коляски. Синяя, кожаная, она обычно стояла там, под козырьком. Сегодня теплый осенний вечер, дождя не было уже неделю. Вряд ли Полина стала бы заносить ее в дом, ведь тяжелая штука, а нужна каждый день.

Он подошел, нажал на кнопку звонка, чтобы проверить свою догадку. Ожидаемо никакого ответа не получил. В доме даже нигде не вспыхнул свет. А это значит, что там никого нет.

Максим замер у калитки с вытянутым лицом.

Зачем Полина сказала, что она дома и готовит ужин?

Нет, ну какова нахалка! Врет и не краснеет!

Он ей кто? Дятел, что ли, чтобы она так откровенно ему врала?

Куда усвистала? Еще и с сыном!

Пусть дорогая Поля объяснит, как она может быть дома, если там не горит свет и никто не отвечает. Это что за беспредел? Он такого отношения терпеть не будет! Пусть она немедленно идет домой, а лучше продиктует ему адрес, и он сразу ее заберет. Ибо нечего шляться где-то там.

В такое время она должна быть дома!

Максим уже активировал экран, уже нашел ее в списке контактов. Почти что нажал на вызов с намерением отчитать по первое число.

А потом в его голову пришла одна простая мысль: кто он ей такой, чтобы предъявлять претензии?

Да, она ему соврала. Нагло. Но по большому счету она имеет полное право сходить к кому-нибудь в гости и ни слова ему об этом не сказать.

Самое неприятное – скорее всего, Полина попросту не хочет, чтобы он знал, где она. Иначе зачем бы ей врать?

И на это она тоже имеет полное право.

Полина не его собственность, чтобы он мог контролировать ее передвижения.

Да, раньше даже за гораздо меньший проступок он бы ей устроил такой разнос, что мама не горюй… И устраивал с завидной регулярностью.

Но что получилось в итоге?

В итоге он теперь даже не может повидаться с сыном, когда ему хочется. А ведь соскучился так, что сводит скулы! И по сыну соскучился, и по ней.

К сожалению, он не мог сказать того же о своей Полине.

Впрочем, она теперь не его. И учитывая, с какой легкостью соврала, больше не планирует быть его.

Не простила она Максиму всего того, что он натворил. И не простит.

Отчего-то именно теперь, глядя на темные окна пустого дома, он окончательно это понял. Полина вконец от него отдалилась и не собирается с ним мириться.

Что-то можно простить, а что-то нет.

Видно, так ей насолил, что простить его она неспособна. И она в этом не виновата, бессмысленно на нее за это злиться.

Девчонка просто хочет жить своей жизнью, а для Максима в ее жизни больше нет места. От осознания этого ему захотелось сдохнуть.

Максим убрал телефон, с опущенными плечами поковылял к машине, завел мотор.

Тихо, медленно порулил домой.

Доехал кое-как.

Припарковался у забора, а сил выйти уже не было. Закончились все разом, навалилась дикая усталость, черная тоска.

Максим некоторое время так и продолжал сидеть в машине, бездумно пялиться на родную улицу, освещенную фонарями. Потом перевел взгляд на дом. Вот уж где в каждом окне свет… Даже на улице – и там оставили включенным.

Виталик с Шанной веселятся, наверное. Ужинают вместе, любят друг друга.

А Максиму в этой жизни испытать подобное, видно, уже не судьба.

И вдруг он заметил, что у самого крыльца стоит коляска. Та самая, синяя.

Поля не соврала, она и вправду дома.

Глава 62. Сюрприз для Максима

Максим пулей вылетел из машины, даже забыл ее закрыть.

Поспешил к дому.

Он подошел к коляске, на всякий случай потрогал, а то вдруг она ему привиделась.

Мягкая гладкая кожа отделки на ощупь оказалась вполне реальной.

Выдохнув, Максим пошел в дом.

Уже в прихожей увидел белые кроссовки Полины, мысленно прокричал «Ура» и поспешил в гостиную. Затем приметил еще одну удивительную деталь – чемоданы, скромно стоящие у самой двери.

«Да неужели!» – возликовал он про себя.

Это же ее, да? Больше, по идее, ничьими быть не могут. А это значит…

От счастья у него даже закружилась голова.

Поля у него дома с чемоданами. Он точно не спит?