нашей мастерской такого товара нет.

— И сколько это будет стоить? — поднял бровь Эспен.

— Для вас сделаем за два золотых. Сшить поводья не сложно, кожи хватит, но… Нам нужно будет взять с неё мерки и… Я хочу быть уверен, что…

— Глория, — подсказал черноволосый.

— Что Глория никого не съест, — закончил Мак.

— Она девочка послушная.

— Ква!

— Я сказал — послушная! — поднял голос герой и Дьяволица опустила взгляд в землю, продолжив лакать кровь Саламандры, которая ей явно нравилась. Это ещё больше удивило толпу и в частности Алису, которая славилась своей крепкой ментальной связью с Фелуцией.

«Поверить не могу… Их связь это нечто… Они понимают друг друга также, как человек понимает человека!» — восхитилась копейщица.

А в этот момент, почётный рыцарь, судорожно сжимавший поводок своего ездового животного, наконец-то пришёл в себя и, само собой, его ни разу не устраивал тот факт, что сотни золотых потраченных на поимку и содержание Саламандры исчезли в один миг под шеститонной жабой.

— ДА ТЫ ХОТЬ ЗНАЕШЬ, СКОЛЬКО ОНА СТОИЛА МНЕ?! — раздался громогласный бас и толпа стихла, вспомнив про обиженную сторону этого инцидента.

— Ой-ой, а мужик-то влип, — произнёс кто-то.

— Ась? — смекнул Эспен, что обращаются к нему.

— Ублюдок! Кем бы ты ни был, сумевший приручить Болотного Дьявола, но ты обязан ответить за мою Каменную Саламандру! — проорал рыцарь и вытянул вперёд руку с поводком, на котором свисала большая бронированная головёшка.

— А, ну… это… Прости, что убил твою зверушку! В жизни так бывает, — пожал плечами герой и обернулся к Маку. — Я согласен на два золотых, если ты обязуешься содержать её, по крайней мере, ближайшие пару дней.

— Этот наглец ещё и торгуется! — присвистнули из толпы.

— Я С ТОБОЙ РАЗГОВАРИВАЮ! — взвизгнул рыцарь.

— Да понял я, что не с ней, — кивнул Эспен в сторону Глории. — Я же извинился. Что тебе ещё надо?

— Вот же балда! — крикнули из всё той же толпы.

— Извинился?! Да она стоила дороже чем ты и всё, что у тебя есть! Верни мне мои деньги, мразь!

— Как не культурно со стороны рыцаря! — отчитал в шутку Эспен собеседника, а сам подумал: «Знал бы ты, сколько за эту тушку, — имел он в виду себя, — готов культ Аммаста отвалить.»

— Я сейчас тебя здесь закопаю! — рявкнул рыцарь и достал свою секиру.

— Прекратить беспорядок! — разгоняющуюся толпу, что уже начала делать ставки на то, кто кого убьёт, прервал выстрел в воздух из кремниевой пистоли. — Что опять за бардак устроили?! Опять где-то яйца на два медяка дешевле продают?!

Стрелявшим оказался капитан городской стражи, подобный тому, которого Эспен уже видел в Гронбаде. Только этот был без коня, да и выглядел слегка заросшим и пузатым, но неизменный атрибут в лице парочки пистолей таки выделял офицера среди общей массы.

Какие бы дорогие доспехи не носили адепты, но в окрестных землях ни артефакты, ни сплавы, ни даже сам уровень Тельмуса не позволяли уклониться от пули или противостоять ей. Если только стрелявший заведомо не был косоглазым.

Лишь приближённые к императору Доминус семьи и сам императорский род могли добывать порох, а потому, какие бы талантливые мастера боевых искусств не захаживали в Империю, им всегда можно было противопоставить несколько тысяч пушек.

— Капитан, этот человек убил мою Каменную Саламандру! Я желаю, чтобы он возместил мне убытки, либо понёс наказание! — обратился рыцарь.

— Позвольте…

— Сэр Тимус из Бравенбёргеров! — позволил себе перебить капитана владелец теперь уже головы на поводке.

— А вы? — усталыми глазами, что украшали чёрные мешки, командир отряда стражи посмотрел на паразита.

— Эспен, простой путешественник, — пожал плечами герой.

— Да ни хрена себе простой! — возмутился очнувшийся конюх.

— Он что, даже не дворянин?! Помянем мужика… — прокомментировали из толпы.

— Я не думаю, что у Вас, Эспен, есть деньги возместить ущерб сэру Тимусу за его… как там эта херня называлась… — почесал скомканную бороду капитан.

— Да даже если бы и были — он сам виноват, оставил где ни попадя! — принялся распинаться герой. — Я этих Саламандр в лесу как грязи видел, в чём проблема пойти и новую поймать?!

— Что ты сейчас сказал, смерд?! — вскипел сэр Тимус. — Капитан, дозвольте мне вызвать его на поединок! Деньги мне не вернуть, но его смерть удовлетворит меня!

— Я запрещаю вам здесь драться до смерти, ищите для этого другое место. Поединок только до первой крови, без техник и заклинаний. Если Эспен выиграет — Вы простите ему свою зверушку, — произнёс капитан.

— Сочту за оскорбление! — сплюнул рыцарь и осмотрелся. — Здесь есть место, где можно провести дуэль?!

— П-позвольте… — поднял руку Мак. — У нас есть пустой загон для млекопитающих. Его вполне хватит для поединка без Тельмуса.

— Отлично! — улыбнулся Эспен и кинул свой плащ вместе с поясом для кинжалов спустившемуся с Глории неко.

— Ох и вляпался ты с ним! — покачал головой Энас.

— Да я уже понял! И не я вляпался, а… — стиснув зубы, кивнул тот в сторону Глории, что голодно посматривала на оставшуюся лежать голову Каменной Саламандры.

— Ты можешь выставить меня. Насколько я знаю, в Доминусе те же законы в отношении дуэли, — вмешался вдруг кочевник. — Тем более, мы все сидели на жабе.

— Если бы биться пришлось насмерть, то я бы так и сделал, Бессмертыч, — хмыкнул паразит. — К слову, поездка завершена. Если хочешь, можешь отправляться своей дорогой, — не зная зачем, произнёс он.

— Я буду смотреть за твоим поединком, — ответил кирениец.

— Помни про щупальца, а вернее про то, что их нельзя использовать, — шепнул Гарольд.

— Я шесть лет их прятал в деревне людей. Не переживай, старый.

«Хм, интересно… А ведь, по идее, самый старый теперь не Гарольд, а Бессмертыч. Но он не производит впечатления мудреца, поэтому порядок обращения оставим тот же», — мельком поразмыслил герой.

— Ква-ква! — кинула вдогонку Глория, когда Эспен, оставшись в одной лишь кольчуге и пурпурном шарфике, перелез через ограду с гросс-мессером в руках.

— Да-да, я тебя понял, — отмахнулся длинноволосый.

— Капитан запретил убивать, но, думаю, никто не будет против, если я отрублю тебе руку или ногу. А лучше — всё вместе, — едва слышно произнёс рыцарь.

Эспен чуть прищурился, чтобы оценить энергетическое тело оппонента.

Что же, дворянина было видно сразу. Несмотря на седины в волосах, его каналы были крепки, а телум циркулировал будто под водяным насосом. В горле, печени, желудке и нижней части живота адепта зияли ослепительные акупунктурные точки, а это означало, что тот находился на середине пути к становлению «Человеком».

Тем не менее, Эспен ни капли не дрожал. Учитывая, что его фактический возраст