и сейчас от их лучших сил, то Казекаге окажется загнан в угол.

А загнанный в угол Каге — худший враг в мире, и Тобирама демонстрировал это всем четырем Великим Противникам.

Поэтому Томура из раза в раз смотрел, как суновцы уносят ноги, но не активировал Седьмые Врата — не стоит настолько сильно вводить их в отчаяние. Сейчас Листу нужно не это. Нужно лишь указать Песку на его место.

Благодаря его действиям, Кагами отсылал все новые и новые подкрепления другим фронтам — здесь они были уже не так нужны. Тактический прием Сенсомы — отступление вглубь страны совмещаемое с партизанской войной, мог гарантировать быстрый «набор силы» в случае, если Ветер, все же, решит вновь атаковать Огонь всеми силами.

И пусть налеты, диверсии, саботажи и стычки продолжались, простые воины с обеих сторон выдохнули с облегчением — серьезной борьбы между двумя Великими Странами в ближайшее время не предвиделось…

— Орои Цубаки — командующий фронтом, — Кагами читал очередной и последний доклад своего одноклассника. — Клан Цубаки… на-на-на… Кеккей генкай… Понял. Он — сильный шиноби.

— Вероятно даже более сильный, чем Казекаге, — кивнул Сенсома, проверяющий свою походную сумку. — Но он осторожен. И, похоже, опасается тебя. Думаю, в нынешней ситуации ты сможешь удержать фронт.

— Из сильных — уходишь только ты, — Тецу, евший, но прислушивающийся к их разговору, отложил ложку. — Те подкрепления состояли из чунинов и юхеев.

— Не стоит их недооценивать, — отозвался Шикокура, раненый в памятной битве в ногу, и теперь хромающий. — Те же юхеи здорово показали себя в сражении месяц назад. Господин Мусаси…

Юноша осекся и бросил беглый взгляд на Сенсому.

Томура потерю наставника воспринял спокойно. Внешне. Как учил его сам Мусаси — самурай живет лишь для того, чтобы сражаться, пока не умрет. Смерть самурая — праздник его жизни.

Но грубоватый мечник и сам не знал, сколь много он значил для перерожденного. Тот год и два месяца обучения, что они провели вместе, заставили Сенсому почти забыть о его прошлой жизни. Ведь в этой он, почти с рождения, был шиноби — сверхчеловеком, способным почти на все. Будто игра или сон. Но путешествие в компании Мусаси показало ему, что этот мир существует и без шиноби — и люди в нем такие же обычные, что и в его прошлой жизни. Пускай Миямото не был эталонным примером для подражания, он был хорошим человеком и достойным наставником.

И его было жаль.

— Продолжайте его искать, — попросил Сенсома, пожимая всем своим друзьям руки. — Если он жив, я лично вытащу его откуда угодно.

— Не придется, — Кагами ободряюще похлопал друга по плечу. — Мы сделаем это первыми.

К фронту с Водой Математик Боя отправлялся с большим отрядом юхеев, которые, по идее, должны были его охранять. Конечно, сразу же после выхода из лагеря, командир отряда подошел к джонину и попросил о них позаботиться. К любому другому шиноби с такими разговорами обычные люди не подходили, но Сенсома, даже после получения своего «звездного» статуса «сильнейшего на фронте с Ветром», не переставал поддерживать хорошие отношения с обычными воинами, не использующими чакру.

Конечно парень пообещал, что не даст отряд в обиду.

Темп был невысоким, как для шиноби, но достаточно хорошим, для того, чтобы успеть к фронту с Водой через две недели. Долго — Сенсома мог успеть и за три дня, но Тобирама был непреклонен — идти только в сопровождении отряда. Так у юхеев будет меньше соблазна «похулиганить», а то и вовсе — дезертировать, а еще…

Хокаге справедливо опасался, что такого сильного шиноби как Математик Боя вполне могут начать специально ловить даже на территории Страны Огня, а потому сразу же обманул потенциальных врагов, послав бойца такого уровня с обычной сотней юхеев — если уж его и среди них найдут и попробуют убить — то тут уж ничего не спасет.

Но все обошлось, и план сработал. Путь отряда пролегал достаточно далеко от границы Страны Огня, так что воины часто натыкались на деревушки и небольшие селения.

Война в разгаре, и даже самую маленькую деревеньку коснулись те бедствия, что она с собой несла — во многих семьях не хватало мужей, отцов, сыновей и братьев. Многие голодали, так как приходилось отдавать большую часть урожая на фронты. Из-за того, что большинство профессиональных медиков было задействовано на фронтах, гражданские начали чаще заболевать, что привело к эпидемиям.

Но никто не роптал. Все понимали, за что идет эта война. Редко находились глупцы, считающие, что врагам нужна лишь Коноха с шиноби, населяющими ее. Сотня юхеев и джонин, маскирующийся под обычного служку среди них, почти никогда не слышали упрека в словах крестьян, когда речь заходила о нынешнем Хокаге или шиноби в целом.

Сенсому радовал такой настрой, так что он, по возможности, помогал «овдовевшим» деревням с «мужской» работой, пока юхеи останавливались на ночлег.

Обычные люди разевали рты, в недоумении смотря, как хрупкий, с виду, парень буквально разламывает деревья и приносит горы топлива в их селения. Он ловил им рыбу и птиц, редко, чтобы не нарушить своей охотой баланс в живой природе, приносил дичь покрупнее (от здоровенных медведей до кроликов) и убивал опасных хищников, решивших охотиться поблизости с деревней.

— Ками, сынок, ну куда же мне столько! — охнула бабушка — вдова местного старосты, в одной из деревень, когда улыбающийся парень в очках принес к ней во двор охапку… вековых дубов.

— Найдете куда, бабуля — зимы длинные, — махнул рукой джонин. — Сейчас только нарублю их…

— Шиноби-сама, но у нас и дровенника нету даже, — разводила руками ее дочка. — Отдали бы соседям…

— А дровенника ни у кого нету! — улыбался парень. — Но вы не волнуйтесь — я вам сделаю. А там уж вы сами разберетесь, кому дрова нужнее будут. Вы извините, что большего не могу — время не ждет.

— Сынок, да ты с ума сошел что ли! Ты же шиноби — понимать надо! У тебя дел-то сейчас — вона как много! А ты тут деревья ломаешь!

— Мама, ты сама с ума сошла! — шипела дочка. — Шиноби-сама тебя, старую…

— Не говорите глупостей, тетушка, — оборвал ее Сенсома. — Никого и ничего ломать не буду. Только деревья. А вы, бабуля, правы — много дел, на фронте-то. Но сейчас я сопровождаю отряд с воинами. Вернее — мы идем вместе.

— И-ие…