убеждал «соратников», что он нашел выгодное партнерство, Кира отвечала на вопросы своего бухгалтера, она же юрист.

– Я не очень понимаю, зачем нам понадобились охранники? У нас что-то меняется? Род деятельности?

Кира холодно посмотрела на невысокую, коротко стриженную даму. Заболоцкая ее не любила. За вежливостью, даже лаской, она угадывала в ней излишнее любопытство.

– Если бы он менялся, вы бы узнали первой, Майя Владимировна.

– Извините, конечно, я просто удивилась. Все же охрана. Мы как-то обходились без нее. Что же к каждой бригаде уборщиков будем приставлять парня с пистолетом?

– Откуда у вас такие фантазии? Про пистолет? – подняла брови Кира. – Вы знаете, что у нас пропало несколько коробок стирального порошка японского? У нас такой вообще найти невозможно. Мы его для особых клиентов закупили, для белого постельного белья.

– Да что вы! – округлила глаза Майя Владимировна.

– Да, чтобы не было подобного, приходится охрану нанимать. Мы еще и камеры поставим. Когда окончательно разбогатеем.

Майя Владимировна хихикнула.

– Что вы смеетесь, это дорогое удовольствие, – сказала Кира.

– В таком случае, конечно… Конечно. – Бухгалтер-юрист откланялась.

– Старая лиса, – вслух сказала Кира после ее ухода, – догадывается, что что-то происходит, но понять не может. Надо ее переселить подальше от офиса. А еще лучше, пусть дома работает.

Кира посмотрела на часы. «Вот и отлично! День еще не закончился, а все вопросы решены. Ну или почти все. Самое главное, сейчас не делать резких движений. Пусть все идет, как идет. Мы на правильном пути». – Кира допила остывший кофе и засобиралась домой.

Барбос лежал на своем матрасике. На его рыжей морде было написано недоумение. Рядом с матрасиком валялась тряпочка. Барбос старался не смотреть в ее сторону. Тряпочка совсем недавно была замечательной мохнатой игрушкой. Барбос наклонил свою большую голову и осторожно отодвинулся от тряпочки. Мол, знать не знаем, не ведаем, что это тут у вас валяется.

У Барбоса часов не было, но его внутренний голос и живот подсказывали, что хозяин явится с минуты на минуту. Явится, снимет пальто, помоет руки, потом погладит его, Барбоса, по голове и скажет:

– Ну, проголодался?!

А потом пойдет на кухню, насыплет полную миску корма и добавит туда мелкорубленой курочки. Ах, эти душистые кусочки курочки! А еще попадается желе, такое волнующе легкое, прозрачное. Барбос очень любил куриное желе. Еще он любил, когда хозяин давал ему хрящик, маленький такой кусочек, похожий на косточку. Впрочем, сейчас Барбос уже сомневался, что будет хрящик, курочка и желе. Вот та тряпочка, от которой он отодвинулся, была когда-то любимой игрушкой хозяйки. Кто ж знал, что, если эту любимую игрушку слегка укусить, из нее тотчас полезет белый пух и посыплется мелкая крупа. Теперь эта крупа катается по всему дому, а пух не только на полу, но и на столах, и на диванах. Барбос вздохнул и положил голову на лапы. Ему показалось, так он выглядит несчастнее.

Хозяин не опоздал. Он пришел, еще из прихожей позвал Барбоса, но тот решил притвориться спящим.

Тогда хозяин обеспокоенно пошел в комнату и, поскользнувшись на мелкой крупе, поехал на пятках и чуть не упал. Перепуганный Барбос подскочил и тявкнул.

– Ох ты ж зараза! – вскричал хозяин. – Предупреждать надо!

Барбос понуро повесил голову. Умел бы он говорить, он бы рассказал, что за диваном еще валяется горшок с цветами. Правда, земли в нем уже нет, она тоже за диваном, на полу.

– Ну, брат, ты сегодня отличился! – сказал хозяин и все же потрепал Барбоса по голове. – Видать, день такой, да? Ну, ничего. Сначала мы поедим, а потом затеем уборку. Хозяйка наша завтра вечером приезжает, надо, чтобы дом чистым был. Не любит она у нас грязи.

Барбос радостно согласился.

Григорьев поставил миску с едой на пол, позвал Барбоса и, когда тот шумно зачавкал, оглядел кухню. «Да, что-то я запустил хозяйство! – подумал Олег Борисович. – Посуды вагон, посудомойку раза три загружать надо, постельное белье так и не поменял, хотя Кира просила это сделать, полотенца несвежие. Да вообще бардак в доме. Барбос сегодня добавил».

Григорьев смотрел, как ест собака, и думал, что приниматься за уборку совсем не хочется. Хочется взять собаку, сесть в машину и укатить в лес. А там бродить по тропинкам, вдыхать осенний воздух, шуршать листиками и наслаждаться теплым осенним солнцем.

Барбос перестал чавкать и поднял голову.

– Ага, гулять просишься? – сказал ему Григорьев.

Барбос радостно заскакал в прихожую. Олег Борисович постоял, еще раз оглядел беспорядок, потом решительно взялся за поводок.

– Гулять! Успеется. Завтра что-нибудь придумаем! – сказал он собаке.

Вернулись они поздно. Пропахшие кострами, в которых сжигали сухие листья. На лохматых штанах висели сосновые иголки. Пес так устал, что даже не дождался, пока Григорьев вытащит ведро воды и помоет ему лапы.

– Куда пошел… – начал было Олег Борисович, но потом махнул рукой. Он быстро разделся, выпил чашку холодного чая и завалился на диван. Для приличия он взял пульт от телевизора.

– Новости обязательно надо посмотреть, – сказал он Барбосу. Тот ответил громким сопением. Через десять минут спал и Григорьев.

Утро началось с будильника. Олег Борисович подскочил, вспомнил, что сегодня приезжает Кира, и принялся за работу. Попутно он разговаривал с Барбосом.

– Мы с тобой поступим хитро. Мы закажем уборку. Но не просто закажем, мы нашей Кире поможем план выполнить. Думаю, она не обидится, если мы в ее кассу несколько тысчонок подкинем. И ей хорошо, и квартиру мы в порядок приведем, – говорил он и искал телефон Кириной клининговой компании. Телефона не было. Олег Борисович сосредоточился, кое-что вспомнил, покопался на своем письменном столе.

– Вот, нашел! – сообщил он собаке. Через мгновение он уже разговаривал с диспетчером:

– Добрый день! Мне бы милых и аккуратных девушек! – игриво начал он.

Диспетчер была строга:

– Стандартный заказ или есть особые пожелания?

Григорьев растерялся. В квартире, конечно, был беспорядок и грязь, но все же ситуация была скорее стандартной.

– Стандарт, – заверил ее Григорьев, – но так, чтобы не очень долго.

– Час-два?

– Понятия не имею.

– Хорошо, ставим два часа, потом, если что – перезвоните.

– Конечно, – рассмеялся Олег Борисович, – но я знаю, что у вас прекрасные, умелые сотрудницы.

– Есть и сотрудники, – отозвались в телефоне.

– Нет, нет. Сотрудников не надо. Я так понимаю, что они окна у вас моют и прочие высотные работы выполняют.

– Простите? – переспросила диспетчер.

– Это я так, шучу. Не обращайте внимания. – Григорьев понял, что Кира свой персонал выдрессировала. «Ни одного слова лишнего, ни улыбки, ни шутки! Но, может, это и правильно», – подумал он.

– Еще какие-нибудь пожелания? Ну там, возраст, например, – спросила