— Не совсем, это скорее разрывы.

— А ты мог бы создать разрыв туда, в место, где сейчас находится Пирсон?

Теон отрицательно помотал головой.

— Я должен лично побывать там, чтобы суметь осуществить такое.

— Вот как… — вздохнула Самина. — Ладно, попытка не пытка…

— Мы его освободим. Однажды они допустят ошибку, и мы тут же нанесем удар.

Самина улыбнулась и подошла к Теону, положив руки ему на плечи. В глазах девушки легко было заметить игривые огоньки и легкое свечение от энергии Иного, что проявляется у сильных фурий.

— Значит, завтра у нас большие планы?

— Да.

— И тебе понадобится много сил.

— Верно, — теперь Теон уже не стал сдерживать улыбку, хоть она и не была слишком веселой, как и вся ситуация в Домене Власти.

— В таком случае… не соблаговолите ли вы вложить свой меч в мои ножны? — Самине стоило огромного труда сохранить при этих словах хоть какое-то подобие серьезного лица. Было видно, что фурия готова рассмеяться и лишь каким-то чудом ещё не сделала этого.

— Но думаю, вначале мне стоит напиться из вашего колодца, — Теон ответил ей тем же, и теперь Самина не удержалась и рассмеялась.

Какой же у неё красивый смех.

А ещё Теон заметил, что она почти не хмурится как раньше, несмотря на всё то дерьмо, что происходит. Перерождение сильно её изменило, и кажется, сделало чуть счастливее, чем прежде.

Не сдержавшись, он поцеловал её, прижимая к себе, и она ответила ему той же страстью и желанием. Подхватив Самину, Теон усадил её на свой рабочий стол, одновременно задирая короткую юбочку, которую она словно специально для него одела, и тут же его ждал небольшой сюрприз.

— На тебе нет трусиков.

— Ага, — бросила она на него шальной взгляд.

— Ты… знала?

— Что мы останемся вдвоем и ты не сдержишься? Увы, я не пророк. Просто женские чутье.

— А жаль, пророк нам бы не помешал.

— Ну… недалекое будущее я предсказывать могу. Например, точно могу сказать… — она обхватила его бедра своими. — Что не выпущу тебя из этой комнаты ближайшие пару часов…

— Как будто я был бы против…

Казнь…

Шенна далеко не впервые наблюдала за таким, правда не в такой форме. Девушке уже доводилось видеть, как Таргарон казнил людей, избравших Ламат’Хашу своим божеством. Он сжигал их заживо, а пепел развеивал над полями. Те казни не нравились Шенне, можно даже сказать, что они приводили её в ужас, но она никогда не осмеливалась спорить с учителем в отличие от Сиобана и Дарвина.

Но эта казнь вызывала совсем иные эмоции. Теон отдал распоряжение казнить Детей Света, и как бы девушка не хотела забыть прошлое, оставить те чувства позади, она не могла. Она ненавидела Детей Света за то, что с ней сделали, за все пытки, за все те муки, что она переживала снова и снова. Ненависть к ним клокотала где-то в груди, хватала за горло. Обычно она продавливала её, укрывая пеленой страха, но сейчас в этом не было необходимости. Она могла своими глазами увидеть, как вздернут тех, кого она так страшилась.

Для казни был выстроен специальный эшафот, собрались практически все члены Домена, кто мог ходить. Присутствовали и Теон, и его помощницы. Они, как и Шенна, наблюдали за всем этим чуть со стороны, с балкона кабинета Владетеля, откуда как раз открывался вид на эшафот.

И вот настал тот момент, когда несколько человек взяли под руки первого связанного пленника и привели к нужному месту. Кригер накинул тому петлю на шею, и в этот момент сердце Шенны забилось в радостном экстазе.

Они заплатят! Они все заплатят!

Кригер потянул рычаг, и первый человек повис на веревке. Затем пришла очередь второго, третьего, и с каждой новой смертью та радость, что испытывала богиня, умирала.

Я правда имею право радоваться?

Она смотрела на этих людей, что встречали свою смерть, всматривалась в их лица, но не увидела ни одного знакомого.

Так почему я радуюсь? Возможно, эти люди и заслужили свою кару, но это не они причинили мне боль…

Шенна нахмурилась, пытаясь разобраться в себе и своих чувствах. Она никогда прежде не радовалась чужой смерти. Понимала, что порой необходимо отнимать чужую жизнь, чтобы отстаивать то, во что веришь, но разве это причина для радости?

— Что-то не так, Шенна? — спросил Теон, отчего девушка вздрогнула, и тут же мысленно себя отругала. Она почти всегда так реагировала, когда её внезапно называли по имени, после мучений Детьми Света.

— Я… — попыталась она что-то ответить, но тут же замолчала, не сумев подобрать слов. Как она может объяснить свои чувства, когда сама не может их понять? — Не люблю смотреть на чужие смерти…

— Мало кто любит, — вздохнула Нефис с бокалом в руках. Она повернулась к «представлению» спиной и оперлась о перила балкона. — Но порой нужно это делать.

Теон кивнул, и Шенна вдруг поняла, что за все время казни он не отвел взгляд ни разу, и кажется даже не пошевелился. Стоял словно каменное изваяние, наблюдая за происходящим.

И этот суровый вид заставил её поежиться вновь. В этот момент он напомнил ей учителя. Он точно так же наблюдал за горящими людьми, равнодушным взглядом, с выражением лица, означающим, что неприятные вещи, которые нужно сделать, просто существуют.

Они так похожи…

Но Шенна тут же загнала эту мысль подальше. Её учитель мертв, а в ней с того момента есть кусочек его силы. Кусочек, который она не хотела, но который она тем не менее получила.

Интересно, когда придет время, меня тоже повесят?

Удивительно, но эта мысль не пугала Шенну. Она уже давно смирилась с этим и даже жаждала смерти, проживая день за днем в нескончаемом кошмаре, где даже не было возможности перевести дух. Она засыпала, а когда просыпалась, её истязали. И так раз за разом. И снов она не видела, лишь черноту, следом за которой приходила боль.

Она вновь посмотрела на Теона.

Однажды этот человек убьет её, и тем не менее она была ему благодарна. Он освободил её, вытащил из круговорота боли, и в то же время обращался с ней как с человеком. За все то недолгое время, что она провела рядом с Владетелем, тот никогда не заставлял её делать того, что она не желала.

Он обычно был очень сдержан на эмоции, но вместе с тем она ощущала, что он заботится о ней. И в первую ночь, когда Шенна заснула по-настоящему, и ей приснился кошмар, он пришел, чтобы её утешить. Тогда она несколько часов проплакала, свернувшись калачиком, а он все это время сидел рядом, не говоря ни слова. И ему это было не нужно.

Девушка не питала иллюзий относительно того, что он её использует, но вместе с этим прекрасно понимала, что ему не было никакой необходимости уделять ей внимание. Брать с собой, давать комнату и вкусно кормить. Он мог бы запереть её и выпустить, лишь когда она нужна, отдав приказ сражаться, но вместо этого он позволял ей вспомнить, что такое быть человеком. Что значит общаться с людьми, не опасаясь внезапного удара. Каково спать на мягкой кровати и есть вкусную еду. Насколько прекрасно звездное небо и ночной воздух.