— Ну, и чего молчим? В Зою Космодемьянскую хотите поиграть? Я внимательно интересуюсь — какого хрена вас понесло в дом Муроенко? Не могли мне позвонить?

— Ой, ладно, — отмахнулся Никита с кислой миной. — Вы бы нас туда никогда не пустили.

— И правильно бы сделали, — возмутился я. — Это не ваше дело…

— Кирилл, не рычи, — холодно произнесла Юлия, в глазах которой сверкнула злость. — Мы и так сделали за вас половину работы. Я могла после первого же звонка сменить номер и вообще не ставить вас в известность о его словах. Однако пошла следствию навстречу. И что получила от этого? Подозрения в причастности к убийствам, не говоря уже…

Юля замолчала и покраснела. Я вспомнил о нападении на нее прокурорши и почувствовал себя довольно глупо.

— С нами, непосредственными участниками этого дела, вы информацией не делитесь, — добавил Никита с невероятным ехидством. — Однако конкурентам кто-то из вашей конторы постукивает с завидным постоянством. Мы же вынуждены действовать вслепую. Кто вам мешал пошарить в "Одноклассниках"? Никто. Вы же, имея кучу технических приспособлений, не можете найти Муроенко. Почему вы не засекли его по мобильному?

— Не смогли, — негромко ответил я.

— Не финти. Не надо мне говорить, что не смогли отследить его передвижения. По зоне покрытия со спутника запросто это сделать.

— Говорю тебе — не смогли, — рассердился я. — Выяснилось, что телефон, зарегистрированный на Олега Муроенко, уже почти месяц не работает. Последнее место, где он выходил на связь зафиксировано, но нам оно ничего не дает. Это обычная улица, неподалеку от магазина "Росинка". Юле же он звонит с чужих телефонов, забирая их у жертв.

— Но ведь брат с ним как-то общается? — недоверчиво вмешалась Юля.

— Общается. Но как — нам неизвестно. Он как-то почти при нас ему звонил, вот только с какого номера, мы не в курсе. Наверное, у них еще пара сим-карт есть, зарегистрированных на посторонних людей.

— Сапожники, — фыркнул Никита.

— Но-но, — грозно сказал я.

— Что — "но-но"? Вам имя убийцы назвали, к логову привели, а вы его найти не можете. У брата он, конечно, не появлялся?

— Знаете что, — прошипел я с яростью, — Идите-ка вы по домам. Без вас забот хватает.

— Да ради бога, — фыркнула Юля. — Ключи от машины верните. Или конфискуете, как улику?

— Забирай. А пушку свою оставь. Она у тебя, конечно, не зарегистрирована?

— Конечно…нет. Вот еще, тратить время на идиотизм, — Юля вынула из сумочки "осу" и толкнула ее по столу ко мне.

— Ты в него хоть попала? — на всякий случай осведомился я.

— Вроде бы, да. Кажется, куда-то в плечо угодила. А что вы с волком сделали?

— Застрелили животину, — неохотно сказал я. — Он же на нас кидался, как зверь.

— Так он и есть зверь, — пожал плечами Никита. — И вот еще: вы, надеюсь, проверили, не его ли зубки оставили следы на теле Машки? Если да, то это значит, она в доме была. Может, даже отпечатки пальцев остались…

— Без ваших советов обойдемся, — грубо сказал я. — Валите отсюда. Надоели.

Никита и Юля переглянулись. Я насторожился, почувствовав недоброе. Ох, сомнительно, что эта парочка-твикс тихо и мирно займутся своими делами. Никита надулся, а Юля раздраженно поджала губы.

— Ну, хорошо, — холодно произнесла она. — Мы уходим. Ведите свое расследование как хотите. Больше я вам ни слова не скажу…

Она двинулась к дверям, но бдительный Семенов загородил ей дорогу по моему сигналу. Недоумевающая Быстрова повернулась ко мне. Никита насторожился и замер, словно готовясь к прыжку.

— Сим-карту отдай, — приказал я. — Больше он тебе звонить не будет.

Юля раздраженно вытащила из сумки телефон, с остервенением рванула крышку, отчего "Нокия" едва не разлетелась на части и, выдернув сим-карту из гнезда, швырнула ее на стол.

— Свободны, — милостиво кивнул я. Никита покачал головой и пошел к выходу. Юля стояла в дверях, как монолитная скала, мешая выйти, и презрительно мне улыбалась.

— Последний вопрос, Миронов, — сказала она. — Ты "Трех мушкетеров" читал?

— Кино смотрел. С Боярским и еще какое-то американское. А что?

— Ничего. Кино — это другой вопрос. Так вот: был там такой персонаж — лорд Винтер. Мушкетеры написали ему письмо, когда заподозрили миледи в покушении на убийство Бэкингема. Рекомендую обратить внимание на его последнюю фразу.

Семенов вдруг встрепенулся и посмотрел на меня странным взглядом.

— И что там было написано? — ехидно осведомился я, поскольку загадки мне надоели до чертиков. Юля лишь улыбнулась: недобро и холодно.

— Там было написано: "Прочтите прошлое на ее левом плече", — процитировал Семенов. — Или на правом. Не помню точно.

— И что? — обозлился я.

— Дурак ты, Миронов, — устало выдохнула Юля. — Я бы на твоем месте поехала к Игорю Муроенко и попросила предъявить туловище к осмотру. Ведь в кого-то я стреляла. И у этого "кого-то" на теле должен был остаться обширный синяк.

— Премного благодарен за разъяснения, — расшаркался я. — А так же за просвещение глупого меня в литературном творчестве. Только вот Игоря Муроенко нет дома. Мы в его квартире засаду оставили, и пока вестей не поступало. Так что вам туда соваться не советую. В квартире группа захвата сидит, они про мушкетеров не читают, они больше по поэзии, Блок, там, Пастернак…

— И где же Игорь? — искривил бровь Никита.

— На работе, — вежливо ответил я, хотя внутри все клокотало. — С утра появился и пошел по объектам.

Юля и Никита снова переглянулись и сигнализировали что-то только им понятное бровями, словно муравьи усиками.

— Ну, ладно, — фальшиво-бодро сказал Никита. — Пожалуй, мы и правда тут засиделись. Поздно уже, пойдем мы по домам.

— Семенов тебя проводит, — сказал я Юле, но она помотала головой.

— Я в вашей охране не нуждаюсь.

— А тебя и не спрашивают. Ты сегодня в маньяка стреляла. Кто его знает, что там у него в голове. Вдруг мстить придет? Так что без разговоров. Семенов переночует у тебя. Ближе к ночи я еще патруль к дому отправлю. А вообще, было бы замечательно, если бы ты и правда уехала из города. Пожалуй, я поговорю с твоим мужем…

Юля вспыхнула и рванула на себя дверь. Никита укоризненно посмотрел на меня, покрутил пальцем у виска и бросился следом за Юлей. Семенов нерешительно топтался на месте.

— Чего стоишь? — хмуро спросил я. — Дуй за ними. Домой не пустит — на улице будешь караулить. Если еще ее грохнут, нас с потрохами сожрут.

Семенов вздохнул и потрусил следом за журналистами. Я с сомнением посмотрел на часы, потом на пустой стакан и, махнув рукой, вытащил из стола запрятанную там бутылку водки.