– Привет, Варь, – сказал Николай.

– Коля… Где ты нашел ту машину?

– Ты вспомнила номер? – быстро спросил он.

– Нет. Но я… за тебя боюсь.

Варя была последней, кто мог за него бояться. Они виделись всего с десяток раз и перекинулись за все это время не больше чем сотней слов.

– Как Вероника Анатольевна? – поинтересовался он, чтобы сменить тему. – Звонила Виталию?

– Я сейчас к ней еду, Виталий Владимирович сказал, она хочет меня видеть. Знаешь, я не думала, что ей захочется меня видеть. Мне казалось, я ее только раздражаю.

– Хочешь, я тебя отвезу? – быстро предложил Николай.

Продолжать сидеть в тишине и ждать звонка показалось невыносимым.

– Ну… если ты не занят…

– Я не занят, – заверил он.

На улице было жарко. Пока не включил кондиционер, показалось, в стоявшей на солнце машине нечем дышать.

Пробок почти не было, и уже минут через двадцать он увидел стоявшую у края тротуара Варю. Они договорились встретиться на десять минут позже – Нина ни за что не пришла бы к месту встречи так рано.

– Коля, ты точно не занят? – садясь рядом, посмотрела на него Варя.

– Точно.

Она откинулась на сиденье. Вид у нее был уставший.

– Тебе точно нужно работать, Варь?

– Нужно, – кивнула она. – Не только из-за денег. Я нормальный человек и хочу быть с людьми. Сидеть дома хуже.

В больнице она пробыла с полчаса. К шлагбауму подъезжали «Скорые», проходили навещающие больных с объемными сумками.

У Вари в руках тоже была большая сумка, и Николай жалел, что не догадался проводить ее до корпуса.

– Ну как Вероника? – спросил он, когда Варя, вернувшись, снова села в машину.

– Ты знаешь, выглядит она неплохо. – Варя поискала глазами деревяшку, не нашла и постучала костяшками пальцев по двери.

Николай подал машину назад, влился в поток. Проклятый телефон продолжал молчать.

– Не возражаешь, если мы сделаем небольшой крюк?

У концертного зала делать было нечего, но они находились недалеко от него, и Николаю захотелось проехать мимо.

– Не возражаю, – улыбнулась Варя и, помолчав, добавила: – Будет ужасно несправедливо, если Вероника Анатольевна умрет. Она очень нужна Виталию Владимировичу.

Николай молча с ней не согласился. Несправедливо и ужасно, когда человек умирает никому не нужным. Даже если он об этом не догадывается, как не догадывалась Нина, что он вычеркнул ее из своей жизни.

У концертного зала он на минуту остановился. Бежевого «Рено» видно не было. Напротив дверей остановился серый джип. Стройная девушка захлопнула дверь машины, быстро подошла к дверям, нажала на кнопку звонка и через несколько секунд скрылась за дверью.

– Это она, – прошептала Варя, растерянно и испуганно посмотрев на Николая. – Это та девушка у кафе. Волосы очень хорошо покрашены, прядки контрастные, а выглядят естественно. И падают кольцами…

* * *

Утром Игнат принимал экзамен и звонок от Лии пропустил, перезвонил ей только по дороге домой. Она не ответила, и это означало, что Лия в студии. В остальное время она с телефоном не расставалась.

Впрочем, она могла не ответить и еще по одной причине… Потому что получила конверт от Даны и теперь вынуждена действовать.

Игнат снова почувствовал себя зрителем, наблюдающим за интересным спектаклем. Он развернул машину и поехал к студии.

У дверей стоял Лиин джип.

Дверь, конечно, оказалась заперта, Игнату пришлось ждать, когда бабка ему откроет. Она что-то заговорила, но он ее отодвинул, быстро пошел к Лииной гримерке и рванул дверь.

– Вы?! – Он настолько не ожидал увидеть Ксению, что оторопело замер в дверях.

Это была другая Ксения – надменная и жестокая. Та, которую он увидел, когда с ней знакомился.

Она загораживала спиной выдвинутый ящик, в котором он совсем недавно видел пистолет. Да, и еще старый сотовый телефон.

Ксения смотрела на него так, словно умела проникнуть внутрь головы и читала мысли. Не оборачиваясь, она задвинула ящик на место, столкнув при этом стоявшую на столе сумку. Сумка была небольшая, Ксения попыталась поймать ее на лету, но не сумела, и пистолет со стуком выпал.

«Бежать! – застучало в мозгу. – Бежать, она не начнет стрелять при бабке».

Он зря гордился своей физической формой. Страх парализовал, он не только не мог пошевелиться, но, кажется, даже перестал дышать.

Он не сможет убежать. Пуля догонит его даже на другом конце света. Если не сегодня, то через месяц, через год. Ксения принадлежала к классу господ, и простым смертным не дано распоряжаться их судьбами.

Она наклонилась, подняла пистолет и спокойно положила его в сумку.

Игнат медленно шагнул вперед, прикрыв за собой дверь. Сделал еще шажок и опустился на стул.

– Что было в письме? – Кажется, у него получилось спросить это почти спокойно.

Ксения рассеянно, как умела только она, повела глазами по сторонам, сунула руку в сумку, достала сложенный вчетверо принтерный лист и протянула Игнату. Она перестала быть надменной, взгляд ее снова стал привычным, спокойным, только слегка грустным.

Она не будет в него стрелять, не будет, даже если они окажутся в глухом лесу.

Настоящая она сейчас, грустная и несчастная. А надменность – защитная реакция на вызовы беспощадного мира. Жизнь оказалась к ней жестока, лишив нормальной женской жизни.

В письме было примерно то, чего он ожидал. Фото Лии в подъезде и фото Веры Сергеевны в концертном зале. И номер телефона.

– Ксения, доказательств ни у кого нет. – Он вернул бумагу. – Я знаю, что Лия приходила к Наталье. Это ничего не значит и совершенно неопасно. Надо выбросить пистолет и не обращать внимания ни на какие письма. Единственная улика – это пистолет. От него нужно немедленно избавиться.

– У меня не было другого выхода.

– Я понимаю. Ксения, нужно избавиться от пистолета.

– Лиечка не читает писем. Она даже записок, которые передают с цветами, не читает.

– Это моя бывшая учительница, – Игнат кивнул на бумагу у нее в руках.

– Я догадалась. Я слышала, как ты разговаривал с Вадимом. И Лия тогда все время о тебе говорила и все про тебя рассказывала. Лия в тебя сильно влюблена. – Ксения помолчала. – Как удивительно, что ты знал обеих!

Обеих… Это Наталья и Вера? Или Вера и Нина?..

– Бабка приняла меня за Лию. – Ксения посмотрела на Игната несчастными глазами. – Стала спрашивать про снотворное… Рано или поздно она пошла бы в полицию.

– Вы знали, что Лия взяла у вас снотворное?