Он встал, пошатываясь, и направился было к табуретке с тазом и кувшином в углу — умыться, но на полпути передумал. Мбо произнес короткое заклинание, провел пятерней по лицу — и на Кааренбейма глянули пристальные глаза хищника на охоте. Тени сна исчезли из них.

Начальник тюрьмы невольно поежился. Он сильно усох за эту ночь, и даже лысина его потускнела. Вчера, при знакомстве, Мбо Ун Бхе, бросив на Кааренбейма единственный взгляд, предложил тому выбирать между «Кари», «Лысый» и «Эй, ты!». «Иначе, — оскалился великолепный Мбо, — тебя могут съесть раньше, чем я договорю твое имя». Кааренбейм безропотно выбрал первый вариант, и сразу превратился в мелкую сошку при двух действующих магах. Впрочем, дело было не в имени. События проявили истинный масштаб участников.

Южанин склонился над планом тюрьмы.

— Что, Кари? — мрачно спросил он. — Где?

Кааренбейм молча ткнул пальцем в скотный двор.

Весь вечер и ночь, с коротким перерывом на самый разгар грозы, маги отбивали атаки василисков. Твари были совершенно безмозглыми. Они перли вперед так, словно собственная жизнь их не заботила. А может, в их памяти было намертво записано, что это они здесь самые страшные. Или превращение вызвало в бывших ящерицах жуткий голод. Их невозможно было отпугнуть. Их нельзя было отвлечь. Можно было лишь отражать их натиск — а тем временем другие василиски прорывались в другом месте. А главное, их было слишком много.

Самую первую волну Крис и Мбо встретили огненным смерчем. Когда смерч улегся, стало видно, как по обугленным трупам сородичей деловито карабкаются следующие василиски. Ящеры, похоже, чуяли людей сквозь стены. Ненадолго их задержал скотный двор. Выбравшись на крышу главного здания тюрьмы, маги наблюдали, как бурая шевелящаяся масса хлынула через ограду. Предсмертные вопли коз и коров были отчаянными, но недолгими. Те василиски, кому досталось место у трупов, принялась пожирать добычу. Основная их часть двинулась дальше.

— Жаль, что они не едят друг друга, — глухо сказала Кристеана.

Северянка держала ледяной зеркальный кокон вокруг них обоих. Каждое мгновение она ощущала жгучий укол — это василиски нашаривали взглядами людей на крыше. Когда несколько взглядов сливались в один, Крис невольно вздрагивала, и Мбо — вместе с ней.

Василиски, сползаясь к тюрьме, покрывали землю сплошным шевелящимся ковром. Казалось, огромный зверь морщит бурую шкуру, хочет почесаться — а нечем.

— Знаешь, любимая, — ровно сказал Ун Бхе, — а ведь мы можем уйти прямо сейчас. Это не наша война.

— Теперь наша, — ответила дор Зеельмайн.

Вторую волну они заморозили. Третью взорвали, но не слишком удачно, пришлось дожигать. А затем волны атакующих ящеров слились в неумолчный прибой океана смерти. Всю ночь над островом бушевала гроза, вспышки молний раздирали ночную тьму, им вторили вспышки огненных заклинаний внизу. Под утро гроза удалилась на запад. Когда рассвет сделал небо бледно-кровавым, атаки пошли на убыль.

Кристеана буквально валилась с ног, и Мбо уговорил ее отдохнуть. Построенный ею зеркальный щит подпитывало поле нескольких подходящих артефактов из арсенала тюрьмы. Надзиратели были очень слабыми магами, но дорожили своей жизнью, а значит, в бдительности дежурных у щита можно было не сомневаться. Заснул и Мбо. И вот был разбужен пепельным с перепугу начальником тюрьмы.

— Оттуда лезут какие-то новые, — пояснил Кааренбейм, тыча пальцем в неровный четырехугольник скотного двора на бумаге. — Какие-то не такие.

И в этот миг внизу, под окнами что-то обрушилось с чудовищным грохотом и странным певучим звоном.

Новые василиски отличались даже с виду. Они были вдвое крупнее прежних, с раздутыми горловыми мешками и надменными гребнями на гордо поднятых головах. Этих тварей уже не хотелось сравнивать с собаками. Некоторые из них не уступали размерами самому Мбо Ун Бхе в его звериной ипостаси. Но главное отличие было не во внешности.

Защитившись как можно основательнее, южанин высунулся из окна, и сразу понял, что послужило источником шума. Рухнуло одно из двух деревьев, которые росли в тюремном дворе — синих северных елей, сентиментально посаженных начальником тюрьмы много лет назад. Прямо на глазах у Мбо несколько ящеров подобрались ко второй елке и уставились на нее немигающим взглядом своих выпученных глаз. Темная хвоя мгновенно покрылась изморозью, а в следующий миг иглы превратились в ледяные. Ствол затрещал и заскрипел. Живое дерево стремительно становилось мертвым льдом. Жалобно качнув верхушкой, ледяная ель рухнула на утоптанную землю и разбилась на куски. Отголоском прозвенели тысячи ломающихся иголок. Южанин быстро закрыл окно и восстановил на нем заклятия.

— Что это они? — сиплым шепотом выговорил Кааренбейм. — И как же это? Глаз ведь нет у деревьев…

Мбо оставил вопросы без внимания. Хмурясь, он пытался вычислить логические связи происходящего. В рассуждениях зияла дыра. Какой-то фактор он, похоже, упускал из виду… какой же?

Итак, василиски. Отвратительные, смертельно опасные твари, способные заморозить взглядом человека, животное, птицу. Когда-то, в незапамятные времена, водились на обоих континентах. Давно истреблены — как и многие другие звери и растения, магические свойства которых угрожали человеку. Редкие экземпляры содержатся в императорских коллекциях… Неважно. Важно то, что на архипелаге Трех ветров они остались — точнее, были сюда специально завезены. Во всяком случае, на Тюремный остров. И, оказавшись в благоприятных условиях, размножились свыше разумного числа… А почему?

— Слушай, Кари, откуда их на острове столько? — спросил Мбо. — Ящериц, которые василиски.

— Островом ведает комендант, — надулся начальник тюрьмы. — Я по ту сторону забора не хозяин. Вроде бы есть у него какие-то инструкции насчет того, что на острове дозволено, что приветствуется, что запрещено. Может, и ящериц он разводил, кто знает.

— Угу, ладно, — буркнул Мбо, но спохватился: — А где он живет, комендант? Василиски его не сожрут? Если еще не сожрали.

— Комендант со своими людишками в подвале отсидится, — успокоил его Кааренбейм. — Подвал там у них знатный, а народу чуть. Не то что у нас.

Южанин уже не слушал его. Значит, численность тварей на острове предположительно имела объяснение. Подстраховка, перестраховка, чей-то расчет и чей-то недочет… Опять-таки неважно. Важно то, что вчера к вечеру ящерицы стали превращаться в василисков. Попировав убиенными коровами и козами, некоторые из них, очевидно, отложили яйца — и вот наутро из яиц вылупились чудовища пострашнее… Вот! Вот настоящий вопрос. Как случилось, что изменения так стремительны? Почему хватило нескольких лишних часов действия магии, чтобы вывелось новое поколение василисков?

И что будет дальше? Вчерашние могли убивать людей и животных при прямом контакте взглядов. Нынешние способны заморозить растения. А к вечеру выведутся твари, под взглядом которых и камень обратится в лед? Камень тюремных стен, например?

— Придется освобождать арестантов, — буднично сказал Ун Бхе. — Не всех, партиями. Только сперва покажем им, что во дворе делается.